Танцы с королями - Лейкер Розалинда - Страница 32

— Вы никогда не делаете исключений из правил? — изумленно воскликнул Огюстен.

— Только тогда, когда требует здравый смысл. — Про себя девушка подумала, что он может истолковать такой ответ по-своему.

Огюстену это не понравилось, и он нахмурился; раздражение и досада, исходившие от него, казались почти осязаемыми. Маргарита поняла, что, несмотря на прямой и беззлобный характер, Огюстен не любил, если что-то мешало ему достичь своей цели, какой бы незначительной она ни была, и когда он насупился и ушел, не вымолвив больше ни слова, в ее сердце шевельнулся страх. А что, если он обиделся и больше не захочет видеть ее? К тому же между ними лежала пропасть из сословных предрассудков. Она будет страстно желать его возвращения, но не осмелится нарушить равновесия в их отношениях. Каждый должен был пройти свою часть пути. Уговор нельзя было нарушать ни в коем случае.

Через несколько дней посыльный доставил большой букет цветов с красной, еще не распустившейся розой в середине. Никакой записки не было, но Маргарита догадалась о значении этого своеобразного письма на языке цветов, и ее подавленное настроение вмиг сменилось безоблачной радостью.

Когда весь угол комнаты был заставлен ящиками и корзинками с готовыми веерами, которых должно было хватить на несколько дней торговли, Маргарита решила, что пришло время сделать следующий решительный шаг в ее предприятии. Она не ожидала легкой жизни, будучи уверенной, что старые торговки постараются избавиться от новой соперницы. Многие из них унаследовали свое занятие от матерей и бабушек и торговали при дворе всю жизнь, следуя за ним от дворца к дворцу, от замка к замку и устраиваясь со своими лотками в отведенных им местах. Стараясь избежать слишком пристального внимания этих женщин и действовать как можно более незаметно, пока она не добьется законного права занять одно из таких мест, Маргарита решила надеть большой чепец, чтобы скрыть свои волосы, которые делали ее внешность легко запоминающейся. Когда она проходила по улице, мужчины всегда смотрели ей вслед, словно их головы кто-то дергал за веревочку. Такое неотразимое впечатление на них производили ее волосы, рассыпавшиеся множеством локонов и эффектно перевязанные цветной ленточкой. Сегодня ни один локон не должен был выбиться из-под чепчика. Положив вееры в неглубокую корзину, выстланную изнутри белым холстом, Маргарита отправилась во дворец. Стоявшие у ворот часовые спокойно пропустили ее, узнав, что девушка собирается заняться торговлей в вестибюле между главной лестницей на половине королевы, а не в парке, где гуляющим предписывалось соблюдать тишину и спокойствие и любая торговля была запрещена.

Она быстро шагала по слегка поднимавшейся под углом Королевской площади. Небольшой особняк, когда-то одиноко стоявший на вершине холма, за эти почти два десятка лет значительно разросся за счет внушительных крыльев, пристроенных с обеих сторон. Приблизившись к восточному фасаду, отделанному розовым мрамором с позолотой, за состоянием которого тщательно следили, Маргарита повернула налево и прошла мимо тройных арок с распахнутыми решетчатыми воротами, также украшенными позолотой. Этот путь вел в вестибюль, где она и намеревалась продавать свои вееры. Именно здесь король и члены его семьи обычно выходили из своих карет. Три арки с решетками находились перед Посольской лестницей, по которой поднимались те, в честь кого она была так названа, а также другие лица высокого ранга.

Маргарита зашла в просторный вестибюль, пол которого был выложен красивой черно-белой мраморной плиткой. Он походил на гигантскую шахматную доску. Из глубины вестибюля вверх вела широкая лестница королевы с массивными перилами из темно-зеленого мрамора. На верхней площадке, сверкая, как золотой медальон, висел барельеф, символизировавший свадьбу короля и королевы. Поскольку эта лестница вела в покои королевы, по ней беспрестанно в обе стороны сновали придворные. Если лестница представляла собой оживленную магистраль, то вестибюль был как бы рыночной площадью при ней.

Все это не удивляло Маргариту. Ей приходилось бывать здесь и раньше со своей покойной матушкой. Тогда они ходили и восторженно глазели на все это великолепие. Над лотками возвышались элегантные навесы из зеленой, голубой или розовой ткани. Торговцы и торговки были одеты в новую, чистую одежду. Здесь действовали строгие правила, учитывавшие эстетическую взыскательность аристократов — обитателей Версальского дворца. В вестибюле продавалось множество самых разнообразных товаров. В основном это были предметы роскоши, которые предназначались для состоятельных людей, но и посетители низшего сословия, гулявшие по парку и иногда заходившие сюда, могли найти что-нибудь по вкусу и по карману. На лотках лежали рулоны шелковых и атласных тканей, стояли сосуды с ароматным, выдержанным вином; здесь же можно было увидеть картины, гравюры, эстампы. Молодые щеголи могли приобрести модные тросточки, золотые перстни с драгоценными камнями и различные ожерелья, кулоны и подвески для своих жен и любовниц. Сюда поставляли изделия лучшие ювелиры и золотых дел мастера всей Франции. Разумеется, в изобилии имелись кремы и лосьоны, пудры и румяна, белила, синяя и черная краска всех оттенков, хрустальные флаконы с ароматической туалетной водой, имевшей запах цветущего апельсинового дерева. Король, отличавшийся тонким обонянием, запретил пользоваться на территории Версаля туалетной водой с другим ароматом. И поскольку он не переносил, когда от женщины пахло дымом или нюхательны табаком, то в продаже полностью отсутствовали изящные фарфоровые табакерки и резные курительные трубки, которыми в то время увлекались многие женщины высшего света.

Разносчицы с маленькими, плоскими корзинами, такими же, как у Маргариты, стояли в отдельном углу и предлагали покупателям менее ценные предметы: травы и приправы, сладости, носовые платки, зеркальца, кошельки и всякую всячину. К великому облегчению Маргариты, среди этих корзинщиц, которые представляли для нее большую опасность, чем лоточницы, не оказалось ни одной торговки веерами. На нескольких лотках лежали исключительно дорогие вееры, но узорами и отделкой они явно уступали изделиям Маргариты, которая, убедившись в этом, воспрянула духом. Она выбрала себе местечко неподалеку от позолоченных решетчатых ворот, рядом с дородным продавцом шпаг и рапир, торчавших перед ним из высокого кожаного футляра в форме конуса. Сильно выдававшийся вперед живот этого господина служил подпоркой для этого футляра.

Он подозрительно покосился на девушку с корзинкой:

— Что-то я не видал тебя до этого. Здесь мое место! — он растопырил локти, вынудив Маргариту отступить на шаг в сторону. — А у тебя есть разрешение?

Маргарита встревожилась. Разрешение? Ей ничего не было известно о том, что для торговли здесь требовалось специальное разрешение. Возможно, он просто запугивал ее, чтобы заставить уйти. Ну что ж, ему придется попотеть. Она так просто не сдастся!

— Я имею полное право, как и любой житель Франции, предложить королю товары на продажу. Никто не сможет помешать мне в этом!

Она раскрыла один из своих самых прелестных вееров, на котором были изображены туберозы и жасмин. Дама, следовавшая мимо в сопровождении пажа, который вел на поводке маленькую собачку, с интересом взглянула на веер, но не остановилась. Торговец шпагами, упустивший двух выгодных покупателей как раз перед приходом Маргариты, считал, что виной этому была нехватка места, не позволявшая демонстрировать достоинства его товара. Озлобившись, он набросился на Маргариту.

— Ах, так? Никто тебе не помешает? Ты — наглая тварь! Убирайся отсюда и очисть законное место тем, кто уже давно торгует здесь!

И с этими словами, разойдясь не на шутку, зловредный толстяк пнул ногой корзину Маргариты. Вееры высыпались оттуда прямо на пол. На глазах девушки гибли плоды ее многочасового, напряженного труда, с хрустом ломаясь под ногами толпы. Возмущению Маргариты не было границ. Она подскочила к толстяку и ударила ногой по футляру со шпагами, который со звоном упал. Несколько блестящих шпаг выскочило из ножен и заскользило по гладкой поверхности пола. Это вызвало крайний переполох; женщины завизжали, а мужчины принялись бранить отборными ругательствами оружейника за опасную халатность. Маргарита тем временем быстро подобрала с пола все уцелевшие вееры и, сложив их в корзинку, смешалась с толпой у подножия лестницы.