Русь Татарская. Иго, которого не было - Пензев Константин Александрович - Страница 9

Кстати, любопытна реакция западноевропейской знати на появление арбалета, который являлся мощным и эффективным оружием и не требовал специальной многолетней выучки. По словам современного исследователя истории оружия Д. Уварова, на рубеже XI–XII веков, в западноевропейском арбалетном деле произошел крупный технологический сдвиг. Тогда вошли в широкое употребление способ натяжения арбалета с помощью крюка и стремени и сделанный из кости роликовый затвор. Кроме того, оснащение арбалета композитным луком сделало это оружие значительно более мощным и точным, и теперь рыцарские доспехи плохо защищали от его поражающего воздействия. «С появлением этого оружия малообученный и «голый» (лишенный доспехов) простолюдин получил возможность убить с безопасного расстояния прекрасно подготовленного бойца в дорогих доспехах (в качестве примера, по сообщению хроники Малмсбери, англо-норманнский граф Роджер Глостер был убит арбалетным болтом в голову во время осады Фалеза в 1106 г.). Лук не воспринимался столь остро как «дьявольское» и «несправедливое» оружие именно потому, что требует долгого обучения, недоступного рядовому крестьянину или ремесленнику. Таким образом, арбалет входил в противоречие со сложившимся в то время, освящаемым церковью и ставшим основой всего средневекового мировоззрения разделением на три сословия: «молящихся, сражающихся и трудящихся»[37].

Реакция западноевропейского рыцарства на появление арбалета сходна с реакцией японских самураев на развитие огнестрельного оружия. Японцы узнали об огнестрельном оружии от португальцев в 1543 году. Период узнавания не продлился долго, и уже в 1549 году Ода Нобунага заказывает 500 теппо, железных палок, так в Японии стали называть мушкеты. В 1575 году в битве при Нагасино новое оружие доказывает свою эффективность и начинается период широкого распространения его по Стране восходящего солнца. Однако огнестрельный бум 1575–1625 гг. вдруг резко и неожиданно заканчивается.

Причиной, по которой Япония, в свое время, отказалась от огнестрельного оружия, явилось отношение к нему самих самураев. Во-первых, в связи с островным положением Японии ее правящий класс тогда не ощущал какой-то внешней угрозы и, в свою очередь, не стремился к внешним завоеваниям. Во-вторых, с приходом к власти Токугава и воцарением мира в стране возобладало отрицательное отношение сословия буси (воинов, т. е. самураев) к огнестрельному оружию. Дело в том, что уверенное владение мечом и копьем достигалось годами упорных тренировок и буси имели основание гордится своей выучкой, однако огнестрельное оружие девальвировало их воинское искусство, поскольку владение железной палкой не требовало особой подготовки и «сиволапый» крестьянин с мушкетом мог легко противостоять искусному фехтовальщику.

Возвращаясь к арбалету, отметим, что он был изобретен приблизительно в одно и то же время в Древней Греции и Китае. Обычно древнейшие китайские арбалеты приблизительно датируют, на основании разрозненных археологических находок, VI–IV веками до н. э. Дата изобретения древнегреческого арбалета известна точно – 399 г. до н. э., тогда сиракузский тиран Дионисий Старший воевал с карфагенянами и дал задание своим механикам создать машины нового типа.

Искусство и культура. Утверждать о каком-то превосходстве западной культуры над культурами Китая, Индии, Ирана, Византии и среднеазиатских государств Средневековья просто нелепо. В то время как предки нынешних западных европейцев с трудом отбивались от римской экспансии и пребывали в состоянии непроходимого варварства, культуры Востока уже насчитывали не одну тысячу лет, имея на своем счету колоссальное количество впечатляющих достижений. И здесь следует учесть еще один нюанс. Почему-то вдруг, и не совсем понятно на каком основании, западная культура считается историками и культурологами наследником греческой и римской традиций. Подобное наследование вовсе не так очевидно, как может показаться. Прямым преемником римской и греческой культур является Восточная Римская империя, презрительно именуемая западными историками Византией, поскольку Константинополь был отстроен на месте небольшого малоазиатского городка Византия. Более того, если говорить прямо и честно, Византия не то чтобы являлась преемницей Римской империи, она этой империей и была, и эта империя прекратила свое существование только в 1453 году, а вовсе не в 476-м. Слово «Византия» появилось и оказалось в ходу лишь на Западе, и, особо это отметим, появилось в эпоху Ренессанса. Сами византийцы именовали себя ромеями (римлянами), а свое государство – Империей ромеев (Римской империей).

Император Константин Великий не основал новое государство в Малой Азии, а только лишь основал новую столицу Константинополь, довлеющую над черноморскими проливами. Как напоминает историк Ф. Гайда: «Вплоть до середины XII века Новый Рим (Константинополь. – К.П.) был главным торговым узлом планеты. До разорения крестоносцами в 1204 году – это еще и самый населенный город Европы. Позднее, особенно в последние полтора столетия, на земном шаре появились более значимые в экономическом смысле центры. Но и в наше время стратегическое значение этого места трудно было бы переоценить. Владеющий проливами Босфор и Дарданеллы владел всем Ближним и Средним Востоком, а это – сердце Евразии и всего Старого Света. В XIX веке реальным хозяином проливов была Британская империя, оберегавшая это место от России даже ценой открытого военного конфликта (в период Крымской войны 1853–1856 годов, а война могла начаться и в 1836, и в 1878)»[38].

Между прочим, индоевропейское присутствие на малоазиатском полуострове уходит корнями в такую глубь времен, что позволяет некоторым нынешним ученым говорить даже о прародине индоевропейцев на этой территории[39]. Еще Геродот упоминает в своей «Истории» «азиатских дорийцев»[40], очевидно имея в виду дорийские племена, проживавшие в Малой Азии, дорийцы же и являлись эллинами, о чем «отец истории» сообщал следующее: «Так, ионяне первоначально были пеласгийского происхождея, а дорийцы – эллинского».

Вернемся, однако, к мнимому культурному превосходству Западной Европы над окружающими цивилизациями. Здесь стоит задаться вопросом – чем занимались просвещенные европейцы, когда в Индии складывался эпос «Махабхарата»[41] или же когда Сыма Цянь[42] создавал свои «Исторические записки»? В конце концов, разве тот же А. Шопенгауэр не использовал «Упанишады» в качестве одного из источников своего философского вдохновения? Напомню, что с индийской философией его познакомил в 1813 году известный ориенталист Ф. Майер.

Безусловно, что культурные достижения западной цивилизации достаточно велики, но заменять Западом всю мировую цивилизацию, игнорируя достижения Ирана, Индии, Китая, арабского мира и других регионов Земли, было бы неверно. Разве кто-то станет с этим спорить? Между тем в России имеется достаточное количество шовинистов, готовых буквально растоптать все культуры ради торжества культуры западной.

Так, к примеру, Н. Бердяев писал в свое время: «Все мы (кто? – К.П.) хотим стать западниками в одном только смысле: Россия должна быть приобщена к мировой цивилизации»[43]. Далее Н. Бердяев кликушествовал: «Дело Петра Великого еще не закончено в России, а только став европейской культурной страной, Россия в силах будет бороться с мировым мещанством. Азиатская некультурность и внутреннее рабство сказались и в характере русской власти, и в характере русской интеллигенции, и в черной сотне, и в красной сотне. Татарин еще сидит в нас, и этот татарин должен быть изгнан из России».