Рассказы - Лимонов Эдуард Вениаминович - Страница 2

«Эй, – сказал я, – хуя вы ноете… Тут полным-полно еды?!»

«А! – разочарованно протянул Жигулин. – Ее же нужно готовить».

«Но ведь ты жаловался, что целый день не ел… – удивился я. И, увидев в холодильнике бутылки пива, попросил: – Можно, я возьму пива?»

«Конечно, возьми. Чего спрашиваешь. Там и вобла есть. Хочешь воблы, Лимонов? Настоящей? Только ты умеешь ее разделывать?»

Кто же отказывается от воблы? И что же ее разделывать… Содрал шкуру, и готово… Иногда Жигулин вел себя как ребенок.

«Пожалуй, и я с тобой выпью пива с воблой, – решил Жигулин, поглядев на воблу и пиво, которые я принес и водрузил на журнальный столик. – Только давай подстелим газету на столик, а то все сейчас будет засрано воблой».

Его предложение имело смысл. Так мы и сделали. Я очистил воблу, и мы стали с удовольствием жевать жирную сушеную рыбу, запивая ее пивом. Маленький Эдвард сидел на другом диване, далеко у окон, в глубине зала и каждые несколько минут звонил куда-нибудь по телефону, всякий раз бросая с раздражением трубку.

«Какой мудак, кроме нас, останется на уик-энд в Манхэттане… – философски заметил Жигулин. – Все бляди давно сидят в Сауфхэмптонах и нюхают кок. Послушай, Эдвард, оставь в покое телефонный аппарат и пойди лучше купи несколько бутылок пива в деликатессен на углу».

«Но френд-герлс…» – начал маленький Эдвард. «Ты не волнуйся, мы поговорим с френд-герлс», – заверил его Жигулин. Маленький Эдвард неохотно встал и вышел.

«Хочешь кокаина?» – спросил меня Жигулин. «Да, – сказал я. – Что за вопрос». Жигулин встал, пошел к кухонному буфету и откуда-то с верхних его полок достал блюдце. Принес и поставил передо мной. На блюдце там и сям, линиями и бесформенными образованиями, белел «вайт сноу». Я взял трубочку, лежащую тут же на блюдце, и приложил ее к ноздре. Втянул. Потом ко второй ноздре. Кокаин пах пылью. Почти тотчас же раздался гудок интеркома.

«Кого хуй несет?.. – подумал вслух Жигулин и, взяв у меня из рук блюдце с кокаином, поспешно отнес его в буфет и поставил на прежнее место. – Ну на хуй делиться с маленьким Эдвардом?» – сказал он мне в оправдание. Сам Жигулин кокаин не употребляет; у него аллергия к кокаину. На самом деле. Редкая и аристократическая болезнь.

Через несколько минут вслед за Жигулиным в зал вошел Ричард. Большой, юный, полный, улыбающийся Ричард сердечно пожал мне руку и уселся в кресло, так же как и диван стоящее у журнального столика. Мы с Жигулиным дали ему оставшийся кусочек воблы и отлили пива в стакан. Ричард достал из кармана цветастой рубашки на выпуск джойнт и закурил. Передал джойнт Жигулину, тот потянул и передал джойнт мне.

«Посмотрим ТиВи?» – предложил Ричард. Мы с Жигулиным кивнули согласно. Ричард встал, взял с телевизора коробочку дистанционного управления и уселся опять в кресло. Сменив с дюжину станций, остановился на канале МTV, двадцать четыре часа в сутки показывающем ньюйоркцам видео рок-энд-ролл. Свежее начинание. Когда я уезжал из Нью-Йорка в 1980 году, этого канала не существовало.

Майкл Джексон и куча разряженных под таф-панк гомосексуалистов изображали улично-балетную драку, С большим искусством изображали. «Бит ит!» – кричал Майкл Джексон и, как в «Вест-Сайдской истории», выразительно взметал вверх кулаки. Очень Майкл Джексон был красивенький.

«Гребет деньги лопатой», – отметил Жигулин, затягиваясь глубоко. Передал джойнт мне.

«Десять миллионов копий продано только в Штатах, – лаконично выдал справку Ричард. И добавил: – Последнего альбома „Триллер“».

Ричард родился в Риге. Попал он в Соединенные Штаты, когда ему было всего двенадцать лет. В результате он – страннейшая гремучая смесь. Русская еврейская сентиментальность и чувствительность смешалась в нем причудливо с необыкновенной деловитостью и безжалостной практичностью. Ричард – поэт, он выпустил сборник стихов с полуголыми моделями на обложке. Ричард и певец – он выпустил пластинку-сингл. На трех языках довольно умело шумит с пластинки Ричард. Он купил участок земли и выгодно перепродал его. Купил дом и чуть позже выгодно перепродал его. Открыл вместе с Жигулиным мадэл-эйдженси. Вдвоем они некоторое время продавали белых рабынь из Америки в Париж… Некоторое время Ричард был даже агентом Жигулина. Он наглый и уверенный. Всегда приветливо улыбающегося Ричарда можно встретить где угодно в Нью-Йорке. Я лично встречал его в диско «Рокси», одетого в токсидо, встретил единожды и на 8-й авеню, шагающего куда-то в шортах. «Ричард как танк», – уважительно говорит о нем Жигулин. И в то же время я достоверно знаю, что Ричард два раза пытался покончить с собой из-за любви к девочке-модели.

«Хотите кокаина?» – вдруг обратился к нам Ричард и, вытащив все из того же нагрудного кармана пластиковый пакетик, швырнул его на стол. Ни я, ни Жигулин не прикоснулись к пакетику. Я поглядел в ТиВи. Оказывается, прошло всего несколько секунд. Майкл Джексон разнимал главарей двух балетных банд, тактично махавших друг перед другом ножами. С марихуаной, как обычно, секунды превращались в часы…

«Ебаные претендерс», – сказал я, глядя в телеэкран. Никто не отреагировал на мое замечание. Ричард вынул из кармана уже не джойнт, но пакетик с травой, и сделал джойнт. Раздался гудок интеркома. Время, повинуясь собственной прихоти, теперь повело себя противоположным образом, оно вдруг ускорилось необыкновенно, и маленький Эдвард возник, как будто доставленный к нам со скоростью звука. В руках маленький Эдвард держал пакет, откуда он достал три бутылки пива.

«Пожрать, конечно, не догадался купить?..» – укоризненно сказал Жигулин.

«Саша!.. – обиженно воскликнул маленький Эдвард. – Ты же сказал пива…» Жигулин собрался ему ответить, но, поглядев на растерянную физиономию маленького Эдварда, воздержался. В это время зазвонил телефон. Маленький Эдвард сделал движение к телефону, но, поглядев на Жигулина, остался на месте. Довольный выдрессированным маленьким Эдвардом, Жигулин не спеша встал и пошел к телефону. Маленький Эдвард плюхнулся на его место рядом со мной на диване.

«Йес, это я, Саша, – нагло объявил Жигулин в телефонную трубку. – Ах, это ты, Шэрил…» – Голос Жигулина сразу же зазвучал приветливо и бодро… Я поглядел в ТиВи. Группа «Диво», в белых горшках на головах и желтых комбинезонах, маршировала, выстроившись в два ряда. Шла прямо на меня. Я вспомнил, как в прошлый мой приезд, в диско «Нью-Йорк, Нью-Йорк» в меня почему-то усиленно всматривались другие посетители. Когда же я спросил наконец у одной маленькой пиздюшки в черном, почему она меня так разглядывает, она, застеснявшись, сказала, что чего же я хочу от людей, если я рок-стар, и разве я не главный певец группы «Диво»? На мой взгляд, я вовсе не похож на этого парня, даже если напялить на меня комбинезон и горшок.

Жигулин закончил разговаривать и шел к нам довольный.

«Она приезжает не завтра», – сказал он. «Когда?» – спросил маленький Эдвард. Жигулин не успел ему ответить, потому что телефон зазвонил опять и Жигулин вернулся, дабы уделить ему внимание.

Ричард сделал еще один джойнт, и мы стали смеяться с ним и менять каналы каждые несколько минут. Маленький Эдвард, который почему-то не был так глубоко омарихуанен, как мы, очень на нас злился. Он хотел смотреть классический ковбойский фильм по девятому каналу.

«Эдвард, – обратился к нему Ричард, нагло улыбаясь, – ты должен научиться возноситься до такой степени, чтобы тебе было все равно, что ты смотришь. Воспитай себя. Посмотри на нас с Лимоновым. Все каналы и все фильмы для нас – одна большая комедия человеческой жизни. Мы рады всему».

«Да», – подтвердил я.

«Это потому, что он француз, – сказал подошедший Жигулин. – Сейчас приедет Эвелин», – объявил он всем.

«На хуя?» – равнодушно улыбаясь, спросил Ричард.

«Мы что-нибудь сообразим вместе, – сказал Жигулин. – Потом у нее огромная машина. „Бьюик“». «У нас у самих есть машина», – заметил Ричард «Будет много людей», – настаивал Жигулин. Я уверен был, что будет много людей. Жигулин – величайший организатор. Он всегда и в Нью-Йорке, и в Париже, и в Израиле, и до этого в Москве в совсем еще нежном возрасте организовывал и сплачивал толпы. Потом он, правда, не знал, что ему с толпой делать, но организовывать он умел. «Кто такая Эвелин?» – спросил я Жигулина. «Драг-дилер, – сказал Жигулин. – Француженка. Оттянула срок, сейчас на пробэйшан. – Он многозначительно помолчал. – Эвелин одна из крупнейших драг-дилеров в Нью-Йорке». «У нее есть трава? – жалобно спросил маленький Эдвард. – Ты помнишь, Саша, я тебе говорил, что хочу купить травы».