Мы все из Бюллербю - Линдгрен Астрид - Страница 11

Взрослые думали, что мы сразу заснем. Но четырнадцать детей не могут лежать молча, поэтому сразу не заснул никто. Нанна, старшая дочка тети Йенни, рассказала нам об одном кладе, который какой-то рыцарь давным-давно зарыл поблизости от их дома. Лассе решил тут же идти искать этот клад. Но Нанна сказала, что его никто не может найти, потому что он заколдован. Не знаю, может быть, Лассе все-таки ходил искать клад, я заснула.

Домой мы отправились только к концу второго дня. Было уже почти темно. Мы больше ничего не кричали друг другу, потому что очень устали. Я лежала в санях на спине и смотрела на звезды. Их было много-много, и все они были страшно далеко. Я забралась поглубже под меховую полость и шепотом запела, так, чтобы меня не услыхали Лассе и Боссе:

Мне очень хочется и в будущем году поехать на праздник к тете Йенни.

Прославленный фигурист из Бюллербю проваливается в прорубь

Если пересечь загон, где летом пасутся коровы Анны и Бритты, выйдешь прямо к небольшому озеру. Зимой мы там катаемся на коньках. В этом году лед на озере был особенно гладкий. Но мама запретила ходить на озеро, потому что там сделали прорубь, когда рубили лед для нашего погреба. Я сказала маме:

— Да ведь её оградили можжевельником, мы его увидим и не станем подходить близко.

И мама нас отпустила.

Но на Лассе иногда находит дурь. Особенно, когда ему хочется, чтобы все обратили на него внимание. Так было и на этот раз. Лассе стал кататься у самой проруби.

— Смотрите на прославленного фигуриста из Бюллербю! — кричал он, подъезжая к самой проруби и сворачивая в последнюю секунду.

— Осторожней, Лассе! — предупредил его Улле.

Мы стали ругать Лассе, но это не помогло. Он катался вокруг проруби и выделывал всякие кренделя. Лассе умеет ездить даже задом наперед!

— Вот как мчится великий фигурист из Бюллербю! — крикнул он снова.

В самом деле Лассе мчался задом наперед, спиной к проруби. На этот раз он не успел свернуть и плюхнулся в воду. Мы, конечно, заорали. И Лассе тоже, даже ещё громче, чем мы. Нам было очень страшно, что Лассе утонет. Но потом мы легли на лед цепочкой и ухватили друг друга за ноги. Ближе всех к проруби лежал Боссе, Улле держал его за ноги, а мы держали Улле. Боссе протянул Лассе руку, помог ему выбраться на лед, и мы со всех ног пустились домой.

— А если бы ты сейчас был усопленником, как бы ты пришел домой? — спросил Боссе.

— Дурак, не усопленником, а утопленником! — огрызнулся Лассе.

Но конечно, он был очень благодарен Боссе за то, что Боссе помог ему выбраться из проруби. Иначе он ни за что не подарил бы ему всех своих оловянных солдатиков.

Мама ужасно рассердилась на Лассе. Она заставила его лечь в постель и выпить горячего молока. И не разрешила встать до самого вечера. «Пусть полежит и подумает о своих грехах», — сказала мама. Вот после того как Лассе полежал и подумал, он и подарил Боссе своих солдатиков.

А вечером, когда мы строили снежные крепости и бросались снежками, Лассе был уже с нами. У нас с Бриттой и Анной была одна крепость, а у мальчишек — другая. Но вообще-то мы не любим играть с мальчишками в снежки. У них снежки слишком твердые, и бросают они их слишком сильно. Они ринулись на нашу крепость, и Лассе орал во все горло:

— Смерть или победа! На вас идет Гроза Севера!

Бритта крикнула ему в ответ:

— Какая ещё Гроза? А где же прославленный фигурист, который провалился в прорубь?

И Лассе замолчал.

Но крепость нашу они захватили, нас взяли в плен и приказали нам весь вечер лепить снежки, иначе нас ждет смерть.

— Зачем вам столько снежков? — спросила Анна.

— Запас на лето! Сама знаешь, летом снежков не достать, — ответил Лассе.

— До лета ты ещё сто раз провалишься в прорубь! — сказала Анна.

Но вскоре мы с Бриттой и Анной замерзли и побежали в хлев греться. Там было тепло и уютно. Мы стали играть в чижа. Мальчишки тоже пришли в хлев. Коровы смотрели на нас во все глаза. Наверно, они не понимали, зачем люди играют в чижа. По очереди мы ударяли палкой по заостренному концу чурки, стараясь попасть чуркой в круг. Но гораздо чаще чиж попадал в стойла к коровам. Конечно, это не очень умная игра, но играть в нее весело.

А потом пришел папа и запретил нам шуметь. Он сказал, что одна корова вот-вот отелится. Эту корову звали Лотта. Мы стали смотреть на Лотту. Когда теленок родился, папа принял его на руки. Это был маленький хорошенький бычок. Счастливая Лотта начала его облизывать. Папа попросил нас придумать теленку имя.

— Гроза Севера! — тут же предложил Лассе, который признавал только старинные имена.

Я сказала, что глупо давать такое имя хорошенькому теленочку.

— А может, он вырастет в злющего быка! — сказал Лассе.

Улле предложил назвать нашего теленка Петером, и папа согласился, что такое имя теленку подходит гораздо больше.

— Тогда пусть его зовут Северный Петер, — попросил Лассе.

А потом было уже пора ложиться спать. Когда мы с Лассе и Боссе поднялись на чердак и я собиралась уйти в свою комнату, Лассе сказал:

— А мне все-таки здорово повезло, что я не утонул!

— Смотри не провались ещё раз! — сказал Боссе.

Как Бритта была учительницей и как мы обманули настоящую учительницу первого апреля

Каникулы кончились, и мы снова пошли в школу. Вернее, не пошли, а поехали. На финских санках. У нас трое финских санок. Иногда мы составляем их вместе, и у нас получаются одни длинные санки с тремя сиденьями.

В школе было очень весело. Все переменки мы обменивались глянцевыми картинками. Конечно, только девочки, а не мальчишки. Мальчишки на переменах только и делают, что бросаются снежками. Это зимой. А весной они играют в чижа. Когда им нечем заняться, они дерутся. И шумят на уроках. Шумят они в любое время года. Учительница говорит, что у них руки так и чешутся, чтобы напроказить. У нашего Лассе они наверняка чешутся сильнее, чем у всех.

Однажды он знаете что проделал! Боссе подарил ему резинового поросенка, которого можно было надувать. Когда из поросенка выходил воздух, поросенок громко пищал. Лассе принес поросенка в школу. Мы с Лассе учимся в разных классах, но сидят все классы в одном помещении, потому что в школе всего двадцать три ученика и всего одно помещение. И учительница тоже только одна.

У нашего класса было чтение. Это мой любимый предмет. Мы читали про короля Густава Васу. Подошла моя очередь читать.

— «Тогда король разразился слезами», — прочла я, и тут же раздался громкий печальный писк. Как будто заплакал сам Густав Васа. Это в парте у Лассе пищал поросенок.

Дети засмеялись. Сперва нам показалось, что учительница тоже засмеется, но она не засмеялась, а поставила Лассе в угол. Вместе с поросенком.

Но не только Лассе шалит на уроках. Все мальчишки шалят. Однажды нашей учительнице нужно было уйти на совещание. Она велела нам самостоятельно считать и рисовать. А Бритту попросила сесть за её стол и быть за учительницу. Это потому, что Бритта учится лучше всех.

Не успела учительница выйти за дверь, как мальчишки начали шуметь.

— Эй, учительница! Учительница! — кричали они Бритте и тянули вверх руки.

— Чего вам? — спросила Бритта.

— Нам нужно выйти! — закричали они хором.

А Стиг поднял руку и спросил:

— Скажите, пожалуйста, сколько котлет получается из одной коровы?

А Боссе спросил:

— Вы, наверно, слышали, что в нынешнем году будет урожай на картошку?

— Да, слышала, — ответила Бритта.

— Какой у вас тонкий слух! — сказал Боссе.

Потом поднял руку Лассе и спросил, можно ли показать «учительнице» свой рисунок. Он подошел к столу и показал лист бумаги, весь закрашенный черной краской.

— Это что такое? — спросила Бритта.