Владыка Смерти - Ли Танит - Страница 11

Две эшвы, оказавшиеся в ту ночь неподалеку от кладбища, были женщинами. В их черных волосах извивались серебристые змеи, а два черных кота, завороженные магией демонесс, кружились у их ног.

Вдруг тишину ночи разорвал отчаянный крик ребенка. Эшвы остановились, покачиваясь в воздухе. Они не испытывали сострадания, но были очень любопытны и обожали вмешиваться в дела людей.

Слившись в одно целое, скользнули они между деревьями, а два черных кота побежали за ними следом. Эшвы подлетели к каменной ограде кладбища. Для них не существовало материальных преград; они пролетели над стеной и поплыли над городом могил, как сухие листья. Демонессы скользили над улицами города мертвецов, прислушиваясь к крикам ребенка, которые становились все слабее, затихая. Эшвы не боялись смерти. Они избегали только солнечного света и опасались недовольства их повелителя князя ваздру, величайшего из князей Нижнего Мира. Добравшись до возвышения, выложенного мраморными плитами, они подлетели к двери склепа, сложенного из красного мрамора.

Одна из демонесс подула на двери, погладила их нежными пальчиками, и те тихо застонали. Черные коты прыгали по мраморным плитам, играя с цветами, которые притащили с собой из леса. Вторая демонесса вздохнула и закрыла глаза.

Наконец дверь открылась, несмотря на сложный замок. Она больше не могла противиться колдовской ласке.

Ребенок уже не кричал, а только всхлипывал. Он лежал в медной чаше, не двигаясь, не в силах бороться с маленьким зверьком под названием голод, грызущим его изнутри. Эшва, открывшая двери, осторожно проскользнула в склеп и, коснувшись ребенка, почувствовала его тепло. Она сразу же поняла, что этот малыш не такой, как другие.

Эшва склонилась к нему, и змеи, извивающиеся в волосах демонессы, слегка задели его. Младенец задрожал. Очарованная эшва лизнула веки ребенка, ощутив соленый вкус слез, подула в его ноздри дыханием демона, напоминавшим ароматное зелье. Ребенок поймал руку эшвы, засунул ее палец в свой ротик и начал сосать его.

Тогда демонесса улыбнулась. Она вынула ребенка из чаши и взяла с собой, укутав своими волосами, а змеи, развернувшись, заглядывали в лицо младенца, но он не замечал их.

Эшва поспешила на восток, к равнинам Мерха, и за ней последовала ее подруга. Следом за демонессами, пока хватало сил, бежали коты.

Недалеко от реки, в пещере под высокой скалой, было логово самки леопарда. Наразен никогда не охотилась на нее, хотя и убила ее самца. Теперь самка нашла себе пару где-то в другом месте и, когда отступила засуха, обрушившаяся на Мерх, изменившая сезон спаривания, принесла потомство. Сейчас огромная кошка спала в пещере со своим единственным детенышем. Прошло два часа после полуночи, осталось два часа до рассвета, до наступления времени охоты. Но сейчас в сны кошки вошло что-то светящееся и дразнящее. Это было так приятно, что она проснулась.

Эшвы выманили самку из пещеры. Когда она скользнула в ночную тьму, демонессы дунули ей в глаза и поглаживали бархатистую пятнистую шкуру, пока огромная кошка не улеглась рядом с ними. Тогда они прижали ребенка к ее животу и засунули ему в рот янтарный шарик соска. Ребенок крепко держался ручонками за мягкую шерсть огромной кошки и сосал. Его тело мягко покачивалось, ритмично сжимаясь и расслабляясь. Сладкое молоко с мускусным запахом наполняло желудок. Насытившись, младенец перевернулся на спинку и тут же заснул.

Глава 2

Хотя демоны время от времени размножались, они делали это не так, как люди. Любовь для них стала развлечением и искусством, а их семя было бесплодным, поэтому демонессы не могли рожать детей и прекрасно обходились без этого. Возможно, эшвы, забравшие ребенка Наразен из склепа, в отличие от других, стали питать к младенцу материнские чувства. Но, скорее всего, малыш для них был игрушкой, и на его месте мог оказаться детеныш пантеры или змеи. Так или иначе, но эшвы провели много месяцев, нянчась с младенцем, хотя время в стране демонов течет совсем не так, как в земле смертных. В Нижнем Мире годы пролетают иногда за день, а порой быстрее или медленнее. Тем не менее, эшвы долго возились с ребенком.

Днем они оставляли его одного, но всегда в безопасном месте, например в брошенном дупле филина. Как бы то ни было, но, оставляя ребенка, они всегда зачаровывали его, поглаживая прядями своих волос, и навевали на него крепкий сон. Малыш все это время даже не шевелился. Никто не смог бы его найти. Если зверь подходил к этому месту, он не чуял ничего и уходил прочь. По ночам эшвы брали ребенка с собой. Они вскармливали младенца молоком леопардов, лисиц и диких оленей, а позже травами, цветами и разными плодами. Дитя, столь странно рожденное, росло под опекой прекрасных странниц и участвовало в их ночных прогулках. Он привык к бессловесному языку эшв. Перед тем как малыш произнес первое слово человеческой речи, он уже мог позвать птицу, летящую под облаками, и змею, выползающую из-под камня. И хотя ни один смертный не мог увидеть демонов, этот младенец знал об эшвах все, благодаря своим сверхъестественным способностям командовал ими и ничего не боялся. Если бы он воспитывался среди людей, это была бы уже совсем другая история.

Черты обоих родителей странным образом смешались в их чаде. Цвета их волос — рыжий и белокурый — придали волосам ребенка оттенок созревших абрикосов. Цвета глаз родителей — золотистый и голубой, — смешавшись, сделали глаза малыша шафраново-зелеными. Он был прекрасен, как его отец и мать, но близость между мужеподобной Наразен, королевой Мерха, и по-женски прелестным мертвым юношей наложила отпечаток и на ребенка: младенец не был ни мальчиком и ни девочкой, а и тем и другим одновременно. Воистину, подходящая игрушка для эшв.

Демонессы не воспитывали ребенка и решили ничему его не учить. Но, общаясь с ними, он сам многое узнал. Инстинкт, отец всех человеческих чувств, вел его с той же легкостью, с какой пузырьки воздуха поднимаются со дна озера. Все дни напролет ребенок проводил в снах и грезах, а ночами гулял среди теней. Иногда он вместе с эшвами летал над землей. Внизу мелькали сверкающие огнями города и равнины морей, выглядевшие в лунном свете стеклянными равнинами. Ребенок видел горы, окрашенные в розовый цвет лунным сиянием. Пустыни казались ему снегами.

Эшвы и малыш давно покинули Мерх. Они много путешествовали. Иногда ребенок замечал на темных равнинах людей, но видел их глазами демона, или почти демона… В полночь он не раз танцевал с черными детенышами пантеры, а над ним плыли эшвы, кружась под тихую музыку — шорох листвы.

Несомненно, демонессы вскоре устали бы от своего подопечного или просто забыли бы о нем. В одну прекрасную ночь, увлеченные чем-нибудь другим, они бы не вернулись за ребенком туда, где его оставили; хотя они по-своему и любили его. Эшвы есть эшвы. Однако, прежде чем произошло неизбежное, один из князей ваздру призвал эшв к себе в Драхим-Ванашту, подземный город демонов. Много земных суток могло пройти за один час Нижнего Мира. Зато, если бы поручение князя ваздру оказалось сложным, то время на земле по сравнению с подземным текло бы медленно и незаметно, как песок на морском берегу. Но даже мечтательные эшвы понимали, что нельзя оставлять беззащитное человеческое дитя на произвол судьбы, ведь младенец непременно умрет, если о нем некому будет позаботиться.

И тогда демонессы отнесли ребенка в старый сад, где в голубых сумерках с деревьев слетали белые цветы, устилая гладь пруда. Младенца посадили возле статуи мальчика, играющего на дудочке. Статуя казалась очень старой. В трещинах рук гнездились муравьи. Ребенок, заинтересовавшись, немедленно превратился в существо женского пола. Маленькая девочка положила головку на каменное бедро, ее абрикосовые волосы обвились вокруг его ног.

— Посмотрите-ка сюда, — говорили муравьи, и ребенок понимал их. — Еще одна статуя. Но на ней нет трещин, и она двигается.

Вдруг из зарослей цветущих деревьев возле пруда появился отвратительный карлик. Его ноги были такими кривыми, что живот почти волочился по земле. На поясе, явно хвастаясь, он носил огромный меч из сверкающего металла, украшенный ослепительными драгоценностями. Лицо карлика напоминало омерзительную маску, разбитую вдребезги и склеенную без должного умения. Любой обычный ребенок, увидев такое чудовище, зажмурился бы от страха и расплакался, не испытывая ни малейшего любопытства. Но малыш, выросший на руках эшв, ничуть не испугался. А ведь карликом был не кто иной, как один из низших демонов, дрин.