Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Чернильные стрелы (СИ) - Березняк Андрей - Страница 23


23
Изменить размер шрифта:

Вагнер выполз на крыльцо как раз к концу разминки. Был он одет в одни лишь кальсоны, и Шаэлью критически осмотрел своего потенциального «компаньона». Тот выделялся светлой кожей с большим количеством родинок (от солнца прятать!), покатыми плечами и удивительным сочетанием хорошо заметного животика и выпирающих ребер. Казалось бы – доходяга, которого перешибешь одним ударом наотмашь, если не руки.

Тойло привык в первую очередь обращать внимание на руки. Именно они держат оружие. Даже жирдяй может оказаться смертельно опасным противником, если умеет пользоваться своими руками.

Ростримо Вагнер внешне был неуклюж, медлителен и субтилен. Но даже то, как он держал кадушку, из которой поливал свою чернявую шевелюру, говорило многое.

В движениях точен, координация отменная. При этом они еще должны быть очень быстрыми. И очень сильные пальцы.

Отфыркиваясь, Ростримо счел возможным обратить внимание на наемника.

– Тойло, спасибо, что приняли мое предложение.

– Я еще не принял его, – буркнул в ответ витаньери.

Скотина!

– Приняли. Иначе Вас здесь не было бы уже.

Ну, точно, скотина!

– Давайте позавтракаем и поедем. Времени у нас много, но впустую его тратить тоже не будем.

Тем не менее они проехали уже крепов двадцать, а Ростримо болтал о всяческих пустяках. Видите ли, он был уверен, что фелька-батрачка придет к нему ночью, а если не пришла, то она точно была у Тойло. Не была? Вот ведь как бывает, и не думал даже! Что завтрак был диво как хорош. И до Лейно доберутся они уже на завтра, не иначе, потому как очень бодро их лошадки скачут. Как у Вашей нету имени? Непорядок. Вот моего зовут Гваазе – Упорный в переводе с увойского. Небыли в Увойе? Зря, очень рекомендую. А кобылке Вашей очень подойдет имя Класса – Спокойная все с того же увойского. Вот на том и порешим.

Через пару часов Тойло прекрасно понимал хуторянина: господина Вагнера он согласен был пришибить. А тот и не замечал мрачнеющего витаньери и продолжал свой ни к чему не обязывающий щебет. Шаэлью готов был отдать все свои передние зубы, поставив на то, что заяц, выскочивший на дорогу, до катышков испугался не двух всадников, а именно разговоров Ростримо.

Если поначалу Тойло еще как-то поддерживал разговор, то потом начал угукать, хмыкать, а после и вовсе перестал реагировать. Тем более что солнце припекло основательно, но снимать котарди не хотелось. Все же Вагнер был весь чистенький и свежий, а камиза наемника мало того, что изрядно загваздалась за время похода, так еще и заштопана грубыми стежками в нескольких местах. Грастери Ройсали требовал от ватаги соблюдения конспирации, а проще – его люди должны были выглядеть именно обычными витаньери, которые не покупают нательное белье после первой же дырочки в нем.

Но всему есть предел. И остановившись посреди прорезанного трактом пшеничного поля, Тойло решил, как говорится, пролить вино:

– Господин Вагнер, Вы очень приятный собеседник, но, позвольте все же попросить Вас перейти к разговору о нашем сотрудничестве.

Ростримо, которого прервали на рассказе о достоинствах лейнских мясных пирогов по сравнению с квиерской лепешкой с говяжьим фаршем, возмущенно дернул поводья, останавливая своего Гваазе. Кобыла Тойло сунулась к почти созревшим колосьям, от которых ее отделял лишь низенький, покосившийся плетень, но всадник одернул ее. Лошадь обиженно всхрапнула, но попыток повторять не стала – приученная уже.

– Тойло, мы ведь только начали наш путь, у нас еще…

– …куча времени, – закончил фразу витаньери. – Но давайте не будем тратить его впустую, так ведь Вы говорили?

Вагнер посмотрел на небо и улыбнулся.

– Надо же, Вы терпели меня где-то четыре часа. Неплохо.

– Это что-то значит?

– Ну как… Во-первых, я неплохо развлекся, – расхохотался Ростримо. – Во-вторых, наверное, что-то да значит. Я наблюдал за Вами, каких-то конкретных выводов не сделал, но определенное мнение сложилось.

Тойло хмуро посмотрел на спутника.

– И какое же?

– Не знаю, – Ростримо легкомысленно махнул рукой. – Но определенно Вы мне понравились, господин Шаэлью. Вряд ли это чувство пока взаимно, но надеюсь переубедить Вас в том. Что ж, едемте дальше, а то и завтра в Лейно не окажемся, а у нас там дела.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И Вагнер легонько хлопнул коня холке. Пришлось догонять и пристраиваться рядом.

– Я как раз хотел…

– … о делах, – Ростримо ослепительно улыбнулся. – Все будет, Тойло. Как Вы думаете, кто я?

Вопрос был непростым. А в самом деле – кто?

– Вижу, у Вас затруднения? Попробуйте порассуждать вслух, доставьте мне удовольствие.

А почему бы и нет?

Поля закончились, и тракт нырнул в тутовую рощу. Вот ведь… С одной стороны – прохлада, но ведь сейчас ягодами засыплет, не отстираешь потом.

– Вы не тот, кем кажетесь изначально.

Вагнер неопределенно помотал рукой, поджав губы и смешно сморщив подбородок.

– Я поясню. По виду – то ли чиновник мелкий, то ли управляющий не очень богатого вастера. С образованием, вырос или учился в городе. Вы говорите на септрери вроде бы чисто, но слегка смягчаете. Такой говор встречается в Дельте, на самом востоке, но на выходца оттуда Вы совсем не походите. У Вас септрерское имя, но фамилия мне совсем незнакома, не знаю, где такие. Вы и не септрер, хотя и темноволосый, но мы все же больше темные шатены, Вас же как в смолу прической окунули. Потом черты лица: слишком широкие скулы, и слишком узкий подбородок, а глаза слишком широкие. Мы смуглее и коренастее. Вы явно не воин, но Вас выдают глаза и руки – спиной бы я к Вам не повернулся, случись что. Скорее всего, Вы отлично мечете кинжалы и, наверное, неплохо стреляете, хотя вряд ли лук: не такие бицепсы и трицепсы, у лучников они по-разному на разных руках. Вы ехали из Лейно, но, встретив меня, решили вернуться.

Ростримо  щелкнул пальцами и беззвучно похлопал. И взмахнул: продолжайте!

– Что еще… а, ну да, сначала я воспринял Вас как шулера, который обставил кого-то в Лейно, и теперь хочет вернуться туда с витаньери и разобраться с его помощью. И Ваша болтливость, извините, очень хорошо подходила к истории про глупого жулика. Сейчас же… сейчас я думаю, что Вы соглядатай, которому что-то нужно в Лейно. И по какой-то причине из Лейно он был вынужден бежать. Но сейчас возвращается… вряд ли это как-то связано с Негласным кабинетом, я против него даже не пылинка – маленькая часть пылинки. То есть что-то такое, что может быть связано с какими-то тайнами, но интересы короля тут или не замешаны, или он просто о том еще не знает. Тогда сходится и то, что я предположил об оружии, и то, что Вы очень хорошо держитесь в седле, по-моему, Вы на лошадях проводите большую часть жизни. Ну, вот как-то так.

На этот раз Ростримо Вагнер молчал долго. Шаэлью даже забеспокоился, не стоит ли теперь ждать удара ножом в бок.

– Давайте-ка сделаем привал, лошадям нужно отдохнуть, ну и я уже притомился. Хотя и езжу на лошадях большую часть жизни.

Они остановились на недавно выкошенном лугу. Ростримо спрыгнул на землю, Тойло предпочел спешиться так, чтобы между ним и спутником осталась лошадь. Но господин Вагнер достал сверток с припасами и устроился прямо на колючей траве. Творец, как же невыносимо жарко тут! И витаньери скинул котарди, плотная ткань которой уже пропиталась потом насквозь.

– Ох, и не знаю, что с Вами теперь делать, Тойло Шаэлью. Либо мне с Вами повезло, либо совсем наоборот. Как-то Вы слишком умны для наемника. Держите хлебушек, сейчас нарежу сыр и конину. Не брезгуете ею? А то многие носы воротят, а по мне так очень вкусно.

К конине Тойло относился спокойно. Нет ничего другого, можно и ее, а в походе, когда о регулярной горячей пище остается только мечтать, так она вообще незаменима.

– Я же последователь Святого Вито. Мне сорок два года, и я все еще жив. Знаете, Ростримо, – Тойло решил поставить себя на равных со своим спутником, который с самого начала называл его просто по имени, без уважительного «господин Шаэлью», – я еще в молодости заметил, что чаще выживают умные. Потому научился нормально читать и писать, старался читать как можно больше всякого. А еще знаете что?