Третья сила. Сорвать Блицкриг! - Вихрев Федор - Страница 15

После разговора с освобожденными я прикинул, что мне, пожалуй, стоит переодеться, поскольку это только на первый взгляд надетое на мне можно за танковую форму принять… Из-за цвета и с перепуга. А вот если присмотреться, а народ присмотрится, как только в себя придет… С этими мыслями я пошел к машине со шмотками подбирать себе форму по размеру. Дольше всего подбирал обувь, не в кроссах же оставаться, а на мой сорок пятый найти обувку не так и просто оказалось, но повезло, нашел. Переоделся. Старые вещи в танк убрал. Чтобы и не на глазах, и под рукой. Вдруг пригодятся еще, зачем выбрасывать?

Змей

И пошли мы в дозор дальний. Днем я неплохо выспался в машине, да и Тэнгу засиделся, так что оба были только рады размять ноги. Бой, кстати, я спокойно проспал, поэтому чувствовал себя неловко и предпочел заняться делом. Пес шарился по кустам, выискивал что-то в зарослях папоротника и просто радовался жизни. От лагеря мы отошли довольно далеко, когда Тэнгу меня вывел на место чьей-то стоянки. Брошенная советская форма и оружие. Ого, целый «максим», ДП и МГ, две «светки» без штыков. Кто-то дезертировал. Так, три коробки с лентами, сумка с дисками, в основном пустыми, шесть барабанов к МГ, полные, мертвый политрук, лежит ничком, убит в спину, под телом наган. Еще один покойник в стороне под деревом. В петлицах две шпалы – майор. Перетащил барахло подальше и заныкал. Потом с ребятами вернусь. Еще одна просека, следы колес и гусениц на ней. Танк какой-то, фрагментарно. А вот что-то интересное – кусты, и в них пролом, явно въехал кто-то.

– Рояль, не иначе, – сказал я и пошел посмотреть. Он, родимый. Сразу за кустами была сырая низина, и в ней стояли, основательно завязнув, две машины – Т-26 с конической башней и восьмиколесный пушечный броневик с наспех нарисованными звездами поверх крестов… Люки открыты, БК на месте, даже пулемет с зенитной турели не снят. Впрочем, понятно, почему не снят. Шесть человек – танкистов – лежали рядом с машинами. Какой-то люфтвафелевский снайпер положил пушечную очередь в танк, броню не пробил, но выскочивших из завязших машин людей посекло осколками. У одного из погибших был ППД, тоже неплохой трофей.

– Так, Тэнгу, пошли обратно. Надо ребят порадовать.

Я неспешно подошел к отдыхающему народу и заявил:

– Дорогие товарищи, там, в кустах, обнаружен симфонический оркестр. Не хотите ли посмотреть?

Олег Соджет

Посмотреть я всегда готов, а на что?

После перечисления найденного оружия я уже было раздумал куда-то идти. Стволы могли и без меня в лагерь притянуть, но тут Змей упомянул о технике, и я, как говорится, сразу сделал стойку. И, позвав с собой танкеров, собрался на осмотр возможного увеличения подвижного состава.

– Саня, пойдешь с нами? Может, техника на ходу. Прикинешь заодно варианты, как тягач подогнать, чтоб выдернуть ее на дорогу.

– Конечно, пойду, – отозвался Саня. – Мутного и немцев на потом, Ника, присмотри, пожалуйста.

Док

В общем, отбить – отбили, это хорошо, но теперь нужно было делать ноги.

– Мужики! – крикнул Сергей, обращаясь к освобожденным бойцам. – Надо быстро отсюда убираться, пока гансы на огонек не заглянули!

С гансами общаться сейчас не хотел никто. Нескольких солдат – раненых, судя по повязкам, когда-то белым, примостили в кузовах грузовиков, и мы резво (насколько это возможно, конечно) двинулись к ближайшему лесу. Впрочем, лесом его назвать было сложно, но с дороги нас видно не было, да и с воздуха заметить тоже не должны были.

Разделив народ по специальностям, Олег отошел в сторону с танкистами, Сергей, порыскав в округе, наткнулся на мотоцикл, рядом с которым расположились два трупа. Интересно, кто ж их так аккуратно? На всякий случай глянул, трупики еще свежие, часов шесть, не больше, как их приговорили. А затем Сергей с одним из новых водил отправился на этом мотоцикле за какой-то хренью, называемой ПАРМ-1. Что это такое, я не имел понятия, а интересоваться времени не было. Мы на пару с Соджетом проводили первичную фильтрацию новичков – Ф.И.О, год рождения, где служил, обстоятельства пленения… По-хорошему все это записать бы надо, но с бумагой были проблемы. Проверить эти данные мы тоже не могли, но какое-то психологическое значение процедура имела. Во всяком случае, в нашем праве задавать эти вопросы народ не сомневался и – во всяком случае вслух – не возмущался. Правда, будь в этой колонне офицеры, все было бы гораздо сложнее, но нам повезло. Заодно во время этого блиц-опроса присмотрелся к раненым. Повязки были у многих, но я их не трогал – перевязывать все равно нечем, инструментов и лекарств все равно нет. Так что искал только что-то серьезное. Да и не хотелось, чтобы во мне видели какого-нибудь военврача. На фиг надо? Я себе придумаю занятие получше на время войны. Так что спрашивал про обстоятельства ранения, проверял, не задеты ли кости и у троих проверил пульс – слишком уж ослабшими они выглядели.

Змей с Тэнгу тем временем опять намылились в дальний дозор. Ника беседовала с одним из новеньких, который показался ребятам подозрительным, ну и заодно присматривала за пленным.

Вскоре вернулся Змей и с некоторым театральным эффектом сообщил об обнаруженном симфоническом оркестре в кустах неподалеку. Ну мы с Соджетом только ухмыльнулись, а вот новички удивились… Олег и Саня, взяв с собой всех танкистов и нескольких пехотинцев, пошли смотреть находку. Закончив с опросом, Степан вызвал одного солдата из новеньких, поскольку тот был вроде бы сапером, и устроил ему экзамен. Я же подошел к немцу. Что-то долго он все никак в себя не приходил.

«Да, приложился кто-то очень хорошо, – подумал я, ощупывая приличный фонарь под глазом немца. – Да и по кумполу тоже отоварили», – и нажал посильнее. Тут-то он и застонал. Ну вот, знай наших.

– Ника, этот кадр уже очнулся, – передал я нашему командиру.

Затем вернулся Сергей. Загадочный ПАРМ-1 оказался подвижной авиационной ремонтной мастерской на базе «ЗиС». Н-да, теперь у наших модернизаторов пойдет раздолье. Что сделают с «тэшкой», я даже не хотел думать, хотя чего уж там, хуже двухбашенного недоразумения (так я называл Т-26) не придумать.

Сергей Олегович

Загнали мастерскую с мотоциклом под деревья, подозвал я к себе авиаторов, стал выяснять, кто есть кто из них. С водителем понятно, а оставшиеся двое оказались авиаторами лишь номинально. Один был оружейником, второй метеорологом. Ну, с оружейником понятно, а вот с метеорологом чего делать? Пока определил их под команду Петровича, которого назначил начальником мастерской. Развернули эту самую мастерскую, и работа закипела. Во-первых, запаяли нормально бак у мотоцикла, потом занялись машинами и бронетехникой. Много в полевых условиях, конечно, не сделаешь, но хоть что-то… Вспомнив виденный по телевизору бразильский трамвай, я подкинул идею наварить на танки поручни для десанта. По бронированию было хуже, единственное, что смогли быстро сделать это по совету Петровича, – наварить на лоб и борта гусеничные траки, а где не хватило – там обвешали все мешочками с песком. Не фонтан, конечно, но хоть немного от «колотушки» защитит… Я же пошел и надел вместо футболки с клыкастым черепом обычную нательную рубаху, только рукава укоротил. Ботинки я еще раньше сменил. Разобрал и почистил «тэтэшку» покойного летчика, зажиленную у Степана. Тут мимо Олег как раз шел, спросил я у него:

– Олег! А что с радиостанцией делать будем? Может, получится у кого ее переделать, а то из меня радиомастер хреновый, скажем так…

– Я не потяну. Я по компам спец, а не по рациям, так что, увы, но без меня, – отозвался он.

– У нас слишком высокая частота, больше сотни мегагерц, – влез Степан. – Она зависит он приемного и передающего контуров, точнее – от соотношения емкость – индуктивность в этих контурах. Без замены деталей, которых нет, рация – бесполезная куча железа. Плюс там возможны заморочки с усилителями и модуляцией.