Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Орел нападает - Скэрроу Саймон - Страница 5


5
Изменить размер шрифта:

— Ну, я же говорил! — торжествующе заявил Макрон. — Вот мы и на месте.

Они стояли перед маленькой обитой огромными заклепками дверью, плотно перекрывавшей вход в продолговатое каменное строение, похожее на амбар или склад. Чуть дальше по переулку мрачную стену этого склада прорезало единственное окошко. Оно было закрыто ставнями, но сквозь щели пробивались красноватые отсветы, а изнутри доносились непристойные крики и разухабистое пение.

— На худой конец, мы там хотя бы согреемся, — робко высказала свое мнение девушка помоложе. — Что думаешь, Боадика?

— Все лучше, чем ничего, — ответила ей кузина и взялась за кованое кольцо. — Ну что, заходим?

Ничуть не желая появиться в пивной после женщины и, чего доброго, прослыть «бабьим охвостьем», Макрон неуклюже протолкался вперед.

— Эй, пожалуйста, пропусти меня, — пробормотал он, стараясь загладить неловкость подобием извиняющейся улыбки.

Распахнув дверь, центурион нырнул под притолоку. Маленький отряд последовал за ним и тут же окунулся в теплую, дымную духоту. После темноты переулка переливы свечения, исходившего от очага и нескольких чадящих плошек, казались чуть ли не празднично яркими. Несколько голов повернулось, чтобы посмотреть на вошедших, и Катон увидел, что среди посетителей полно сменившихся с дежурства легионеров, выделявшихся своими красными форменными туниками и плащами.

— Прикрой дверь, дуболом, — заорал кто-то. — Заткни дыру, пока мы все тоже не задубели.

— Попридержи язык, — буркнул в ответ Макрон. — С нами дамы.

Послышался дружный гогот.

— А то тут их нет!

С этими словами ближайший легионер с размаху шлепнул спешившую с пустыми кувшинами служанку по округлому заду. Та, взвизгнув, отвесила ему звонкую оплеуху и умчалась на кухню. Легионер потер пылающую щеку и снова расхохотался.

— И ты, значит, рекомендуешь нам это местечко? — усмехнулась язвительно Боадика.

— Да ладно тебе. Я как-то раз тут отлично повеселился. Обстановочка не ахти, но она создает настроение, правда?

— Разумеется, создает, — сказал Катон. — Но мне все же хотелось бы знать, драка завяжется сразу или чуть позже?

Центурион бросил на него хмурый взгляд и повернулся к девушкам:

— Главное, чего бы вам хотелось, красавицы?

— Для начала сесть, — колко отозвалась Боадика. — Примоститься хоть где-нибудь.

Макрон пожал плечами.

— Займись этим, Катон. Найди уголок поспокойней. Ну а я позабочусь о выпивке.

Пока Макрон с нарочитой беспечностью, но на деревянных от волнения ногах пробирался сквозь толпу к стойке, Катон осмотрелся по сторонам и увидел, что свободен лишь один стол. Грубо сколоченный, с задвинутыми под него лавками, он стоял прямо у входа в таверну, и, не высмотрев ничего лучшего, оптион устремился к нему. Вытащив из-под шаткого дощатого сооружения не менее шаткую лавку, он склонил голову.

— Дамы, прошу.

Вид колченогой шероховатой скамьи явно не вдохновил Боадику. Она поджала губы и, может быть, даже отвергла бы приглашение, но ее родственница села первой, подав ей пример. Эту покладистую особу, с каштановыми волосами, голубыми глазами и круглыми щечками, звали Несса. Катон знал, что Макрон с Боадикой уговорили молоденькую икенку провести с ними вечерок, чтобы та составила ему компанию, а сами они без помех могли продолжать развивать свои странные отношения.

Центурион и его нынешняя подружка познакомились вскоре после падения Камулодунума. Поскольку формально племя икенов не вступило в союз вознамерившихся дать отпор Риму британских племен, Боадика смотрела на незваных гостей из великой заморской страны скорей с любопытством, чем с неприязнью. Городские старейшины, взвесив все «за» и «против», поспешили втереться в доверие к завоевателям, для чего, как только римская армия устроилась на зимний отдых, принялись наперебой зазывать ее командиров на чуть ли не ежедневно задаваемые пиры. И не только офицеров высшего ранга, но и простых центурионов, таких как Макрон.

На первом же из подобных пиров Макрон и разговорился с туземной красавицей, сразу же поразившей его совсем не свойственной жеманным римлянкам откровенностью. К тому же оказалось, что кельтские женщины пользуются куда большей свободой, чем жительницы величайшего из городов. Бесцеремонно подсев к одинокому центуриону, который, правда, уже вступил в весьма теплые отношения с бочонком самого крепкого на его памяти пива, Боадика напористо принялась расспрашивать его о римской жизни, причем в подробностях и предельно дотошно. Вообще-то Макрон не слишком жаловал местных красоток, особенно знатных. Их лошадиные физиономии наводили на него тоску. Но в данном случае девица была миловидной, и он сам не заметил, как понемногу втянулся в оживленную болтовню. Слово за слово, и он так увлекся, что порой даже забывал прихлебывать эль.

К концу вечера Макрон мог с уверенностью сказать, что ни с одной женщиной у него такого еще не бывало. Также он понял, что не прочь опять повидаться с икенкой, и объявил это ей. Она, горячо поддержав предложение, тут же пригласила центуриона на званый ужин, который устраивал кто-то из ее дядьев. Макрон заявился туда одним из первых и неловко ковырял холодное мясо, запивая его теплым пивом, пока подоспевшая Боадика не поставила слуг на место и не велела им унести «эту дрянь». На сей раз она пила хмельное наравне с ним и, похоже, ничуть не пьянела, правда, центурион опомниться не успел, как они уже обнимались, а впрочем, обнимались тут все. Макрон, это приметив, осуждающе покачал головой. Верней, хотел покачать, а потом передумал. Раз уж у кельтов такие обычаи, то почему бы не следовать им?

Однако когда ему при всех влепили поцелуй прямо в губы, доблестный центурион растерялся и даже попытался вырваться из объятий, но девица, похоже, приняла его трепыхания за проявления растущей пылкости и лишь усилила хватку. В конце концов Макрон полез целоваться сам, а привело это к тому, что они оба «воспарили на крыльях страсти», правда отнюдь не взлетев к небесам, а, напротив, свалившись под стол, где и остались, продолжив общение на ощупь. Если в тот раз, в силу переизбытка поглощенного кое-кем эля, их обоюдный и бурный порыв не завершился желанным апофеозом, то у Боадики хватило деликатности никогда после об этом не поминать.

Да и случая повторить опыт как-то не представлялось, хотя теперь они виделись чуть ли не ежедневно. Иногда Макрон брал на эти свидания оптиона — главным образом из чувства сострадания к пареньку, милашка которого (кстати, первая в его жизни) пала жертвой людского коварства. Бедную девушку склонил к сожительству один вероломный римский аристократ, а потом погубил ее.

Поначалу Катон робел и дичился, однако общительная неуемная Боадика мигом растормошила его. У них живо нашлось много тем для бесед. Они могли тараторить часами, и в итоге Макрон, хотя икенка и уверяла его, что с таким сосунком у нее ничего вообще быть не может, начал подумывать, а не зря ли он их познакомил. Естественно, согласие Нессы примкнуть к их компании очень устраивало центуриона: и паренек развлечется, и он, Макрон, сможет продолжить свои ухаживания без лишних тревог.

— А что, твой командир часто водит тебя в такие места? — спросила, усаживаясь, Боадика.

— Ну, обычно не в столь приличные, — с улыбкой ответил Катон. — Это для вас он так расстарался.

Несса иронии не уловила и недовольно фыркнула, давая понять, что приглашение в такую дыру ничуть ей не льстит, зато Боадика закатила глаза: она оценила шутку.

— Как тебе вообще удалось улизнуть в город? — спросил ее с искренним интересом Катон. — В тот вечер, когда нам пришлось втащить тебя в дом на руках, твой бедный дядюшка чуть не рехнулся.

— Он и рехнулся. Теперь ходит злой и согласился отпустить нас погулять лишь под присмотром кузена.

— И где же этот кузен? — нахмурился Катон.

— Не знаю. Мы с ним потеряли друг друга из виду, как только выскочили за ворота.

— Случайно?

— Конечно. За кого ты нас принимаешь?