Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Афанасьев Вячеслав Николаевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне - Афанасьев Вячеслав Николаевич - Страница 26

Изменить размер шрифта:

39. Весна над Москвой

На заре, встречая день пригожий,

Я без шапки вышел на крыльцо.

Вешний ветер волосы взъерошил,

Холодком повеяло в лицо.

Показалось — вижу я впервые

Серенькие стайки воробьев,

Деревянные дома простые,

На веревках пестрое белье,

Землю, что милее стала втрое,

Скинув пышные меха снегов,

Небо подмосковное, большое,

Лужицы с кусочками его…

За спиною — настежь двери в сени,

Только я войду не скоро в них.

Он мне близок, этот мир весенний,

Как слагающийся в сердце стих.

Не могу я им налюбоваться

И в волненьи радостном стою

Оттого, что лет мне восемнадцать,

Оттого, что май во всем краю…

1941. Вешняки {39}

40. Наконец-то!

Новый чемодан длиной в полметра,

Кружка, ложка, ножик, котелок…

Я заранее припас всё это,

Чтоб явиться по повестке в срок.

Как я ждал ее! И наконец-то

Вот она, желанная, в руках!..

…Пролетело, отшумело детство

В школах, в пионерских лагерях.

Молодость девичьими руками

Обнимала и ласкала нас,

Молодость холодными штыками

Засверкала на фронтах сейчас.

Молодость за всё родное биться

Повела ребят в огонь и дым,

И спешу я присоединиться

К возмужавшим сверстникам своим!

1941 {40}

41. Годен!

Все с утра идет чредой обычной.

Будничный осенний день столичный —

Славный день упорного труда.

Мчат троллейбусы, гремят трамваи,

Зов гудков доносится с окраин,

Торопливы толпы, как всегда.

Но сегодня и прохожим в лица,

И на здания родной столицы

С чувствами особыми гляжу,

А бойцов дарю улыбкой братской:

Я последний раз в одежде штатской

Под военным небом прохожу!..

1941. Москва {41}

42. Перед наступлением

Метров двести — совсем немного —

Отделяют от нас лесок.

Кажется, велика ль дорога?

Лишь один небольшой бросок.

Только знает наша охрана —

Дорога не так близка.

Перед нами — «ничья» поляна,

А враги — у того леска.

В нем таятся фашистские дзоты,

Жестким снегом их занесло.

Вороненые пулеметы

В нашу сторону смотрят зло.

Магазины свинцом набиты,

Часовой не смыкает глаз.

Страх тая, стерегут бандиты

Степь, захваченную у нас.

За врагами я, парень русский,

Наблюдаю, гневно дыша.

Палец твердо лежит на спуске

Безотказного ППШа.

Впереди — города пустые,

Нераспаханные поля.

Тяжко знать, что моя Россия

От того леска — не моя…

Посмотрю на друзей-гвардейцев:

Брови сдвинули, помрачнев, —

Как и мне, им сжимает сердце

Справедливый, священный гнев.

Поклялись мы, что встанем снова

На родимые рубежи!

И в минуты битвы суровой

Нас, гвардейцев, не устрашит

Ливень пуль, сносящий пилотки,

И оживший немецкий дзот…

Только бы прозвучал короткий,

Долгожданный приказ: «Вперед!»

1942 {42}

43. Возвращение

Два шага от стены к окну,

Немного больше в длину —

Ставшая привычной уже

Комнатка на втором этаже.

В нее ты совсем недавно вошел,

Поставил в угол костыль,

Походный мешок опустил на стол,

Смахнул с подоконника пыль

И присел, растворив окно.

Открылся тебе забытый давно

Мир:

Вверху — голубой простор,

Ниже — зеленый двор,

Поодаль, где огород,

Черемухи куст цветет…

И вспомнил ты вид из другого жилья:

Разбитые блиндажи,

Задымленные поля

Срезанной пулями ржи.

Плохую погоду — солнечный день,

Когда, бросая густую тень,

Хищный «юнкерс» кружил:

Черный крест на белом кресте,

Свастика на хвосте.

«Юнкерс» камнем стремился вниз

И выходил из пике.

Авиабомб пронзительный визг,

Грохот невдалеке;

Вспомнил ты ощутимый щекой

Холод земли сырой,

Соседа, закрывшего голой рукой

Голову в каске стальной,

Пота и пороха крепкий запах…

Вспомнил ты, как, небо закрыв,

Бесформенным зверем на огненных лапах

Вздыбился с ревом взрыв.

… Хорошо познав на войне,

Как срок разлуки тяжел,

Ты из госпиталя к жене

Всё-таки не пришел.

И вот ожидаешь ты встречи с ней

В комнатке на этаже втором,

О судьбе и беде своей

Честно сказав письмом.

Ты так поступил, хоть уверен в том,

Что ваша любовь сильна, —

Что в комнатку на этаже втором

С улыбкой войдет жена,

И руки, наполненные теплом,

Протянет к тебе она.

1942 {43}