Зигзаги судьбы - Ли Линда Фрэнсис - Страница 7

Держа в руках сумку и коробку с пирожными, Грейс тихонько захлопнула дверь, заперла замки, затем осторожно прошла вниз первые два пролета лестницы. Затаив дыхание, она на цыпочках проследовала мимо двери квартиры, из которой сбежала в ту ночь. Но когда Грейс торопливо спустилась на первый этаж, удача отвернулась от нее.

Джек Беренджер стоял на крыльце, держа входную дверь открытой, и разговаривал с Тимми, сынишкой миссис Неймарк, и Марвином, его закадычным приятелем из соседней квартиры. Несколько секунд Грейс просто не могла пошевелиться.

Она слышала его голос, низкий и чистый, и ей казалось, что слова долетают до ее голой кожи и гладят ее, точно так, как его губы ласкали ее спину. Дрожь пробежала по телу Грейс, дыхание участилось.

При дневном свете он был так же красив, как и в сумраке ночи. Высокий и элегантный, широкоплечий, темные волосы спадали на воротник белой рубашки. Его бездонные глаза светились весельем, он внимательно слушал какую-то забавную историю, которую рассказывали мальчишки.

На нем была та же самая кожаная куртка, что и позапрошлой ночью, потертые голубые джинсы и черные ботинки. Выглядел он мужественным и симпатичным. Такой мужчина при обычных обстоятельствах и не взглянул бы второй раз на такую женщину, как она. Грейс почувствовала, что щеки залились румянцем от смущения при мысли о том, какой может быть его реакция, когда он увидит ее без искусно наложенного макияжа и хорошей прически.

Но эта мысль дала ей и надежду. Может, он не узнает ее?

Джек сказал что-то такое, от чего мальчики рассмеялись, и бросил беглый взгляд в вестибюль. Грейс подумала, что он не обратил на нее внимания, но в этот момент доктор осекся на полуслове.

Он медленно выпрямился, повернулся и посмотрел на нее. Их взгляды встретились. Изумление на лице Джека сменилось удивлением, а затем его выражение стало каким-то грозным, гневным.

А ведь она так надеялась, что он не узнает ее.

Грейс задержала дыхание, на несколько секунд застыла словно парализованная, затем машинально поднялась на три ступеньки.

Ничего не сказав Тимми и Марвину, Джек направился ко входной двери. Тогда Грейс повернулась и бросилась бежать, перескакивая через ступеньки, насколько позволяли каблуки.

– Холли?

Когда через мгновение Грейс поняла, что Джек окликает ее, ее охватила волна смущения и вины. Но что стоила невинная ложь по сравнению с той сексуальной распущенностью, которую она позволила себе в ту ночь? И неужели он поверил, что она назвалась настоящим именем?

– Холли!

Грейс продолжала бежать по лестнице.

– Кого вы так называете, доктор Беренджер? – заинтересовался Тимми. – Это Грейс.

– Грейс! – хором крикнули мальчики, и ее имя эхом отозвалось от стен, обитых панелями из дерева, и паркетных ступеней.

«Ох, да отвяжитесь!» – подумала Грейс. Она остановилась на лестничной площадке и посмотрела вниз. Одно дело не обращать внимания на нового соседа, но совсем другое дело – игнорировать крики мальчиков.

Изобразив на лице нечто похожее на улыбку, Грейс перегнулась через перила.

Приятели уже взбирались по ступенькам, задрав головы. А Джек Беренджер замер у лестницы внизу с таким видом, словно он отказывался верить в то, что она стоит выше этажом.

– Привет, Тимми, привет, Марвин, – поздоровалась Грейс.

– Доктор Беренджер думает, что вас зовут Холли, – сообщил Тимми. Шестилетнему мальчугану это показалось забавным.

А вот Джек, похоже, не находил ничего смешного в этой ситуации. Если минуту назад в его взгляде и было какое-то тепло, то теперь оно испарилось. Мужчина выглядел весьма грозно, и Грейс не понимала почему.

Потому что она назвалась чужим именем?

Потому что они соседи?

Потому что она сбежала тайком?

Грейс замедлила подъем, и Джек быстро догнал ее. Прижимая к бедру коробку с пирожными, Грейс надеялась, что выглядит спокойной и беззаботной.

Игривое настроение мальчиков сменилось неподдельной радостью, когда они увидели в руках Грейс кондитерскую коробку.

– А что вы сегодня приготовили? – полюбопытствовал Марвин. – Можно нам попробовать?

– Только если будете себя хорошо вести. – Грейс любила этих ребятишек, она вообще любила детей. И те отвечали ей взаимностью. Мальчики с улыбкой смотрели на нее, и сердце Грейс совсем растаяло. – Ладно, можете взять по кусочку. – Она открыла крышку коробки.

– Песочные, – разочарованно вздохнули дети. Джек, не отрывавший до этого взгляда от лица Грейс, тоже заглянул в коробку.

– Оказывается, они не очень любят песочные пирожные, – пояснила Грейс.

– А шоколадных нет? – Марвин даже поднялся на цыпочки, чтобы лучше рассмотреть содержимое коробки.

– Прости, нет. Так что либо берите эти, либо вообще ничего не получите.

Мальчики пожали плечами и взяли по пирожному. Несмотря на отсутствие энтузиазма, они быстро справились с ними.

Джек стоял рядом, вертел в руках перчатки и оглядывал Грейс с головы до ног.

– Вы ведь сказали, что вас зовут Холли. – Его тон был холодным, как зимний ветер. Было совершенно ясно, что он считает ее не только шальной распутницей, но и лгуньей.

Досада, окрасившая щеки Грейс румянцем, боролась с засевшим в глубине ее души чувством вины. Но что она могла сказать? Грейс давно уяснила для себя, что лучший способ справляться с рискованными и неловкими ситуациями – делать вид, что тебя это не волнует.

Небрежно пожав плечами, она переложила коробку из одной руки в другую, а затем закинула на плечо конец шерстяного шарфа щегольским жестом, который отрабатывала перед зеркалом.

– Это была литературная аллюзия. Я намекала на Холли Голайтли.

Джек прищурился, и Грейс не могла понять, то ли он сконфузился, то ли разозлился еще больше.

– Ну, вы, наверное, читали эту книгу.

Джек не проронил ни слова.

– Автор Трумэн Капоте, – подсказала Грейс. – Холли Голайтли из рассказа «Завтрак у Тиффани». В кино ее играла Одри Хепберн.

– О, да, – кивнул Джек с мрачным видом. – Девушка по вызову, которая жила над писателем в большом доме в Манхэттене.

Грейс уже почти улыбнулась, радуясь тому, что Джек понял, о чем она говорит, однако ей вовсе не понравилось сравнение с девушкой по вызову. Она с гораздо большим удовольствием сравнила бы себя с Одри Хепберн.

– К вашему сведению, она была девушкой для сопровождения, – поправила Грейс.

– А какая разница?

Грейс подумала, что, возможно, никакой разницы между этими, понятиями и нет. Надо было бы выбрать более положительный персонаж. Однако у нее не было опыта по мгновенному выбору фальшивых имен.

– Ну, вот мы и встретились, – сказала Грейс, пытаясь улыбнуться. – Однако у меня нет времени, тороплюсь на работу.

Джек посмотрел на часы, и Грейс непроизвольно съежилась, заметив, что уже почти три часа дня. Можно предположить, о какой работе он подумал. Однако Грейс не собиралась объяснять, что для нее безразлично, сколько сейчас времени, три часа дня или половина девятого утра, поскольку ее не ждали на работе в ближайшие две недели. Пусть думает, что хочет.

– Чао! – попрощалась Грейс.

– Чао, Грейс, – хором отозвались мальчики. – Спасибо за пирожные.

– Пожалуйста.

Она вышла из подъезда, спустилась по ступенькам, оглядела улицу в поисках такси. Машин еще не было. Морозный воздух затруднял дыхание, но небо было безоблачным, ярко-голубым. Надев солнечные очки, Грейс направилась в сторону Бродвея быстрым шагом, стараясь при этом, чтобы со стороны не показалось, что она бежит. Но не успела она пройти и тридцати метров, как Джек догнал ее.

– Нам надо поговорить, – заявил он.

– Неужели? Не вижу смысла. – «Господи, ну где же такси!» – мысленно взмолилась Грейс.

– Наверное, вы забыли, что мы спали вместе?!

Грейс поняла: Джек не намерен проявить благородство и сделать вид, что между ними ничего не было.

– Я всегда считала, что спать вместе с кем-то – это значит лежать в одной постели. А мы, если я не ошибаюсь, просто занимались любовью!