Агент перемен - Ли Шарон - Страница 3

Называя себя последней дурой, она подняла оброненный пистолет и заправила его себе за пояс. А потом она наклонилась, покрепче ухватила незнакомца и взвалила его на себя.

«Слава Богу, — подумала она спустя какое-то время, опуская свою ношу на расколотые плитки пола, — что существуют роботакси». И еще она могла благодарить Бога за идиотское везение: на улице никого не было, когда машина остановилась, не появился никто и за все то время, пока она волокла безжизненное тело по тротуару и затаскивала его в дом.

Она вздохнула, распрямляя спину и расслабляя мышцы плеч, заранее предчувствуя, как сильно они будут болеть завтра. Она не ожидала, что такой коротышка может оказаться таким тяжелым, хоть он и был ростом выше ее. Впрочем, все были выше ее.

Наклонившись, она расстегнула защелку на кошеле незнакомца и вытащила оттуда пачку документов. Бесшумно присвистнув, когда подтвердилось очевидное, она снова сложила пачку, не сводя глаз с безжизненного лица.

Высокие скулы, плавно сходящие к острому подбородку, крупный рот, прямые брови над закрытыми глазами, густые блестящие волосы, упавшие на гладкий золотистый лоб… Юношеское лицо, хотя по документам ему тридцать стандартных. Гражданин Лиад. А, черт бы его побрал!

Она вернула документы на место, закрыла кошель, а потом отошла на безопасное расстояние и уселась на полу, подобрав под себя ноги. Машинально вынув шпильки из уложенной вокруг головы косы, женщина начала ее расплетать, не спуская пристального взгляда с неподвижно лежащего мужчины.

«Скорее всего, — сказал он себе, — у тебя разбит череп. А еще вероятнее, ты остался без денег, без пистолета и без ножей, что чертовски некстати. Если еще и Среднереченский нож пропал, оправдаться будет непросто». Тем не менее, решил он, не открывая глаз, получить шанс прийти в себя — это уже большая удача для человека с расколотым черепом и полным отсутствием мозгов.

Он открыл глаза.

— Привет любителю острых ощущений.

Она сидела по-турецки на разбитых плитках кафеля и заплетала свои медные волосы в длинную косу. Ее кожаный костюм был темным, как и его собственный, а белая рубаха свободно зашнурована серебряной тесьмой. Одна рука перевязана черным шарфом, пристегнутый к бедру пистолет казался приемлемо смертоносным.

Она ухмыльнулась:

— Как черепушка?

— Жить буду.

Он медленно сел, с удивлением заметив, что нож остался у него в рукаве.

— Интересная теория.

Он невозмутимо посмотрел на нее, отметив разворот плеч и обманчиво мягкие движения пальцев, заплетающих косу. А потом вспомнил, как хорошо она держалась во время перестрелки. Контур показал, что он может ее устранить — если понадобится. Но для верности ему придется ее убить: она знает свое дело, и просто отнять у нее оружие не получится.

Он дал расчетам погаснуть, слегка удивившись тому, что ему не хочется ее убивать.

Громко вздохнув, он сел по-турецки, намеренно скопировав ее позу, и положил руки себе на колени.

Она снова ухмыльнулась:

— Крепкий парень.

Это прозвучало похвалой. Она закончила плести косу, завязала ее конец узлом и закинула за спину. Изящная рука легла на рукоять пистолета.

— Ну, скажи мне, крепкий парень, как тебя зовут, что ты здесь делаешь и на кого работаешь? — Она наклонила голову. На ее лице не было и тени улыбки. — Считаю до десяти.

Он пожал плечами.

— Меня зовут Коннор Филлипс, я суперкарго, раньше служил на свободном торговом корабле «Салин». Сейчас болтаюсь без дела.

Она засмеялась, вытащила пистолет и сняла его с предохранителя.

— У меня слабость к красавцам, — ласково сказала она, — поэтому я дам тебе вторую попытку. Но на этот раз говори мне правду, крепкий парень, или я разнесу твое лицо на все четырнадцать простых пунктов, и тебя вместе с ним. Аккази?

Он медленно кивнул, не сводя с нее глаз.

— Давай.

— Меня зовут…

Он недоуменно замолчал: похоже, удар по голове действительно повредил ему мозги. Но предчувствие настолько сильное…

— Меня зовут Вал Кон йос-Фелиум. Лиадийский агент. Я очутился здесь, потому что только что выполнил задание и спешил попасть на шаттл, когда оказался у погрузочной платформы, где некая женщина и еще несколько типов немножко поссорились. — Он выгнул бровь. — Полагаю, шаттл улетел?

— Четверть часа тому назад. — Устремленные на него серые глаза оставались непроницаемыми. — Лиадийский агент?

Он вздохнул и развел руками, повернув открытыми ладонями вверх — это был его собственный жест.

— Наверное, меня можно назвать шпионом.

— О! — Она поставила пистолет на предохранитель, убрала его в кобуру и кивнула ему. — Это мне нравится. Очень нравится. — Она медленно вытащила из-за пояса его пистолет, бросила ему, а потом кивнула на дверь. — Проваливай.

Его левая рука стремительным движением поймала пистолет. Убирая его в кобуру, он покачал головой.

— А как же ответное представление? Кто ты, чем занимаешься, на кого работаешь? — Он неожиданно улыбнулся. — У меня из-за тебя такая головная боль…

Она снова указала на дверь.

— Двигай. Убирайся. Исчезни. Уходи. — У нее в руке снова появился пистолет. — Это твой последний шанс.

Он наклонил голову и с легкостью встал на ноги — и увидел, что она тоже стоит, уверенно наставив пистолет ему в живот.

«Весьма деловая особа, что и говорить», — подумал он с улыбкой.

— У тебя, случайно, не найдется расписания шаттлов? Похоже, мои сведения устарели.

Она нахмурилась.

— Нет. Двигай давай, крепкий парень. Расписание в этой дыре найдется в любой информбудке. — Ствол пистолета чуть отклонился в сторону двери. — Мне твое общество надоело. Аккази?

— Понимаю, — пробормотал он.

Он отвесил ей поклон, как равной. А в следующую секунду уже оказался за дверью, определяя свое местоположение, прислушиваясь к ночи.

Через мгновение он уже определился: яркое сияние на… ну, да, на востоке… это космопорт. Он оказался несколько дальше от цели, чем в тот момент, когда так не вовремя закемарил. Вроде бы недалеко от того района, где Терренс О'Грейди снимал вторую свою квартиру.

Звуки за дверью говорили, что там кто-то деловито двигается. Он опознал в этом шуме перемещения человека, у которого нет времени, но который действует быстро, спокойно и целенаправленно. Его уважение к рыжеволосой женщине возросло еще больше.

Он сосредоточил свое внимание на улице. В полуквартале от двери под уличным фонарем стояли двое мужчин, которые о чем-то тихо совещались, наклонив друг к другу головы. Из подворотни справа донеслись неспешные шаги двух пар ног: прогуливаются двое друзей.

Он оторвался от темной стены и энергично зашагал по улице: человек, который знает, куда идет, но особо не спешит.

Мужчины под фонарем, похоже, обсуждали ставки на какое-то спортивное соревнование, сравнивая официальные прогнозы со своими собственными соображениями. Он миновал их, почти не взглянув, направляясь к голубому свечению информбудки на дальнем углу квартала. Мимо него прошла еще пара: они под ручку направлялись к зданию, откуда он только что вышел.

Он двинулся дальше, и вскоре слух сказал ему, что за его бесшумными шагами эхом движется еще одна пара ног. Включился Контур, сообщая шансы немедленного нападения: достоверность 0,98. Его шансы на выживание в течение ближайших десяти минут составляли 0,91.

Информбудка возвышалась справа от него: свет голубой полусферы играл в вечернем тумане аляповатыми призраками. Он решительно повернул в ее сторону, ускоряя шаги. Тот, кто шел следом, тоже прибавил шагу, чтобы не отстать.

Он оказался у двери и неловко дернул дверную ручку. Ему на плечо легла рука — и он позволил себя повернуть. Его руки действовали со смертоносной точностью.

Мужчина упал, не издав ни звука. Вал Кон опустился на одно колено, убедился в том, что шея незнакомца сломана, — и в следующее мгновение уже снова был на ногах: он бежал обратно.

Он пронесся мимо опустевшего фонарного столба и нырнул в более глубокую тень, созданную конусом света, ощутив запах чистого ночного воздуха — и чуть заметный оттенок грубого одеколона.