Мистик-ривер - Лихэйн Деннис - Страница 49

Он мучил себя детскими снимками Кейти, картинами давнего прошлого: вот Кейти напротив него за потертым столом в «Оленьем острове»; Кейти плачет у него на руках шесть месяцев спустя после его выхода из тюрьмы и сквозь слезы спрашивает, когда вернется мама. То она маленькая визжит в ванне, а вот ей уже восемь лет, и она на велосипеде возвращается из школы. Вот она улыбается, а вот дуется. А вот она с лицом, перекошенным злобой, а вот она смущена — никак не выходит пример с делением. Они сидят за кухонным столом, и он помогает ей. Он видел Кейти и старше, в последующие годы: вот они на качелях с Дайаной и Ив, нежатся на солнце в погожий летний день. Все трое — нескладные подростки с непропорционально длинными ногами и в пластинках для исправления зубов. Он видел Кейти в спальне — лежит ничком на кровати, а Сара с Надин навалились на нее. Он видел ее в прогулочном костюме. Видел рядом с собой в его «гран-маркизе» — подбородок дрожит от напряжения в желании избежать кювета в тот первый раз, когда он учил ее вождению. Он видел, как она кричит, капризничает и откровенно злится, и почему-то эти картины трогали больше, чем безмятежные и полные благолепия.

Он видел ее, и только ее, видел постоянно. Но слез все-таки не было.

Они придут, шептал внутренний голос, просто ты в шоке.

Но шок начал проходить, возражал он внутреннему голосу, когда Тео затеял со мной идиотский разговор.

А если шок проходит, значит, скоро ты что-то почувствуешь.

Я уже чувствую.

Это печаль, говорил голос, это скорбь.

Нет, это не скорбь. И не печаль. Это ярость.

Ты и это почувствуешь. Но это пройдет.

Я не хочу, чтобы это проходило.

16

Я тоже рад тебя видеть

Дейв забирал Майкла из школы. Они шли домой, когда, повернув за угол, он вдруг увидел Шона Дивайна с еще одним парнем, стоявшим прислонившись к черному «седану», припаркованному возле дома Бойлов. Черный «седан» имел знаки администрации штата и огромное количество антенн на крыше, казалось, достаточное даже для связи с Венерой, и Дейв, еще издали едва кинув взгляд на спутника Шона, понял, что, как и Шон, это полицейский. У него был типичный для полицейского подбородок — чуть отвисший и выступающий. Он стоял в позе полицейского: расслабленно, слегка покачиваясь на пятках, но готовый в любую минуту ринуться вперед. И если все это не убеждало, то стрижка под горшок на голове сорокалетнего мужчины в сочетании с темными очками в золотой оправе сомнений не оставляли никаких.

Дейв стиснул руку Майкла, и в груди у него похолодело, словно кто-то, окунув в ледяную воду лезвие ножа, прижал его к легким Дейва. Он чуть было не остановился как вкопанный, ноги словно приросли к тротуару, но что-то внутри толкнуло его вперед, однако, как он надеялся, походка его в глазах посторонних не изменилась, шел он по-прежнему плавно, не спотыкаясь. Голова Шона повернулась в его сторону, взгляд его, вначале безмятежный и рассеянный, когда он узнал Дейва, изменился: зрачки сузились, нацелившись на него. Они оба одновременно улыбнулись — Дейв улыбнулся во весь рот, но и улыбка Шона была достаточно широкой, и Дейв даже удивился этому выражению искренней радости на лице Шона.

— Дейв Бойл! — воскликнул Шон, отделяясь от капота машины и протягивая ему руку. — Сколько же мы не виделись?

Дейв пожал его руку и несколько удивился вторично, когда Шон хлопнул его по плечу.

— Да, порядочно лет накапало, — сказал Дейв. — Годков шесть, наверное?

— Ага. Что-то вроде этого. Ты хорошо выглядишь, старина.

— Как поживаешь, Шон? — И Шон почувствовал, как его охватывает теплая волна радости, хотя умом он понимал, что лучше ему отсюда бежать без оглядки.

Но почему? Ведь их осталось так немного, друзей детства. И виной тому не только банальные причины, такие, как наркотики, тюремные сроки или полицейские преследования. Существуют и другие — переезды в пригороды, в другие манящие штаты, стремление быть как все: слиться с толпой игроков в гольф и шары, мелких предпринимателей с женами, выкрашенными в платиновый цвет, и широкоформатными телевизорами.

Нет, их и вправду осталось раз-два — и обчелся, и в груди Дейва шевельнулись гордость, и счастье, и застарелая печаль, когда, сжав руку Шона, он вспомнил, как Джимми спрыгнул вниз на рельсы метро, и вспомнил их совместные субботы и время, когда все еще было впереди.

— Прекрасно поживаю, — сказал Шон, и это прозвучало вполне искренне, хотя улыбка его показалась Дейву чуть кривоватой. — А это кто?

И Шон наклонился к Майклу.

— Это мой сын Майкл, — сказал Дейв.

— Привет, Майкл. Рад с тобой познакомиться.

— Привет.

— Я Шон, папин старый-старый приятель.

Дейв мог видеть, как голос Шона зажег в Майкле некий огонек. Голос Шона определенно обладал этим свойством — увлекать, как увлекают голоса ярмарочных зазывал и рекламных агентов, и, услышав его, Майкл оживился, видимо представив себе эту картину: папу и этого высокого, уверенного в себе незнакомца, когда они были детьми и играли на этих же улицах и мечтали о чем-то, подобном мечтам Майкла и его друзей.

— Очень приятно, — сказал Майкл.

— Взаимно, Майкл. — Шон пожал руку Майклу и, выпрямившись, встретил взгляд Дейва. — Красивый парнишка, Дейв. Как Селеста?

— Превосходно, превосходно. — Дейв силился вспомнить имя девушки, на которой женился Шон, но вспомнил только, что встречал ее в колледже. Лора? Эрин?

— Передавай ей привет от меня.

— Конечно. Ты все еще в полиции штата?

Дейв щурился, потому что солнце выглянуло из-за тучи и лучи его со всей силой ударили в черный лакированный бок правительственного «седана».

— Ага, — сказал Шон. — Вот, кстати, сержант Пауэрс, Дейв. Мой босс. Из Отдела убийств.

Дейв потряс руку сержанту Пауэрсу, чувствуя, как слово «убийство» неприятно повисло в воздухе.

— Как дела?

— Хорошо, мистер Бойл. А у вас?

— Все в норме.

— Дейв, — сказал Шон, — если у тебя найдется минутка, мы бы очень хотели быстренько задать тебе пару вопросов.

— Угу. Конечно. А в чем дело?

— Мы не могли бы войти в дом, мистер Бойл? — Сержант Пауэрс дернул подбородком в сторону входной двери квартиры Дейва.

— Конечно. — Дейв опять взял за руку Майкла. — Идите следом, ребята.

На лестнице возле квартиры Макалистера Шон сказал:

— Слыхал я, что квартирная рента даже здесь подскочила.

— Даже здесь, — подтвердил Дейв. — Хотят превратить нас в Стрелку. От антикварных магазинов уже продыху нет.

— В Стрелку, да, наверное, — с сухим смешком проговорил Шон. — Помнишь дом моего отца? Так его превратили в кондоминиум!

— Ну да? — удивился Дейв. — Такой красивый дом был.

— И все потому, что он продал его до того, как взлетели цены.

— Так, значит, теперь это кондоминиум, — сказал Дейв, и голос его гулким эхом прокатился по лестничной площадке. Он покачал головой. — Хлыщи, купившие его, небось за долю заплатили больше, чем получил твой старик за целый дом!

— Похоже, что так, — сказал Шон. — Ну а что поделаешь, правда?

— Не знаю, но должен же быть какой-то способ их остановить. Оттеснить их, вернуть назад, туда, откуда они родом. Вот пускай и убираются туда подобру-поздорову со своими сотовыми телефонами! Знаешь, что как-то раз сказал один мой приятель? Он сказал, что району этому не хватает хорошенькой волны преступлений, чтобы кончилось все это блядство! — Дейв засмеялся. — Вот тогда тут же и цены на недвижимость упадут, и квартирные ренты. Правда ведь?

— В Тюремном парке девушку убили, — сказал сержант Пауэрс. — Кажется, ваша мечта начинает сбываться.

— Ну, моя мечта — это слишком сильно сказано! — возразил Дейв.

— Согласен, — сказал сержант Пауэрс.

— Ты сказал плохое слово, папа, — заметил Майкл.

— Прости, Майк. Больше не буду. — И он через плечо подмигнул Шону, открывая дверь.

— Ваша жена дома, мистер Бойл? — осведомился сержант Пауэрс, когда они вошли.