Античные хроники - Леженда Валентин - Страница 11

Грохот, раздавшийся на улице рядом с пивным заведением, заставил царей обернуться.

В разбитом окне пивнушки виднелись объятые пламенем бакалейные ряды. Весело раскачивался подвешенный к коньку горящей крыши бакалейщик с вывалившимся наружу синим языком.

– » Эх, разгулялись мои солдатики, —смущенно мыкнул Амфаон, подливая в кубки братьям душистого вина.

Что и говорить, попал Пелий в довольно щекотливую ситуацию, особенно когда к нему явились знатные братья.

Нет, это не было для правителя сюрпризом, он уже давно ждал Ясона, заранее все подготовив. В подвалах дворца уже сидел неделю некормленый лев, который ожидал приход Ясона с неменьшим трепетом, чем сам Пелий. Однако то, что с юношей во дворец заявятся и его братья, стало для царя полной неожиданностью.

Братья Ясона пришли не одни, а со своими телохранителями, державшими на цепях злобных коринфских псов. Ко всему еще царю донесли, что солдаты из действующей армии владыки Мессении Амфаона подожгли бакалейные лавки Иолка и в данный момент громят кварталы, где проживают эмигранты из Эфиопии.

М-да, очень щекотливое положение.

– Здравствуй, старая рожа! – нагло приветствовал своего дядю Ферет, толкая вперед несколько оробевшего Ясона.

Юноша сразу узнал того самого противного старикашку, который встретился ему на дворцовой площади несколько дней тому назад. Ох, какие у него в колесницу были запряжены кобылки! Ясон аж задрожал от нахлынувших на него свежих эротических воспоминаний.

– Приветствую вас, великие сыны Эсона, – осторожно произнес Пелий, ерзая тощей задницей на чужом троне.

Под хмурым взглядом Ясона правителю сделалось как-то неудобно. Все-таки, как ни крути, а власть придется отдавать. Проклятая несправедливая судьба.

– Ну давай, чего молчишь. – Ферет недовольно пихнул юношу в бок, одновременно пытаясь унять разлаявшихся псов. – Цыц, шелудивые, на живодерню сдам!

Собаки тут же, как по команде, заткнулись. В зале повисла мрачная торжественность.

– Правитель Пелий, – выступив вперед, гневно произнес Ясон.

– Да, племянничек? – старчески проворковал правитель, решив сойти за слабоумного.

– Я требую, чтобы ты немедленно вернул принадлежащие мне по праву власть и богатство, в противном случае…

Тут Ясон на минуту запнулся.

Все его фразы строились так легко и так красиво, а вот в самом решающем месте он вдруг взял и сбился.

И действительно, было неясно, чем угрожать Пе-лию, не копьем же, в конце концов. Но на' помошь сбившемуся юноше тут же пришел средний брат.

– В противном случае, – хрипло проревел Ферет, – мы скормим тебя нашим собачкам…

И Ферет с Амфаоном издевательски заржали, а страшные псы вторили им зловещим подвыванием. Пелий содрогнулся. Перспектива вырисовывалась неприятная, и, что самое обидное, пьяные мерзавцы вполне могли прямо сейчас осуществить свою страшную угрозу.

– Хорошо, я согласен, – подозрительно быстро сдался правитель. – Но только при одном условии…

– Что?!! – ошарашенно переспросил Ферет. – Ты, старый хрыч, ставишь нам условия? А ну-ка, Танат, Аидик, ко мне…

Два черных пса так дернулись, что чуть не свалили на мраморный пол еле удерживавших цепи солдат.

– Погодите! – Ясон величественно поднял руку. – Будем играть честно до самого конца. Говори, Пелий, свое условие.

Ферет лишь пожал плечами, дав знак оттащить рычащих собак.

Правитель облегченно вздохнул. Честность и добродетель Ясона спасли старому негодяю жизнь, но если верить Дельфийскому оракулу, то ненадолго. Хотя и оракулы, бывает, ошибаются. Редко, конечно, но в Греции всякое случается, на то она и древняя!

– Вот мое условие. – Пелий демонстративно откашлялся. – Прежде чем я верну тебе власть, ты должен умилостивить подземных богов. Недавно ко мне во сне явилась тень великого Фрикса, умершего в далекой Колхиде, и эта тень попросила меня, чтобы я…

– Сколько ты перед этим выпил, старый дурак? – бесцеремонно перебил высокопарную речь правителя Ферет. – Да он сумасшедший, братья!

– И эта тень попросила меня, – невозмутимо продолжил правитель, – чтобы я отправился в Колхиду и завладел знаменитым золотым руном.

– А у этого Фрикса губа не дура! – усмехнулся Ферет.

Пелий же решил врать до конца и, с пафосом воздев руки над головой, добавил:

– В Дельфах сам стреловержец Аполлон повелел мне отправиться в Колхиду. Но я слишком стар для такого далекого похода. Ты же, Ясон, молод и силен. Соверши этот подвиг, и я верну тебе власть и богатства Иолка!

– Хорош брехать! – снова не сдержался Ферет, понимая, что проклятый старикашка загоняет Ясона в искусно расставленную ловушку. – А ну пошел с трона, урод дряхлый!

Пелий тяжело вздохнул и уже вроде как приподнялся, смирившись с судьбой, но тут снова подал голос Ясон, и сделал он это очень не вовремя.

– Нет! – звучно заявил сын главного ассенизатора Иолка. – Я совершу этот подвиг. Я не хочу, чтобы в Греции меня считали трусом.

– Брат, не дури! – Ферет предостерегающе затряс перед носом юноши унизанным золотыми перстнями пальцем. – За каким сатиром ты будешь плыть на край света, когда старый вонючка и так уже под себя от страха наделал? Вот он трон, он уже твой! Вот они богатства – бери и пользуйся. Мы оставим тебе с Амфаоном часть своих войск. Правь себе на здоровье!

– Точно! – радостно кивнул Амфаон, поднимая над головой полный кубок вина.

– Нет, – решительно отрезал Ясон. – Я не желаю прослыть трусом, и я во что бы то ни стало добуду это золотое руно…

Ну что ты с ним поделаешь?

Молодой, гордый, глупый. Двадцать лет – мерзкий возраст. Нет ничего упрямее двадцатилетнего юнца, мечтающего о славном подвиге. Знал Пелий, что молокосос в жизни не откажется от такого заманчивого предложения – получить законную власть через совершение подвига, способного потрясти всю Аттику.

Глядишь, и сложит головушку Ясон в Колхиде, тем более что, по слухам, золотое руно охранял чудовищный дракон, и вообще гиблое место этот Кавказ.

Радости старикашки не было предела: и трон сохранил, и могучих братьев Ясона уел. Не спустят они теперь на правителя своих блохастых собачек. Не спустят, ибо уважают решение старшего брата. Безрассудство, знаете ли, тоже достойно восхищения.

Таким образом Ясон стал жертвой старого коварного интригана, приходившегося юноше родным дядей.

Уж больно все это безобразие напоминало одиссею хитроумного царя Итаки. Вот только до этой самой одиссеи оставалось о-го-го сколько времени.

Любили путешествовать древние греки еще задолго до Троянской войны, и совершать подвиги им также очень нравилось. На свою голову они, конечно, эти самые подвиги совершали, но, как говорится, против своей героической непоседливой натуры не попрешь.

Скучно жила в то время Аттика: никаких тебе потрясений, ни войн, ни заговоров, ни громких убийств. Да и боги на Олимпе особо в дела смертных не вмешивались, что также было отрадно.

И вот, как только Ясон объявил в Иолке, что собирается плыть в Колхиду за золотым руном, новость сия была подобна грому среди ясного дня.

Желающих отправиться вместе с Ясоном в поход, наверняка опасный, было хоть пруд пруди.

Потянулись в город Иолк великие герои.

Понятное дело, не все они могли участвовать в походе – уж слишком их много было.

В первую очередь в число счастливчиков попал знаменитый сын Зевса Геракл, которого в то время из-за его свирепого нрава на Олимп еще не пускали. Геракл уже вторую неделю томился от безделья в далеком Карфагене, который он в очередной раз от нечего делать разрушил.

О готовящемся походе ему сообщил вестник богов Гермес. Он даже одолжил великому герою. свои реактивные сандалии, чтобы Геракл как можно быстрее достиг Иолка.

Прибыл на место сборов героев и могучий Тесей из Афин, заклятый враг и завистник Геракла. Примчались также умственно отсталые сыновья Зевса и Леды Кастор и Полидевк со своими друзьями-прихлебателями Идасом (нет, это не древнегреческое ругательство! – Авт.) и Линкеем.