Дневник осады Порт-Артура - Лилье Михаил Иванович - Страница 76

Вспомнились мне слова гальского полководца Брена, воскликнувшего при взятии Рима: «Горе побежденным!»

Да, мы побеждены, и это наш справедливый удел...

Мысли мои начали путаться, и я заснул...

— Ваше Высокоблагородие, яичница готова, — раздалось внезапно у меня над ухом.

Я вскочил, протер глаза и подошел к столу, где кроме яичницы мой нижегородец умудрился зажарить и курицу.

Оказывается, что у японских солдат можно было достать решительно все, конечно, за приличное вознаграждение. Оно, впрочем, было пустяками сравнительно с теми ценами, которые господствовали у нас в последние дни в Порт-Артуре.

Вечером явился к нам японский переводчик, который и выдал нам так называемый «казенный паек», а именно на 25 человек офицеров нам отпустили: 5 белых хлебов, одну коробку масла и одну средней величины коробку корибефа[6].

При этом японец извинился за японское начальство, которое, ввиду внезапного падения Порт-Артура, не могло устроить гг. офицеров более удобно.

Здесь же, в разговоре с моими сожителями, офицерами, я узнал приблизительную цифру Артурского гарнизона, который сдался японцам и вышел из крепости.

Вот эти цифры:

5-й В.-С. стрелковый полк — 1245 чел.

13-й « — 638 чел.

14-й « — до 800 чел.

15-й « — до 1400 чел.

16-й « — до 900 чел.

25-й В.-Сиб. стрелковый полк — до 1520 чел.

26-й « — до 1000 чел.

27-й « — до 2297 чел.

28-й « — до 2480 чел.

Квантунская крепостная артиллерия — до 2860 чел.

Саперная рота — до 268 чел.

Телеграфная — до 60 чел.

Минная — до 143 чел.

Железнодорожная рота — до 150 чел.

Полевой артиллерии — до 1100 чел.

Моряков — до 5600 чел.

Более точных цифр узнать было нельзя, они были известны только японцам...

Таким образом, всего из крепости вышло приблизительно до 22 381 человек, не считая гг. офицеров.

Откровенно говоря, я никак не ожидал такой большой цифры.

Тут я невольно вспомнил слова одного солдатика, произнесенные им еще во время дефилирования наших войск перед японскими счетчиками при выходе из Артура: «На позициях-то никого не видать было, а домой-то теперь народу сколько прет!»

И он был прав...

Правда, среди них была масса раненых и больных, совершенно негодных для строя. Объясняется все это, во-первых, приказом генерала Стесселя, а во-вторых, и их собственным желанием идти в японский плен вместе со своей ротой и боевыми товарищами.

Странно только одно, что штаб укрепленного района всегда давал нам во время осады цифры нашего гарнизона гораздо меньшие.

Здесь я случайно познакомился со штабс-капитаном 13-го В.-С. стрелкового полка Балиным, который сообщил мне приблизительное число своих солдат, которые до конца находились на позиции и оттуда прямо были сняты и уведены в плен.

Таким образом, 13-й полк, имевший в начале осады более 3000 человек, оставил выбывших из строя при обороне Порт-Артура 2340 человек. Из числа идущих в плен половина была больных и раненых.

Надо, однако, думать, что наибольшие потери были в 5-м В.-С. стрелковом полку, который в течение осады три раза наполнял свой состав из запасных батальонов, денщиков и госпитальных команд.

Ночью произошел неприятный инцидент. Двое наших зауряд-прапорщиков успели до того напиться, что завязали между собой драку. Японцам пришлось вмешаться в дело и связать этих «русских варваров»...

Около 10 часов утра всех офицеров, которые дали подписку, вывели на двор и начали снова пересчитывать. Однако это оказалось не столь легко выполнимо. Офицеры то сходили с места, то совсем уходили, то вдруг опять появлялись.

Единственного японского переводчика совсем сбили с толку своими расспросами: когда поедем, куда приедем, где Куропаткин, где наш флот, купите мне пива, как мне быть с вещами, на каком пароходе повезут нас в Россию и т. д. и т. п.

Кое-как, отбиваясь от всей этой надоедливой публики, переводчик роздал нам билеты на пароход, и мы пешком отправились к пристани.

Проходя по городу, я обратил внимание на громадные склады японского интендантства. Тут лежали груды мешков, угля, консервов, прессованного сена и т. п. Все бунты были удивительно аккуратно покрыты циновками и брезентами.

Тут же мы увидели массу 11-дюймовых лиддитовых снарядов, которые не успели доехать до Артура.

При виде всего этого опять невольно подумаешь: какую отличную службу сослужил японцам наш город Дальний и как мы были близоруки и самонадеянны...

Около самого парохода нам пришлось еще довольно долго дожидаться.

Здесь со всех сторон японцы снимали с нас фотографии.

Вскоре были вызваны на пароход сперва штаб-офицеры, а вслед за ними и остальное офицерство.

После неизбежной в этих случаях сутолоки и перебранки гг. офицеры кое-как наконец разобрались и разместились. Немного спустя подали нам обед, который состоял из супа, большой порции мяса с картошкой и блинчиков.

Салфеток почему-то не дали. Уж не подумали ли японцы, что мы настолько одичали, что начнем в них сморкаться...

Усиленные просьбы о пиве были довольно грубо отклонены японцами.

Однако у более предусмотрительных оказались запасы виски, и наше офицерство не раз бегало прикладываться к нему в свои каюты.

Наконец пароход наш двинулся в путь и осторожно пошел, придерживаясь левого берега залива.

Несмотря на то что наш пароход был далеко не из первоклассных, все мы на нем чувствовали себя отлично. После всех мытарств в Артуре и нашего путешествия к г. Дальнему даже и его скудная обстановка казалась нам роскошной. Все прошлое отошло куда-то далеко, далеко...

Я начал рассматривать моих товарищей по путешествию. Среди многих, известных всему Артуру лихих и храбрых офицеров, из которых большинство теперь были ранены, я увидел лица совершенно незнакомые.

— Кто этот офицер? — спрашиваю одного моего знакомого, указывая на толстую и довольно флегматичную фигуру.

— Это знаменитый подполковник Ш. Он подал рапорт о болезни в начале войны и выздоровел только к 22 декабря. Вот почему Вы его и не знаете, — отвечал мне мой приятель.

В разговоре с офицерами я, между прочим, узнал, что многие старшие офицеры японского осадного корпуса Артура сочли своим долгом, по прибытии в крепость, сделать нашим начальникам частей визиты.

Так, начальник инженеров Японской армии полковник Сакакибара был с визитом у нашего начальника инженеров крепости, полковника Григоренко. После обычных приветствий полковник Сакакибара задал полковнику Григоренко следующие вопросы:

— Получили ли вы хоть раз в крепости партию снарядов?

— Нет, ни разу.

— Зачем вы укрепляли Ляотешань?

— Надеялись в крайности там держаться.

— Довольны ли вы ведением японцами осадных работ под Порт-Артуром ?

— Нахожу, что они велись отлично.

Здесь же я узнал, что японцы под Артуром имели всего 540 орудий разных калибров, из них 32 орудия были 11-дюймовые гаубицы. Кроме того, четырех гаубиц того же калибра они не успели еще установить.

Вот из скольких орудий японцы бомбардировали наш бедный Порт-Артур!

Погода отличная.

Пароход, плавно разрезая мелкие волны, проходит мимо Корейского архипелага.

Публика после спокойного проведенного дня отдохнула и мечтает о России.

Все прошлое забыто и осталось где-то вдали...

Японцы обращаются с нашим офицерством сухо, а подчас крайне пренебрежительно.