Кошка, которая умела плакать… - Аникина Наталия - Страница 39

В общем-то это распространяется на всех алаев вне зависимости от… хм-хм… породы. Мы можем собирать информацию, но не должны делать выводы, оценивая ситуацию и рационально обдумывая все возможные выходы из нее. Наоборот, нам надо очистить свой разум, и тогда наше естество, наша интуиция подскажет самое верное решение. Этот дар – второй из великих подарков Аласаис нашему народу. Это то, что делает алаев алаями.

– Мне не кажется правильным принимать необдуманные решения, – заявил Анар.

– Руалец, – припечатала Аниаллу. – Разумеется, тебе не кажется, и все потому, что вы, алаи Руала, утратили этот дар, сделав выбор в пользу блестящего ума и мощнейших магических способностей. Вы способны достаточно верно оценить ситуацию, пользуясь своим разумом, просчитывая кучу вариантов, не упустив ни малейшего шанса. Но при этом вы уходите от своей природы, становитесь уже не алаями, вернее, не такими алаями, как вас задумывала Аласаис… И кому же я это говорю! – воскликнула Алу, заметив, что взгляд её собеседника стал отстранённым. – Я дума… – начала было она, но заглянув в глаза и помахав ладонью перед лицом Анара, поняла, что тот снова погрузился в мир видений.

– Подожди… подожди… опять… – прошептал Анар, пытаясь сконцентрироваться и сделать расплывчатую картинку видения более чёткой. Ничего не получилось, только в ушах алая зашумело, и на него накатилась волна дурноты. Анар покачнулся и почувствовал, как руки Аниаллу осторожно надавили ему на плечи, он откинулся назад, оперевшись спиной о колонну.

– Не пытайся концентрироваться… – тихо сказала девушка, убирая руки, – это должно идти от души… это вихрь эмоций…

Анар послушно расслабился и ему сразу же стало лучше, тошнота отступила, и боль, острым когтем вонзившаяся в его мозг, постепенно исчезла…

…Снова переплетение листьев, цветов и изогнутых ветвей светлого дерева с невиданным мягким золотистым оттенком. Зал. Со сводчатого потолка свисают длинные восьмиугольные светильники из такого же резного дерева, что и стены. Испускаемый заключёнными в них магическими огнями янтарный свет мерцает на одеяниях собравшихся в зале алаев. Покрои одежды, как и лица её владельцев, не знакомы Анару и кажутся странными, хотя и очень привлекательными.

Совсем рядом – группа алаев, невысокие кошки, в большинстве своём с очень белой кожей. Все золотоволосые, с изумительно прекрасными лицами, спокойные, безгранично довольные жизнью.

– Дом ан Камиан, – пояснил проникший в его видение голос Аниаллу. – Женщина в открытом… – алайка хихикнула, – самом открытом платье – матриарх Аэлла. Лучшие художники, музыканты, сочинители, певцы и танцовщики. Их магия – магия красоты. В отличие от алаев Великого леса, они не воздействуют на разум существа, их сфера – эмоции, чувства, желания… Улавливают мельчайшие изменения настроения, всегда знают, что от них хотят услышать и что надо сказать. Прирождённые актёры – способны изобразить что угодно и заставить других разделить их переживания. Там, где самый сильный мозговой штурм обречён на неудачу, их мягкая магия подчас находит тропинку к сердцу существа. Их сила не в знании и умении, а в интуиции и вдохновении. Видишь, как они держатся?

Только теперь Анар осознал, что именно в облике золотоволосых алаев так притягивало его взгляд. Его поразила их раскованность: одни стояли расслабленно прислонившись к колоннам и стенам, другие вовсе сидели на полу, свободно откинувшись назад.

– Это из-за них нас считают самой ленивой, самовлюблённой и распущенной расой. От общения друг с другом и сознания собственной привлекательности они порой пьянеют без вина. Дети ан Камиан проводят свои дни в увеселениях, пирах и бесконечных романах. В большинстве своём они наивны, по-детски добры и восторженны. Всё, что они делают, идёт от сердца, что вовсе не мешает им время от времени сплести какую-нибудь интригу – это дает им недостающую остроту ощущений.

На троне сидела темнокожая женщина. Анар подумал, что это снова королева Тимела, но, разглядев её повнимательнее, понял, что у них нет ничего общего, кроме цвета кожи. У этой было нежное лицо и ласковые, спокойные глаза, в которых не вспыхивало ни искры раздражения, хотя слова, которые говорил ей пожилой человек в богатых и вместе с тем строгих одеждах, стоящий в нескольких шагах от неё, были дерзкими и грубыми.

– …И от его имени, – видимо, продолжил он свою речь, – мы требуем уравнять в правах алаев и жителей Канирали, проживающих в Бриаэлларе в третьем поколении. Или же прекратить облагать их налогами, – он сурово блеснул серыми глазами, завершив своё обращение.

– Слово «требуем», господин посол, – тихо ответила темнокожая алайка, – подразумевает наличие некоторой причины, по которой вы можете диктовать условия Совету Бриаэллара. От вас мы её не услышали.

– Как пожелаете, – коротко и резко кивнул человек. – Мы намерены поступать с алаями, живущими на территории королевства Канирали, точно так же, как вы поступаете с каниралийцами здесь, в Бриаэлларе. Ни для кого не секрет, что неалайское население подвергается здесь дискриминации по всем позициям, – с этими словами посол передал Верховной жрице Гвелиарин длинный список своих претензий. – Помимо этого, мы желаем получить назад земли, на которых стоит Ар-Диреллейт – школа, уплачивающая налоги Бриаэллару и не подчиняющаяся нашим властям. Во главе школы вместе с Канирали ан Фейм стоит гражданка Бриаэллара Диреллея ил Лейтан. Как гражданка Канирали, леди ан Фейм обязана подчиняться его законам, то есть платить налоги с доходов, получаемых от ее деятельности в школе и не препятствовать властям Канирали производить проверки на предмет благонадежности преподавателей и слушателей. Также наш король не приветствует развитие магического искусства на территории страны и считает наличие большого количества существ со сверхспособностями угрозой неприкосновенности и спокойствию нашего государства. Поэтому деятельность такого «учебного заведения», как школа леди Канирали ан Фейм, должна быть прекращена…

– Для начала, бывшей гражданки Канирали, – промолвила Гвелиарин, задумчиво глядя на посла. – Первый король каниралийский, её супруг, изгнал леди ан Фейм из своей страны, а наэй Аласаис приняла её в свой дом как любимую дочь.

– Что же до вашей земли, – вмешался в разговор стоящий рядом с троном Верховной жрицы алай, – то этот вопрос мог бы стоять лет десять назад. Но сейчас, как вам без сомнения известно, строительство нового здания Ар-Диреллейт на землях, принадлежащих Бриаэллару, закончено, и в течение недели, если вы пожелаете, старое здание будет освобождено и передано властям Канирали. За эти дни мы даже готовы из искреннего уважения и любви к вашему народу выплатить вам арендную плату.

Анар внимательно разглядывал говорившего – эта личность показалась ему даже более интересной, чем члены дома ан Камиан, Он был довольно высоким по алайским меркам, очень стройным. Лицо его с мягкими чертами казалось совсем юным, тогда как в глазах незнакомца читались сила и мудрость.

– Кто это? – мысленно спросил Аниаллу Анар.

– Это мой третий отец, Кеан, он сейчас занимает пост Верховного жреца Бриаэллара, – ровным голосом ответила Алу.

– Это ваш… – изумился Анар. Несмотря на то что этот алай произвёл на него хорошее впечатление, Верховного жреца, самое влиятельное лицо в Бриаэлларе он представлял себе совершенно иначе.

– Именно так, – подтвердила Аниаллу, – и поверь мне, он как никто достоин этого места. В каждой паре правителей Бриаэллара один всегда принадлежал к дому ан Темиар, как и Кеан.

Их дом – это и есть истинные правители Бриаэллара. Они странствуют по мирам, похищая из чужих голов знания, впитывая, вбирая в себя чужой опыт, и обретают мудрость тысяч прожитых жизней, дабы управлять Бриаэлларом. Они координируют действия наших послов и шпионов, занимаются сбором налогов, решают вопросы о финансировании тех или иных проектов и делают многое, многое другое, без чего наша жизнь была бы куда менее прекрасной.