Подняться на башню - Андронова Лора - Страница 15

Внутренние помещения замка были громадны и запутанны. Бесконечные коридоры, пересекающиеся под самыми неожиданными углами, переходили в лестницы — парадные белоснежно-мраморные или узкие деревянные, используемые слугами. Через два часа блужданий Хёльв потерял всякое представление о том, где находится. То он набредал на пышные золоченые покои, уставленные громоздкой вычурной мебелью, то на тесные, пахнущие мышами каморки и кладовки. Белая Зала (называемая баронскими подхалимами Тронной), где среди зеркал и хрустальных канделябров возвышался исторический пень, на котором восседал когда-то Рубелиан, потрясла воображение Хёльва. Никогда в жизни ему не доводилось видеть столь богатого убранства. Даже деревянная колода была украшена драгоценными камнями и задрапирована алым бархатом.

Замковую кухню Хельв нашел хоть и случайно, но очень вовремя. Его желудок уже начал напоминать о себе скорбным урчанием, когда за очередным поворотом послышался запах специй и жареного лука; где-то совсем рядом громыхали кастрюли, шипели сковородки и стучали ножи. Мимо голодного юноши проносились ловкие поварята с подносами — очевидно, наступило время обеда. Потоптавшись на месте, Хёльв решительно двинулся к источнику шума и запахов — простой некрашеной двери. За дверью оказалось помещение, столь же разительно отличавшееся от кухни похотливого Налуна, как покосившийся скворечник отличается от садовой беседки. Несколько десятков раскрасневшихся кухарок жарили, парили, варили, тушили и резали. Между ними сновали мальчишки и девчонки на подхвате — мыли посуду, чистили овощи, подносили нужные приправы. Командовал этой армией женщин и детей худой как щепка старик в просторном белом халате. Он переходил от стола к столу, пробовал, хвалил, распекал, раздавал советы и подзатыльники. Хёльва он заметил сразу.

— Посторонние на борту! — строго каркнул он, сверля юношу бесцветными водянистыми глазами.

— Я только хотел немного перекусить, — робко прошептал Хёльв.

— А кто ты такой, чтобы я тебя кормил? У нас тут не общественная питальня.

Старика потянула за халат измазанная в муке девчушка.

— Это новый музыкант госпожи баронессы.

— Ага! — радостно подтвердил кто-то. — Флейтист, кажись. Первый день на службе.

Хёльв скромно поклонился.

— Ну, раз на службе, то милости просим, — Повар растянул губы в радушной улыбке. — Рыбки? Мяска? Овощей? Или супчик желаете?

Хёльв желал всего этого и еще немного румяных сдобных булочек, бокал вина, четвертушку сыра и гроздь винограда. Насытившийся, сопровождаемый веселым шепотком кухарок, он снова отправился бродить по замку, и буквально через пять минут ноги занесли его в комнату, где отдыхала после смены или готовилась к дежурству баронская дружина. Здесь было шумно, жарко натоплено и заманчиво пахло пивом. На дубовых лежанках расположились могучие воины — кто-то сладко спал, положив под голову свернутую валиком тужурку, кто-то мечтательно смотрел в потолок, кто-то сочно хрустел зимним яблочком.

За хлипким на вид столиком сидели четыре дружинника и сосредоточенно резались в какую-то сложную карточную игру.

— Сдавай.

— Два. Шесть. Восемь.

— Не греби руками!

— Сам не греби! Отрастил лопаты, понимаешь.

— Слабо. Тоже слабо.

— Вы что, сговорились, что ли?

— Ты брать-то будешь? Или по кругу? Повисло напряженное молчание.

— Беру. Помогай мне Ристаг.

— Не поминал бы всуе..

— Ну?

— Миним!

— Какой миним? Миним сразу заказывают!

— Заткнись, гнида!

— Это я гнида? Ах ты, шулер поганый!

— Кто шулер? Я шулер? В зеркало посмотри. Морда поперек себя хитрее.

— Ма-алчать всем! — Высокий жилистый дружинник грохнул пудовым кулаком по столу.

— Разгалделись как бабы, честное слово.

— Капитан Антор! Уймите своих бездельников! Спать невозможно, — недовольно проворчал кто-то с верхней лежанки.

Антор поднялся, хмуря брови, и тут его взгляд наткнулся на стоящего в дверях Хёльва.

— Здрасьте, — неловко сказал Хёльв.

— Флейтист, что ль? — Антор криво усмехнулся — Проходи, чего ты там топчешься-то.

Дружинники оживились. Очевидно, слухи о новом придворном музыканте уже достигли и их ушей.

— Смотри-ка, молодой совсем.

— Мальчишка!

— Слушай, Борода, а ты на состязании-то был?

— А как же! — Лежанка жалобно скрипнула под чьим-то богатырским телом. — Я по этой части первый ценитель.

— Ну, ну? И как оно было?

— И не спрашивай лучше. Баронесса столько аппетитных девиц восвояси отправила!

— Сколько?!

— Стаи! Стаи юных прелестниц…

— А этого взяла, да?

— А этого взяла.

На Хёльва неодобрительно воззрились десятки глаз. Его ощупывали, оценивали, взвешивали и, кажется, даже пробовали на зуб.

— Кхем, а мальчонка-то хлипковат, — высказал наконец общее мнение простуженный бас, — даже меча не носит.

— Не носит, — подтвердил Антор, он стоял к Хёльву ближе всех и рассматривал его с брезгливым изумлением.

Для капитана, как, впрочем, и для остальных дружинников, мужчина без меча представлялся каким-то досадным недоразумением, чем-то вроде соломенного кувшина с дыркой. Проводя целые дни с оружием в руках — по большей части неся стражу или тренируясь, — они искренне не представляли, чем же еще, кроме благородного боя, может интересоваться уважающий себя мужчина.

— Я понимаю еще крестьян! Нужное у них дело, важное. Пищей обеспечивать армию и народонаселение. Или кузнецов — оружие ковать совершенно необходимо, — любил рассуждать прямолинейный Антор. — A вот эти все умники-книжники, арфисты-кларнетисты? Кому они нужны? Зачем?

Под взглядом капитана — стройного, статного голубоглазого красавца — Хёльв почувствовал себя маленьким гадким сморчком — хрупким, тоненьким, который и раздавить-то противно.

— А играл он хорошо?

— Да как сказать… Не то чтобы плохо. Забавно так играл. Простенько, весело. Но Жуба наш, к слову сказать, не хуже играет.

Кто-то — очевидно, Жуба — радостно загоготал. Хёльв покраснел.

— Словом, не понял я чего-то. Там такие мастера были — заслушаешься. А баронесса всех разогнала, — поведал Борода.

— Чего ж ты не понял, дубина? Посмотри на морду ему.

— Кому?

— Флейтисту! — прокашлял бас.

— Смотрю.

— Видишь?

— Что вижу?

— Морду видишь?

— Вижу, — обиделся Борода. — Морда как морда. Молодая и небритая. Весьма приятная даже.

— О! Именно! Парень без меча, но лицом пригож. Понял теперь?

— Ах, ты в этом смысле…

Дружинники захохотали. На Хёльва теперь поглядывали с сочувственным любопытством, что смутило его еще больше, чем выказанная до того неприязнь.

— Я… это… пойду, пожалуй, — пробормотал он, — не смею вам мешать.

— Не сердись. — Антор выглядел немного виноватым. — Мы вообще-то не злые. Просто грубые.

— Да я не сержусь. Чего уж там, — Он направился к двери.

— Парень! — позвал Антор. Хёльв неохотно обернулся.

— Ты в «пирамиду» играешь?

— Не доводилось.

— Приходи, научим.

— Да я…

— Приходи-приходи. В свободное время. Пивка попьем, — Антор благожелательно улыбнулся.

— И не только пивка, — подмигнул Борода.

— С Жубой на пару что-нибудь на флейтах сообразите. Ну? Придешь?

— По… постараюсь, — растерянно пробормотал Хёльв, выскочил за дверь и командорской поступью устремился прочь.

Некоторое время он сосредоточенно шел вперед, стараясь не глядеть по сторонам. Ему было ужасно стыдно.

«И правда, — думал он. — Почему она меня выбрала? Конечно, я играл не хуже всех, но лучше ли? Лучше? Нет. Не лучше. Что ей во мне понравилось? Что? Неужели я действительно столь красив?»

Он остановился возле высокого зеркала и устремил испытующий взгляд на свое отражение.

Зеркало не открыло ему ничего нового: на Хёльва смотрел ничем не примечательный, среднего роста юноша с прямыми светлыми волосами до плеч. Хёльв вздохнул и затравленно посмотрел по сторонам, намереваясь затаиться где-нибудь в тихом уголке.