Убить президента - Шахов Максим Анатольевич - Страница 8

Сколько бы он выдержал такой борьбы, было неизвестно, казалось, что проходят чуть ли не часы нечеловеческого напряжения, что во рту крошится эмаль стиснутых зубов. Он не знал, что, бросив машину в двух шагах, Демичев уже подбежал к багажнику, как гениальный технарь Андрюха бегло осмотрел устройство, выругался одним из своих вычурных ругательств, а потом выдрал с мясом приемник радиосигнала. Демичев тоже рисковал, но он был почти уверен, что устройство собрано очень просто, почти дилетантски и без всяких сюрпризов.

А потом араб вырвался, и Прыгунов даже зажмурил глаза. Все! Сейчас! Потом хлопнули два, нет – три выстрела, потом голос Андрея Демичева над ухом сказал, что все в порядке. Потом две пары рук подняли его с асфальта и потащили к машине. А где-то совсем рядом была слышна полицейская сирена.

Николай Владимирович Синицын имел в российском дипломатическом представительстве вполне официальную должность. Она позволяла ему иметь массу дел за пределами посольства. Точнее, поводов, которые предполагали возможность свободно перемещаться не только по Праге, но и по всей Чешской Республике. Для офицера внешней разведки это было очень удобно. Собственно, дипломатическими паспортами пользуются испокон веков разведки всех стран.

Когда с поста охраны на въезде доложили, что идет перестрелка между неизвестными и что полиция уже вызвана, Николай Владимирович поспешил на улицу. Что бы там ни произошло, выходить из здания было опасно, до того как местные оперативные службы не убедятся, что никакой угрозы нет. Но это обычным работникам посольства можно отсиживаться за толстыми старинными стенами дворца, а майор внешней разведки Синицын был обязан составить собственное впечатление о происходящем.

Комиссар полиции округа и командир группы быстрого реагирования чешского полицейского спецназа были уже на месте. С комиссаром Новаком Синицын был знаком, и довольно близко. Если Новак и подозревал в работнике посольства русского разведчика, то ничем этого в минуты общения не высказывал. Сейчас он молча кивнул дипломату и за рукав пиджака повлек его в сторону от оцепления. В центре пустого пространства одиноко торчала белая «Шкода» с открытой дверцей багажника. Около машины уже стоял маленький робот с высокой штангой телеобъектива, а теперь уже и подходил неуклюжей походкой специалист группы разминирования в мощном противовзрывном костюме.

– Что тут произошло? – поинтересовался Синицын.

– Мы предполагаем, что готовился теракт, – ответил комиссар, морщась, как от зубной боли. – Но попытка не удалась. Бомба не взорвалась, потому что механизм приведения в действие поврежден.

– Я рад, что у вас работают такие шустрые оперативные работники, – улыбнулся Синицын.

– Если вы имеете в виду, что мы вовремя подоспели… – Комиссар со странным выражением посмотрел на дипломата и немного помолчал. – Им помешали. Кто, пока не знаю. Двое террористов убиты, один оглушен, четвертый, судя по всему выходец из арабского мира, ранен, но пока жив. Сразу скажу, что помешали им не наши люди. И кто это был – я не знаю.

Синицын нахмурился и покивал. Плохо, что нет ясности. И плохо, что ее, скорее всего, и не будет.

– А вы? – вдруг спросил комиссар и в упор посмотрел на Синицына. – Вы знаете, кто бы это мог быть?

Синицын машинально развел руками.

– Н-да, – понимающе хмыкнул комиссар. – Думаю, что если бы вы и знали, то все равно мне не сказали бы.

– Думаю, что да, – серьезно ответил Синицын. – Извините, господин Новак, но бывают вещи… Одним словом, я думаю, что все очень серьезно. И не нам с вами ломать над этим голову.Они постояли еще немного молча, наблюдая, как возле машины возится эксперт-взрывотехник. Потом тот выволок из багажника большую дорожную сумку и небрежно поставил на асфальт. Когда эксперт потянул через голову свой массивный шлем с бронированным стеклом, к нему поспешили люди в гражданской одежде.Выслушав обычные обещания комиссара, что до сведения дипломатов обязательно в самое кратчайшее время будет доведена суть всего произошедшего и официальные извинения, Синицын направился в здание. Было о чем подумать и о чем сообщить в Москву. За этой попыткой что-то должно было стоять, потому что террористы просто так место и время взрывов не выбирают. У них тоже есть свои планы и расчеты. То есть всему этому должны быть определенные причины. А кто предотвратил? Комиссар мог и не знать, что это были, к примеру, чешские спецслужбы. Хотя какой им резон сбегать с места проведения собственной операции? Могли, правда, и совсем чужие спецслужбы вмешаться. Такое сейчас время, что против международного терроризма бороться начали очень часто рука об руку бывшие, мягко говоря, соперники…

Синицын миновал обширный холл первого этажа, свернул в маленький неприметный коридор правого крыла и взбежал по узкой лестнице, которая в момент строительства особняка планировалась для прислуги, к себе в кабинет на второй этаж.

«Что бы это могло означать? Что же, что же, что же?» – мысленно повторял он, отпирая дверь кабинета, заходя внутрь и подходя к своему столу.

Кабинет Синицына был не совсем рабочий кабинет. Именно рабочая комната по должности у него была совсем в другом крыле здания. А здесь была его квартира. Дверь в дальней части комнаты вела в спальню, там же находился санузел. Собственно… кажется, оттуда и слышалось сейчас журчание воды. Как же это я не выключил воду, спохватился Синицын и поспешил в спальню.

И первое, что он увидел, едва только вошел в помещение, это человека крепкого телосложения, который склонился над другим, лежавшим на его, Синицына, кровати с окровавленной правой рукой. И с раненого сейчас аккуратно снимали тонкий, телесного цвета бронежилет.

Синицын замер на месте. Это было до такой степени нелепо, что походило больше на кошмарный сон, чем на реальность.

– Ничего, что мы тут так по-хозяйски расположились? – раздался мужской голос.

Синицын с трудом сдержался, чтобы не отпрыгнуть в сторону, и только повернул на голос голову. Перед ним стоял человек в возрасте лет сорока, коротко стриженные волосы отдавали сединой, а глаза смотрели с холодной иронией. И этого человека Синицын совсем недавно видел. И, кажется, даже разговаривал с ним. Только вот где?

– Три недели назад, – подсказал человек, как будто прочитал его мысли. – В этом здании. Группа приглашенных журналистов. Помните?

– Тогда вы очень умело коверкали русский язык. Неплохо получалось. – Синицын кивнул на кровать и спросил, хотя и так все было ясно: – А что все это значит? И как вы, черт возьми, сюда попали?

– Оттуда, – кивнул незнакомец в сторону въезда на территорию посольства. – Надеюсь, там все в порядке? А у нас вот… не совсем.

– Понятно. Этому человеку срочно нужна помощь. Квалифицированная. Вы мне ничего не хотите сказать?

– Хочу, – согласился человек и показал головой в сторону кабинета. – «Длинный след», если позволите. И мне нужна срочная связь с Москвой.

Кодовая фраза «Длинный след» на данный момент означала участие отечественных спецслужб в контртеррористических операциях. Этот пароль знала вся своя резидентура в Восточной Европе. Знал его, естественно, и Синицын. На всякий случай он вопросительно посмотрел в сторону двери, за которой находился раненый человек, но незнакомец недовольно остановило его:

– Не сейчас. Сначала дело.

Он уселся на стул, потер лицо руками и стал называть номер телефона в Москве в их «конторе» и код доступа. Синицын набрал номер на аппарате ЗАС, представился, когда дежурный офицер на том конце ответил ему, а потом назвал код. Код означал немедленную связь с первым лицом, которое отвечало за работу оперативных антитеррористических групп. Через минуту Синицын протянул трубку своему гостю. Гость, уловив намерение выйти и оставить его одного, отрицательно покачал головой.

– Здесь Седой, – доложил он. – Задание выполнено, хвосты оставлены аборигенам. С «Зайцем» небольшая проблема, но думаю, что мы тут решим сами… Есть!

Синицын принял протянутую ему трубку. Властный голос коротко приказал ему: