Кошка, которая умела плакать… - Аникина Наталия - Страница 13

Аниаллу не стала предпринимать никаких действий. Это было не ее дело: черные маги удручающе часто переселялись в Энхиарг, где тьма не отождествлялась со злом. Правда, в Бриаэлларе таких случаев было ничтожно мало, и все они происходили на территории Гостевого квартала, который не находился под столь пристальным наблюдением властей, как другие районы города. Но вот плащ… мелькнувший на миг край вышитой ткани не давал Аниаллу покоя.

К счастью, обитатели места, куда она сейчас направлялась, были теми самыми, кто лучше других могли развеять или подтвердить её опасения. Аниаллу отодрала скрывающий подвальное окошко кусок ткани и, аккуратно свернув его, засунула в висящий за её спиной мешочек. Бросив последний взгляд на освещенную каминным огнём комнату, свет в которой медленно обретал прежнюю яркость, Алу вернулась к глимлаю.

У дерева её дожидалась девочка. На этот раз она держала в руке ярко горящую свечу. Ещё одна свеча, незажженная, была зажата в другом её кулачке. Спасённая кошка крутилась у ног улыбающейся малышки и, грациозно выгибая спину, тёрлась о них головой, громко и благодарно урча.

– Ты меня ждёшь? – спросила Аниаллу, улыбаясь: она уже разгадала намерения девочки, увидев две свечи в ее руках.

– Да. Сегодня ведь праздник Тысячи Свечей, а у тебя нет ещё ни одной. Можно, я зажгу свечу для тебя?

– Конечно, – растроганно ответила Аниаллу и тут же отругала себя за впервые проснувшуюся в себе сентиментальность.

Но как она могла забыть о Дне Тысячи Свечей?! Ведь этот праздник, перебравшийся в Бриаэллар из Аглинора, справляли уже на протяжении двадцати лет. Он не был привязан ни к какому событию, и поэтому его могли отмечать все вне зависимости от расы, места жительства и вероисповедания. Просто красивый ритуал загадывания желаний. Аниаллу взяла из маленькой руки свечку, и девочка зажгла её, передав пламя своей свечи.

Аниаллу вдруг заметила, что девочка молча протягивает ей и свою горящую свечу.

– Но ведь ещё нет полночи, – возразила Алу, но свечу все же взяла.

– Ты почти богиня, тебе можно, – просительно протянула девочка.

– Как тебя зовут? – спросила Аниаллу.

– Делия, госпожа, – произнесла девочка, и лицо ее стало вдруг таким серьезным и сосредоточенным, словно сейчас решалась ее судьба. – Я хочу… я хочу стать алайкой, как Верховная жрица Гвели! – заявила девочка с пылом, удивительным для столь юного и хрупкого существа. Аниаллу показалось, что на глазах её даже блеснули слёзы. Некоторое время алайка молча разглядывала Делию, которая застыла, отважно глядя ей прямо в глаза.

– Ну что ж, Делия, – сказала Аниаллу, задувая у неё свечу, – пусть будет так. Я желаю тебе стать си'алай.

Сказав это, Алу кивнула на прощанье девочке и полетела прочь. Она не оглядывалась назад, но знала, что ее провожает взгляд полных надежды, больших серых глаз девочки Делии, крепко сжимающей в руке погашенную самой тал сианай свечу.

Посчитав свою ладонь недостаточно надёжной защитой от ветра, Аниаллу окружила огонек свечи магическим полем, не позволяющим ему погаснуть. Тал сианай летела и думала о том, что девочка обязательно станет одной из Обращенных – это было частью её Пути. Было приятно сознавать, что сокровенная мечта этого милого создания осуществится, и Алу улыбнулась мысли о том, что хотя бы одно желание, загаданное по древнему эльфийскому обычаю, сбудется.

Промчавшись над сияющим огнями Бриаэлларом, она снизила свой полёт над широкой аллеей, по обеим сторонам которой возвышались величественные деревья с густой оранжево-золотой листвой и изящно изогнутыми чёрными ветвями.

Улица Старых Клёнов стала называться так с первого дня своего существования. Такое название было тщетной попыткой кошек, переселившихся в Бриаэллар из Великого леса, создать иллюзию того, что они являются не чужеземцами, а неотъемлемой частью города, частью его древней истории. Широкая улица, начинающаяся на пустынной и мрачной, с небольшим фонтаном посередине площади Серых Струй, что за Воинским кварталом, относилась к владениям дома ан Ал Эменаит – могущественного и многочисленного семейства, перебравшегося в Бриаэллар многие годы назад.

По обе стороны дороги, вымощенной чёрным камнем, с непонятными непосвящённым, высеченными в нём светящимися знаками, располагались особняки членов дома и тех, кто нашёл своё место под властной рукой патриарха Селорна. Дома, почти невидимые за огненно-золотой пеленой кленовых листьев, в большинстве своём были обиталищами больших семей, где множество поколений живут под одной крышей. Такие особняки казались частью нетронутой природы Великого леса, воплощением тоски по родине и нежелания расставаться с прошлым. Но попадались и другие дома: небольшие, очень резко отличающиеся от остальных необычной, совершенно не алайской архитектурой, их хозяева не были алаями, но пользовались именем дома ан Ал Эменаит, так как являлись верными помощниками членов этого семейства.

Пролетев над странно пустой улицей, Алу оказалась перед величественным чёрным строением, сияющим сотнями магических огней. Высокая ограда из украшенного изысканной резьбой камня не позволяла разглядеть всего великолепия расположенного за ней замка. Пока Аниаллу летела над улицей Старых Клёнов, огромное строение словно вырастало из земли, являясь девушке во всем своём грозном величии. Сейчас же, подлетев к нему вплотную и заставив свой глимлай держаться как можно ниже от земли, Аниаллу не могла разглядеть ничего, кроме окружающей дом стены и прорезавших её врат.

Высокие створки были сплетены из чёрных ветвей. В просветы между ними вырывалось нежное сияние. С примыкающих к воротам башенок, заканчивающихся на разном уровне площадками, на девушку внимательно и строго взирали глаза совершенно неподвижных пантер.

Аниаллу знала, что это вовсе не изваяния, а обернувшиеся пантерами стражники-алаи. Кошки Аласаис редко несли стражу в своей двуногой форме – алаи не смогли бы, выпрямившись и замерев в неудобной позе, отстоять долгие часы своего дежурства, как это делали, например, люди. Нести службу в виде огромных чёрных кошек, которые в любой позе выглядели неизменно величественными и грозными, было куда приятнее. Впрочем, патриарх Селорн, владыка дома ан Ал Эменаит, мог позволить себе охранников и в их двуногой форме – отдай он такой приказ, его обязательно бы выполнили: Селорна, бывшего властителя залов из Великого леса, слушались беспрекословно все принадлежащие к его дому существа.

Никто не бросился отворять ворота перед Аниаллу – как и все алаи, хозяева этого особняка предпочитали полагаться на магию. Наложенные на них заклятья определили Алу как одного из обитателей замка, и ворота не замедлили гостеприимно распахнуться, впуская девушку во Внешний двор.

Широкое пространство его покрывал изумрудный мох, чуть светящийся во мраке ночи. Справа и слева двор ограничивали трёхэтажные галереи, за которыми виднелись крыши других строений, витражные купола и ветви растущих на террасах деревьев.

Обычно шумный Внешний двор был совершенно пуст. По моховому ковру разливался серебряный свет Глаз. Стояла такая тишина, какой никогда ещё Аниаллу здесь не слышала. Это насторожило алайку. Она остановилась и закрыла глаза, прислушиваясь к своим ощущениям, оценивая эмоциональный фон пространства вокруг себя. К счастью, ни ужаса, ни чрезмерного волнения не было в сердцах живущих здесь эалов. Алу открыла глаза и ещё раз окинула взглядом двор.

Галереи с легкими арками, тянущиеся по обе его стороны, казались верхом архитектурного искусства, но на деле были не более чем хозяйственными постройками и помещениями для слуг и низших членов семейства. Они терялись рядом с возвышающимся впереди дворцом – домом глав ан Ал Эменаит, вместилищем тайн, невероятной магии и богатств этой семьи. Он представлял из себя хитросплетение нескольких колоссальных деревьев с высокими воздушными корнями, ажурных галерей, каменных и деревянных построек, казалось, вырастающих из необъятных стволов. Несмотря на обилие резьбы, лестниц, балконов и парапетов, статуй и витражных окон разнообразной и причудливой формы, весь этот древесный мир выглядел гармонично-строгим и даже грозным.