Подняться на башню - Андронова Лора - Страница 68

— Доверься ему. Фархе слишком стар и мудр, чтобы желать тебе вреда, — повторила напоследок чародейка и нырнула и заснеженные заросли ежевики.

— Валяй, братец, не подведи нас всех, — напутствовал эльф и последовал за ней.

— Удачи! — тихо сказал Мерлок.

Хёльв снова вздохнул, приготовившись ждать, но тут кусты зашевелились, и из белого переплетении ветвей вылезла Риль, Она крепко обняла юношу и снова скрылась.

— Что случилось? Что с тобой? — услышал ошеломленный Хёльв шепот Лэррена.

— Я не провидица, но… Ты был не прав, — тихо отозвалась волшебница.

— В чем? Почему?

— Наша разлука будет долгой, — сказала она. Оставшись один, Хёльв затянул потуже пояс и поправил заплечный мешок. Потом обхватил себя руками и сел на поваленное дерево.

Громкое сипящее ворчание раздалось сразу же, как стихли переливы разбойничьего свиста. Слева послышалось хорошо знакомое гиканье Мохнатых Тараканов и следом — истошный женский визг, справа замелькали вспышки, в небо поднялась гирлянда огней. Ворчание усилилось, сделалось оглушительным.

«Интересно, что там затеяла Риль? — подумал он и тут же оборвал себя. — Скорее, болван! Чего ждешь?

Хёльв побежал, и лес рванулся ему навстречу. Заиндевевшие ветви, стволы, покрытые россыпью хвоинок пригорки. Несмотря на зимнюю маску, он помнил эти места как собственную ладонь.

«Кажется, именно это дерево тогда ожило и начало меня хватать, пыталось свалить с ног».

«Здесь я отбивался от взбесившихся мухоморов».

«С того пригорка прискакал табун ополоумевших козлов».

Хёльв на минуту остановился прислушиваясь. Вокруг никого не было. Слева доносилось разбойничье уханье, звон оружия и треск ломаемых веток, справа — все то же непонятное ворчание и неразборчивые, но встревоженные выкрики сестер. Похоже, и Риль, и Мохнатые Тараканы справились со своей задачей — произвести побольше шума и отвлечь на себя монахинь. Теперь дело было только за Хёльвом.

— Ну… Вперед, — выдохнул юноша и рысцой понесся к оврагу.

Опоясывавший башню ров был полон снега. Хёльв провалился в него по пояс и медленно двинулся вперед, очищая себе путь руками. По мере приближения иллюзорная крепостная стена выглядела все более внушительной, у ее подножия теснились сугробы, с выступов свисали сосульки. Подойдя вплотную, Хёльв вытянул вперед руки, зажмурился, задержал дыхание и нырнул. Мягко прокатился по снегу и открыл глаза.

Над ним возвышалась башня. Основательная, сложенная из серого камня, она казалась надежной и крепкой, несмотря на рассекавшие ее трещины, на обвалившиеся зубцы.

— Последний приют, — прошептал Хёльв и вздрогнул: эти слова принадлежали не ему.

Он поднялся и нерешительно подошел ко входу. Потянул ручку на себя, отчаянно надеясь, что замок заклинило. Но дверь поддалась — легко и без скрипа открылась, приглашая войти внутрь.

Комната Фархе не изменилась: книжные шкафы, гобелены на стенах, раскрытые фолианты, манускрипты. Только лежавшее на полу тело исчезло. Ковер был совершенно чист, и Хёльв, присев на корточки, провел ладонью по жесткому, щекочущему кожу ворсу.

— Опять фокусы, проворчал юноша.

— Куда ж без них, — отозвался кто-то.

Хёльв вскочил и огляделся. Сперва он ничего не заметил, но потом на нижних ступенях лестницы замерцал огонек, и минуту спустя в комнату поднялся невероятно старый, весь какой-то усохший и сморщенный гном, облаченный в глухой зеленый сюртук до пят. Следом вышагивал огромный бурый кот самой наглой породы.

— Чего уставился, как отец-настоятель на аппетитную прихожанку? — произнес кот, располагаясь в единственном приличном кресле.

— Собственно, я… э-э-э… видите ли… — промямлил Хёльв. — Мне кажется, надо было прийти, чтобы…

— Видим-видим, — отозвался кот, — чего уж тут можно не видеть? Ты нашего колдуна убил?

Хёльв сглотнул и снова сел на пол.

— Расселся тут, — продолжал бурчать кот.

— Как это невежливо, — вставил гном, подбрасывая в камин поленья и шишки. Юноша так и не понял, кого тот упрекает — кота или его.

Разгоревшийся огонь выстрелил искрами, и по комнате покатилась теплая сосновая волна.

— Ну, тогда я пойду, — предложил Хёльв.

— Пойдет он. Думаешь, все так просто? — Кот грозно засопел, ожидая ответа.

— Я… Мне очень жаль, — еле слышно произнес Хёльв.

— Прежде всего, дорогой мой мальчик, ты жалеешь самого себя, — цинично усмехнулся кот, — и свою навеки утерянную непорочность.

Хёльв с обидой посмотрел на распоясавшееся животное:

— Я должен помочь хозяину этого замка… Этой башни.

— Да что ты? И как же ты собрался ему помочь? Воскресить его из мертвых?

— Вернуть Чистое Сердце монахиням. Чтобы он мог спокойно спуститься в Ристаговы Подземелья.

Кот презрительно фыркнул и накрыл морду хвостом.

— Спокойно? — Гном сел рядом с Хёльвом и посмотрел ему прямо в глаза. — О чем вы говорите, молодой господин?

— Мне сказали, что Фархе невольно нарушил клятву, и из-за этого Ристаг не принимает его душу.

— Это очень верно, — закивал гном, — и ваше желание помочь было бы достойно всяческих похвал, если бы…

— Если бы оно не являлось вынужденным, — закончил кот. — Магия Фархе вынудила тебя вернуться и вынуждает заботиться о выполнении чужого обещания. Но тебе не кажется, что отобранная жизнь стоит чуточку больше нескольких неприятных снов и путешествия по бездорожью?

— Что от меня требуется? — спросил Хёльв, зная наперед, что ответ ему не понравится.

Гном улыбнулся:

— Я служил у досточтимого колдуна несколько последних лет. Господин ничего так не хотел, как обзавестись учеником. К сожалению, уважаемый Фархе был слишком разборчив: один был для него слишком зелен, другой — слишком зануден, третий — слишком болтлив… Но сейчас у него нет выбора. Учеником станешь ты. Хёльв обмяк.

— Убив колдуна, вы, молодой господин, сами того не ведая, связали себя с ним и переняли часть его силы. — При этих словах Хёльв вспомнил туманные намеки баронессы Амель и удивленный, оценивающий взгляд Риль. — Эта сила поможет вам вернуть сестрам Чистое Сердце, призвать дух Фархе и начать обучение.

— А до тех пор, пока не сможешь называться чародеем — хоть и самым захудалым, — ты останешься здесь, — добавил кот.

Хёльв с ужасом посмотрел на гнома:

— Что же это получается? Я — пленник замка?

— Отчего же пленник? Можешь считать себя студентом-магиком Доступно?

— Доступно. Все-таки — пленник?

— Студент.

— Студент-пленник?

— Студент — он ведь всегда немного пленник, — заметил кот. — В общем, юноша, советую не тратить время зря. Судя по твоим округлым ушам, ты не эльф и пары тысячелетий у тебя в запасе нет. Располагайся, книги частично здесь, частично в подземелье… Иеронимус тебе поможет.

— Кто-кто?

— Иеронимус.

— Я. — Гном поклонился.

— Ты?

— Я, мой господин. — Гном склонился еще ниже.

— Я твой господин?

— Вы — мой господин, — подтвердил гном, почти уперевшись макушкой в пол.

— Ага. Я, значит?

— Вы, господин.

Кот, с трудом оторвавшись от угрюмого созерцания Хёльва, повернулся к Иеронимусу:

— Какая дивная сообразительность. Думаю, ты не будешь поспевать таскать книги из подземелья для такого способного ученика.

Хёльи нахмурился:

— Если я кому-то не нравлюсь…

— Ты что — хорошенькая кошечка, чтобы мне нравиться?

— Я тут не по своей воле.

— Зато по своей вине.

— Вы не можете меня тут удерживать!

Пламя в камине заволновалось, поднялось, вздулось парусом. Огненные язычки потемнели, стали багровыми.

— Мы тебя тут и не удерживаем. Тебя удерживает заклятие.

— Но это несправедливо! Это жестоко! — выкрикнул Хёльв дрожащим голосом.

— А убивать — не жестоко? Ты кем себя вообразил? Невинно страдающим дитятей? Святым? — прошипел кот, и в воздухе вокруг него заплясали крошечные злые молнии. — Ты лишил замок хозяина. Замок забирает тебя. Просто идеальная справедливость. — Он помолчал успокаиваясь и неожиданно мягко добавил: — В ходе сражения можно потерять палец или всю руку. Можно остаться без головы. Ты же лишился свободы. Бывает гораздо хуже, поверь мне. Бывает и куда более горькая и бессмысленная неволя.