Игры богов - Анисимов Александр - Страница 51

— О чем ты думаешь заявить горожанам? — спросил Паррот, чуть склонив голову. Он слышал все, о чем говорил Советник, и интерес в его голосе звучал совершенно неподдельный.

— Об этом можешь не беспокоиться, — уверенно заявил Маттео и не добавил больше ни слова, считая, что тема разговора исчерпана.

— Разумеется, — сказал Паррот, — я не сомневался что обращение к жителям Мэсфальда давно тобою продумано. Но считаю, что полезным было бы объявить о публичной казни этого наемника, Вазгера, которого Зариан предложил в качестве убийцы. Надо объявить его предателем интересов Мэсфальда — это лишь укрепит наши позиции. Только представь, первый день на троне ознаменуется разоблачением врага города — это лучшая рекомендация твоей проницательности и решимости.

Слова казначея заставили Маттео призадуматься. Паррот рассуждал вполне здраво, к его словам стоило прислушаться.

Маттео кивнул и, подойдя к одной из полок, заглянул за занавеску, сделав это скорее машинально, нежели сознательно. Затем, вскинув брови, протянул руку и снял с полки внушительную бутыль. Выдернув затычку, Советник принюхался и удивленно причмокнул губами. В бутыли оказалось довольно приличное вино, и Маттео пошарил взглядом по полкам в поисках кубка, однако не обнаружил такового.

— Мне кажется, горожане заждались, — между делом заметил казначей, чем еще больше вывел Советника из себя.

— Я и без тебя это знаю, — рыкнул Маттео и, не произнеся больше ни слова, направился к выходу. Казначей, также не задерживаясь, последовал за ним следом, но, оказавшись в коридоре, направился в противоположную сторону. В его планы не входила встреча с жителями города.

Прежде чем шагнуть на широкий балкон, Маттео замер в нерешительности. Раньше он множество раз входил сюда, но только в составе свиты короля Дагмара, однако теперь ему предстояло предстать перед народом самому. Предстоящее выглядело одновременно привлекательным и пугающим, поскольку Маттео не знал, как примут его горожане. То, что они не поддержали Дагмара во время переворота, еще не означает, что им придется по душе новый правитель. И все же Советник надеялся, что все обойдется.

Сначала со стороны балкона доносился невнятный ропот. Потом кто-то настойчиво и громко стал требовать Маттео, вскоре к этому горожанину присоединился еще один, затем второй, третий… Через несколько минут площадь перед дворцом уже сотрясали нестройные выкрики, которые постепенно нарастали. Однако Маттео все еще медлил, да и не стоило торопиться.

Дагмар никогда не выступал перед народом в одиночестве, при нем всегда кто-то был — Советник же собирался вступить на балкон один. Еще раз все взвесив, Советник, шумно выдохнув, распахнул витражные двери и шагнул на балкон. В лицо мягко ударил порыв ветра, принеся с собой множество крошечных дождевых капель. Плащ взвился, а затем вновь опал, облепив широкие плечи Маттео. Затянутое пеленой облаков серое небо, казалось, вращалось, но это была лишь иллюзия, порожденная ветром, заставляющим облака идти друг против друга. Морось почти тут же пропитала одежду, заставив ткань противно липнуть к телу.

Увидев Советника, люди на миг примолкли, а затем закричали еще сильнее. Маттео обвел взглядом толпу, стараясь ничего не упустить. Первое, что удивило его — это разномастность собравшихся: здесь были и бедняки с городских окраин, и подавшиеся на время войны в Мэсфальд крестьяне, и ремесленники, и купцы, соседствовавшие с родовитыми дворянами, притом стояли они все вместе, не стараясь отгородиться друг от друга. Острый взгляд Маттео различил в толпе нескольких карманников, деловито шныряющих меж людьми. Кто-то наверняка замечал их, но даже не делал попыток остановить. Вторая странность заключалась в том, что окружающие толпу воины, сменившие на этом посту городскую стражу и королевских гвардейцев, стояли в скучающих позах, заложив руки за спину, и даже о чем-то переговариваясь друг с другом.

Подойдя вплотную к перилам, окружающим балкон, Маттео крепко вцепился в них одной рукой, другую же повелительным жестом выбросил перед собой, заставив людей почти мгновенно умолкнуть. Над площадью нависла тишина. Медленно опустив руку, Маттео помолчал еще некоторое время и, дождавшись момента, когда толпа готова была снова заголосить, громко и отчетливо заговорил. Он старался, чтобы его голос звучал спокойно и уверенно — первые же слова должны были произвести на горожан благоприятное впечатление.

— Жители славного города Мэсфальда, я приветствую вас!

Над толпой пронесся громкий вздох, но почти тотчас же вновь наступила тишина: никто не желал пропустить ни слова. Это было Маттео на руку, поскольку он не собирался больше прерываться ни на секунду.

— Сегодня воистину знаменательный для всех нас день, — продолжил Советник, медленно переводя взгляд с одного лица на другое. — Я сообщаю вам, что с этого момента беру власть в свои руки по праву второго человека в Мэсфальде. Король Дагмар показал себя несостоятельным правителем: все вы знаете, что происходило в последние годы его правления. Несмотря на горячие заверения, он так и не смог покончить с терзающими Мэсфальд войнами, из-за которых земли наши обеднели, а многие из ваших друзей и родственников погибли. Ему также не удалось навести на улицах города порядок, чтобы люди могли без страха ходить ночью по своим делам. Разве этого желали все мы, когда король Дагмар взошел на престол? Нет, мы надеялись, что он гарантирует нам спокойствие и безопасность, однако он не сдержал данного людям слова. Мало того, он сознательно подрывал благосостояние Мэсфальда — и этому у меня есть неопровержимые доказательства, хотя я и сомневаюсь, что они нужны вам, все видно и так. Король Дагмар предал город, который верил ему и надеялся, что как правитель он сделает все, что в его силах, для укрепления положения Мэсфальда в Империи. Дагмар бежал, хотя ему ничто не угрожало. Мы не убийцы, мы ищем лишь справедливости! Потому я и обращаюсь к вам, жители славного города: король бежал, и, возможно, он попытается вернуться. Так давайте же объединим свои силы, чтобы отстоять город не только от проклятых воинов Золона, но и от нашего прежнего внутреннего врага. Ведя затяжные войны, Дагмар подрывал наше благополучие, и, хотя до сих пор наши войска побеждали, победы были равносильны скрытому поражению. Армия почти обескровлена, но мы выиграем и в этот раз, сомнений быть не может! Мы не ограничимся изгнанием врага с наших земель, как бывало и раньше. Мы погоним чужаков дальше, мы на всю жизнь, выбьем из них желание пойти против нас. Так будет, вот вам мое слово! С войной будет покончено раз и навсегда. Война — удел слабых городов, а. Мэсфальд — сила и первозданная мощь, так покажем же миру, кто мы на самом деле!

И тут толпа, доселе молчавшая и внимавшая каждому слову Маттео, торжествующе заревела. Вверх полетели шапки, воины потрясали обнаженными мечами вопя громче остальных, на балкон упало несколько цветов, что очень удивило Маттео, поскольку он не разглядел в толпе ни одной женщины.

— Я восстановлю величие Мэсфальда, и слава его вновь будет греметь по всей Империи — пусть боги покарают меня, если я солгу. Дагмар поплатился троном за то, что заботился лишь о своем благополучии. Он бежал от возмездия, но в наших силах его покарать. Жители Мэсфальда, если вы схватите предателя — я лично заплачу за это десять тысяч золотых. Но помните: мы не убийцы, мы ищем справедливости, а потому я прошу вас — Дагмар должен быть пойман живым, чтобы предстать перед судом.

Новая лавина криков прокатилась над площадью. Толпа неистовствовала, и Советник почти физически ощущал свой триумф.

— А теперь, чтобы вы удостоверились, что я на самом деле честен с вами, — слушайте! Несколько дней назад был схвачен шпион короля Сундарама, который пробрался в наш благословенный город, чтобы выведать планы военачальников и выдать их золонианам. Это страшное преступление, но оно еще горше, когда его совершает обладатель воинского знака, некогда преданно служивший Мэсфальду. Некоторые из вас еще помнят воина по имени Вазгер, и вот теперь он вернулся, но вернулся как враг.