Непобедимый эллин - Леженда Валентин - Страница 33

Геракл снова покачал головой, затем обрезал мечом веревочную лестницу и плотно задвинул каменную крышку.

– Идем искать колесницу!

Осоловевший от свежего воздуха историк радостно кивнул.

– Погоди, Геракл, а как же Тесей?

Сын Зевса неприязненно посмотрел на афинского героя.

– А пускай здесь пока полежит, протрезвеет…

И с чувством выполненного долга греки отправились на поиски непонятно где оставленной колесницы.

Глава двенадцатая

ПОДВИГ СЕДЬМОЙ: КРИТСКИЙ БЫК

– Ну, как там мой сынуля, не облажался, часом, у царя Авгия? – спросил у Гермеса Зевс, проспавший шестой подвиг своего любимого Геракла, так как накануне слегка перебрал за обедом пузырящейся амброзии.

– Всё прошло без сучка и задоринки, – ответил божественный вестник, крутя ручки настроек телескописа. – Правда, дворец царя Авгия дерьмом затопило, но это так, мелочь.

– Царь случайно не утоп? – с подозрением поинтересовался Тучегонитель, блуждающим взглядом ища, чем бы опохмелиться.

– Нет-нет, Авгий в полном здравии, – заверил владыку Гермес. – Сидит сейчас на крыше своего дворца и гневно потрясает кулаками в сторону Олимпа.

– Ругается? – с надеждой спросил Зевс, нашаривая под троном верный молниеметатель.

– Нет, – усмехнулся вестник, – только рожи корчит…

– А… – разочарованно протянул Громовержец, босой ногой задвигая грозное оружие обратно под трон. – Мне бы опохмелиться..

– Ты уже после обеда опохмелялся, – возразил Гермес.

– Да нет, после обеда я напился, – мотнул головой Эгидодержавный.

– Ну тогда я бы на твоем месте от опохмеления воздержался, – знающе посоветовал Гермес, с неудовольствием оглядывая слегка отекшее лицо владыки Олимпа. – Может, позвать Асклепия с его алкобоюсом?

Услышав об Асклепии, Зевс непроизвольно дернулся.

Методы борьбы с алкоголизмом у божественного врачевателя были те еще.

Например, алкобоюс представлял собою довольно замысловатое устройство. На одном конце стола ставилась емкость с амброзией, за стол сажался страдающий от пагубной зависимости, над головой которого вешалась огромная тяжелая дубина, соединенная хитрыми проволочками с алкоголесодержащей емкостью. Больной тянулся к выпивке и… Бац!.. Устройство срабатывало, охаживая выпивающего по его неразумной головушке.

– Да ну его к сатировой матери, этого Асклепия, – буркнул Зевс и недовольно поежился.

На развилке дорог под Тиринфом Копрей так и не появился.

Геракл с Софоклюсом прождали его с раннего утра и до самого обеда. Задержка вызвала у сына Зевса вполне понятное недоумение. Ему ведь подвиги нужно совершать, а этот мерзавец шляется непонятно где. Да как он вообще смеет заставлять себя ждать великого сына Зевса?

Просто немыслимая дерзость!

– Может быть, он умер, – скучающе предположил Софоклюс, изготовивший себе из большого листа лопуха надежную шапочку от нещадно палящего солнца.

– С чего бы? – изумился Геракл.

– Скажем, от побоев.

– Чьих? Эврисфея?

– Да нет, твоих! – Историк поправил съехавший на лоб зеленый лист. – Ты ведь ему в прошлый раз, помнится, здорово по башке приложил. Я очень удивлюсь, если он после этого выжил и не остался на всю жизнь бестолковым идиотом.

Сын Зевса ничего не ответил, ибо и вправду здорово оприходовал наглого посланца не менее наглого Эврисфея.

Если Копрей действительно помер, то боги на Олимпе крутую бучу поднимут и Геракл сильно пожалеет, что не остался в вонючих подземельях царя Авгия, а опрометчиво выбрался наружу.

– Полтретьего! – сообщил Софоклюс, посмотрев на булькнувшую наручную клепсидру.

Сын Зевса мрачно поглядел в небо, где стремительно увеличивалась в размерах огненная точка.

– Опа, Гермес летит! – обрадовался историк, звонко хлопнув в ладоши.

Могучий герой его энтузиазма не разделял.

– Фух! – выдохнул олимпийский вестник, опустившись рядом с колесницей. – Окончательно меня замотали. Клонироваться, что ли?

Слегка насупленный Геракл ожидал худшего.

– Что приуныли? – улыбнулся Гермес. – Нету вашего Копрея. Не смог прийти он, болеет. От Эврисфея подцепил ветрянку, лежит теперь весь зеленый от целебных мазей, старые сказания на древних папирусах почитывает.

Сын Зевса облегченно перевел дух.

– Значит, так. – Гермес присел на краешек золотой колесницы. – Я на время заменю его. Слушайте, задание номер семь!

– Да-да, – приободрился Геракл. Софоклюс приготовил свежую дощечку.

– Как вы, наверное, знаете, на острове Крите начинаются очередные Олимпийские игры. В этом году их организовывает царь Крита Минос.

– К великому сожалению, я не смогу участвовать в играх, – грустно вздохнул сын Зевса. – Ведь мне нужно совершать героические подвиги!

– А вот тут, – лукаво усмехнулся Гермес, – тебя, мой друг, ждет небольшой сюрприз. Ведь твой следующий подвиг напрямую связан с Олимпийскими играми!

– О Зевс, не может быть! – радостно воскликнул могучий герой.

– Именно так! – горделиво подтвердил вестник. – Я, знаешь ли, могу приносить и весьма приятные новости. Так вот… Тебе необходимо попасть на Крит и принять участие в Олимпийских состязаниях.

– Во всех?

– В каких захочешь. Но в одном единоборстве ты просто обязан участвовать непременно.

– В метании каменного диска? – с замиранием сердца предположил Геракл.

– Нет, с чего ты взял? В греческом боксе.

– О нет, – простонал сын Зевса, – ты же знаешь, я не переношу весь этот пафосный мордобой.

– На этот раз придется перенести, – строго заявил Гермес. – Так хочет сам Зевс!

– Я уже сражался с неким царем бобриков Амиком, – вспомнил могучий герой, – в Вифинии, когда плавал с аргонавтами. Пренеприятнейшие остались воспоминания.

– Твоим мнением никто не интересуется! – гневно отрезал божественный вестник. – Скажут участвовать в кулачном поединке, значит, будешь участвовать.

Сын Зевса в очередной раз тяжко вздохнул.

– Итак, расклад таков… – Гермес призадумался. – Сразиться на кулаках тебе предстоит со знаменитым местным тяжеловесом по кличке Критский Бык.

– А нормальное имя у него есть?

– А зачем тебе?

– Просто интересно. – Вестник почесал макушку.

– На самом деле зовут спортсмена Пукилус. – Геракл зло усмехнулся:

– Ну теперь понятно, почему он стал именовать себя Критским Быком.

– А вот ты зря смеешься, – прищурился Гермес. – Пукилус великий спортсмен, выдающийся боксер, удостоенный в прошлом году титула «Непобедимый».

– Ну это только потому, – возразил сын Зевса, – что мы с Тесеем не участвовали в кулачном поединке. Меня дисквалифицировали в начале Олимпиады за то, что метал каменные диски в зрителей. Ну а Тесей, как всегда, очень некстати напился и отправился на остров Лесбос искать Минотавра.

Божественный вестник слегка повел бровью:

– Ты мне тут не хвастайся, знаю я вас, героев греческих. Что ты, что Тесей, две сандалии пара. Короче, все олимпийцы, включая Зевса, на тебя поставили, так что смотри не подведи.

– А кто поставил на Критского Быка? – поинтересовался Софоклюс.

– А тебе-то зачем знать?

– Для истории.

– Ну, раз для истории… – Гермес ухмыльнулся. – На Критского Быка поставили Гера, Эврисфей и Посейдон.

– А Посейдон на фига? – изумился Геракл, всегда уважавший своего синебородого вечно бухого дядю.

– Сатир его знает, – пожал плечами Гермес. – Полагаю, он по своему обыкновению с пьяных глаз всё перепутал и вместо того, чтобы поставить на тебя, поставил на Критского Быка. Да не всё ли равно?

– Ладно, договорились, – согласился сын Зевса, забираясь в золотую колесницу, – вот только правила вспомню. Греческий бокс – это ведь не простое спортивное мордобитие, это целая эстетика расплющенных носов и вывихнутых челюстей.

– Вспоминай-вспоминай, – похвалил полезное начинание героя Гермес. – Иногда что-нибудь вспоминать очень даже полезно… Уезжай подальше от Тиринфа, и в каком-нибудь безлюдном месте Гефест быстренько телепортирует тебя на остров Крит.