Время прибытия - Леженда Валентин - Страница 15

— Вы что там все заснули? — недовольно спросил зятя тесть. — Я десять минут звоню.

Иннокентий Петрович виновато развел руками:

— Я телевизор смотрел и потому не слышал.

— Ладно, — отодвинув щуплого зятя в сторону. Убийвовк прошел в квартиру, — я по делу.

Затем, раздув ноздри, принюхался и, увидев на полу кастрюлю, тихо спросил:

— Что, готовит?

— Готовит, — кивнул зять.

— Ну тогда не будем ее беспокоить, Кеша, — прошептал Борис Богданович, осторожно на цыпочках прокравшись в гостиную, ибо буйный нрав его дочери предстоящей беседе явно не способствовал, а то мог и вовсе навредить.

— Ну что там уже случилось? — спросил Иннокентий Петрович, плюхаясь на свой любимый диван. — Опять убрать кого-то нужно?

Убийвовк кивнул:

— Да, Кеша, причем заказ будет оптовый. Киллер сделал кислую мину:

— Надеюсь, без женщин, детей и домашних животных.

— Без, — подтвердил Борис Богданович и, тяжело вздохнув, добавил, — но с одним условием.

— Каким еще условием? — недовольно переспросил Иннокентий Петрович, почесывая пятку сквозь дыру в носке. — Ты же знаешь, Богданович, я работаю так, как мне хочется, и никаких условий и правил не приемлю.

— А хочешь второй приют для сирот выстроить? — выложил свой единственный козырь Убийвовк, и тут-то Белочкину уже пришлось серьезно задуматься.

Естественно, что в данном месте повествования у внимательного читателя брови полезут на лоб, поскольку, во-первых, выше упоминалось, что приют для бедных сироток в Хрючевске выстроил лично Сан Саныч, во-вторых, нигде не было сказано, куда свои деньги девает киллер после исполнения заказов, поскольку живет он и это следует особо отметить, очень скромно.

Итак, внесем ясность.

Понятно, что такой благородный человек, как Иннокентий Петрович Белочкин, всегда мысленно сравнивающий себя перед очередным делом с Робин Гудом, тратить заработанные тяжелым в поте лица трудом деньги только на себя никогда бы не позволил, ибо это было противно всей его светлой сущности.

Деньги, точнее, очень большие деньги, получаемые им за чистку рядов хрючевского общества от всяческой скверны (как сам он часто выражался в беседах с тестем), киллер почти все отдавал на благотворительность, анонимно финансируя городские больницы, школы и дома для престарелых, искупая тем самым свою вину за грехи (как он считал) перед Господом Богом.

Приют для сирот также был выстроен на деньги Иннокентия Петровича, но, поскольку сделать это анонимно в Хрючевске было несколько затруднительно, роль подставного лица в этом благородном деле взял на себя не кто иной, как Сан Саныч Воротилов, почти бесплатно получивший лавры городского благодетеля и почетную грамоту от мэра. В общем, поднял свой рейтинг в глазах хрючевского обывателя, так сказать, за чужой счет.

Зная все это, Убийвовк был уверен, что от заманчивого предложения построить на заработанные деньги второй приют Иннокентий Петрович вряд ли откажется. И надо сказать, что бывший опер не прогадал. Глаза его зятя стали мечтательными, а на лице появилась идиотская улыбка праведника, за которую Белочкин неоднократно получал по морде от темпераментной супруги.

— Хорошо, — наконец молвил размечтавшийся киллер, — я согласен, каково же твое условие? Борис Богданович довольно ухмыльнулся:

— Сан Саныч хочет, чтобы ты лично к нему явился и принял заказ.

— Это исключено, — злобно отрезал Иннокентий Петрович, — я ни за что не стану светиться.

— Но, Кеша, — мягко возразил Убийвовк, — ведь это будет твое последнее дело.

— Это в каком интересно смысле последнее, — подозрительно переспросил киллер, холодным взглядом профессионала оценивая размеры лба своего тестя.

Борис Богданович вздрогнул:

— Да ты чего, Иннокентий, я имел в виду лишь то, что полученная тобой сумма после выполнения заказа будет настолько велика, что ее хватит и на приют, и на безбедное существование даже твоих внуков.

— Неужели Сан Саныч решил завалить американского президента? — с сомнением спросил Белочкин. Убийвовк рассмеялся.

— Тогда я не понимаю…

— Да что тут понимать, Кеша, от исхода твоей работы зависит сама жизнь Воротилова и, естественно, заплатит он тебе, спасая свою шкуру, как за принца Чарльза.

— А, ну тогда все понятно, — согласился киллер.

— Что ж, — подвел итог разговору Борис Богданович, — в таком случае собирайся, поедем к твоему работодателю.

— Ну а инструмент мне брать? — Белочкин указал на выглядывающий из-под дивана черный футляр для скрипки.

— Нет, — осторожно ответил Убийвовк, — пока, думаю, не стоит.

— Ага, вот ты, значит, какой, наш Чистильщик, — Сан Саныч Воротилов лично вышел из кабинета встретить любимого киллера, — щупловат что-то немного.

— Зато бью в двухкопеечную монету со ста шагов под водой, — меланхолично заметил Иннокентий Петрович, усаживаясь в удобное кожаное, кресло.

— Эх, 263 безупречно выполненных заказа, — с восхищением констатировал Воротилов, — из них 50 обставлены под несчастные случаи и 100 замаскированы под инфаркт миокарда и прободение язвы. Гениально, блин.

— Не 263, — невозмутимо поправил авторитета киллер, — а 276.

— Ну да, ведь я, блин, забыл о последнем заказе на Хомякова вместе со всей его бригадой, прости, браток, из головы как-то вылетело.

— Кстати, я сильно рискую, находясь у вас здесь, — продолжил беседу Иннокентий Петрович, — надеюсь, что заказ стоит затраченного риска.

— Стоит, — подтвердил хрючевский авторитет, с восхищением рассматривая Чистильщика, с которым связь всегда держал через нескольких подставных лиц, а те в свою очередь связывались с киллером через Интернет. Хотя такие предосторожности с Убийвовком под боком были ни к чему, но Сан Саныч, естественно, о родственной связи своего помощника со знаменитым киллером не знал, но, не исключено, что теперь-то он узнает правду, если, конечно, доживет, в чем Убийвовк сильно сомневался.

— А ты молодец, Богданович, — обратился Воротилов к своему протеже, — быстро человека нашел, интересно, как же тебе это удалось?

Убийвовк тряхнул головой:

— В данной ситуации это имеет, пожалуй, второстепенное значение.

Сан Саныч в ответ злобно сверкнул на помощника глазами, но настаивать на ответе не стал, передав киллеру папку с фотографиями первой группы подлежащих ликвидации лиц.

— Ну и рожи, — Иннокентий Петрович брезгливо поморщился, — судя по цвету морд их уже кто-то замочил.

— Да нет, — махнул рукой Сан Саныч, — это естественный цвет, просто эти уроды прилетели с Марса, потому так и выглядят. Вот тот, что с самой злобной рожей, у них за главаря.

— Интересно, — киллер внимательно вглядывался в зеленые лица на фотографиях, — марсиан мне еще ни разу никто не заказывал.

— Ну так, — усмехнулся Воротилов, — не шантрапа какая-нибудь, крутые мужики, хоть и с рогами, но по понятиям войну ведут.

— Хорошо, — киллер отдал папку Сан Санычу, — я их запомнил. Кто еще подлежит немедленной зачистке? Воротилов протянул Белочкину вторую папку.

— Батюшки светы, — удивился Иннокентий Петрович — так это ж ведь Марк Степановский, друган ваш закадычный.

— Уже не друган, — резко отрезал авторитет, закурив сигару, — зажрался, козел, слишком много под себя хапать начал.

— Так, понятно, — киллер задумчиво посмотрел на своего работодателя, — с этим будет попроще, пожалуй, с него и начнем.

— Э… — дернулся в своем кресле Сан Саныч, — ты че, ты, главное, зеленомордых замочи, а Марика потом, так сказать, на закуску.

— Не учите меня, как работать, — вспылил киллер, топнув ногой, — заказ выполню в течение двух суток и последовательность ликвидации буду выбирать сам, а не по чьей-то указке.

— Да ладно тебе, ладно, не кипешуй, — пошел на попятную Воротилов, заметив нехороший блеск в глазах Белочкина, — только если уже пообещал в два дня заказ выполнить, то так и сделай.