Убить президента - Шахов Максим Анатольевич - Страница 23

Максим все проделал с блеском, получив даже несколько тычков от раздраженных посетителей. За барной стойкой он стал громко и пространно объяснять, почему ему нужно до зарезу выпить кофе. Выпив чашку и покурив (с отвращением), он посидел, оглядывая посетителей, а потом стал долго и неуклюже доставать свой распухший от «денег» бумажник. Нужный тип не замедлил подойти к стойке, чтобы убедиться, что «лопатник» этого клиента набит туго. Максим долго ковырялся в бумажнике, извлек с извинениями зеленую «двадцатку», махнул рукой на сдачу и поплелся к выходу. В зеркало он хорошо видел, как троица злоумышленников поднялась из-за столика и двинулась следом.

Так хорошо начинавшаяся ночь принесла первую неудачу. У парней не оказалось пистолета. Бить его они собирались резиновым шлангом, наполненным песком. Увернувшись от удара, Максим не очень сильно врезал первому нападавшему в солнечное сплетение, а второму в ухо. К его большому разочарованию, никакого оружия никто из них, распаленных его сопротивлением, не выхватил. Нож с выкидным лезвием был, но не более.

Короткий захват с выкручиванием руки и удар в основание черепа обрушил первого в беспамятство. Второй попался на замок и оказался прижатым к кирпичной стене дома. Рука Максима быстро пробежала по одежде грабителя, так ничего интересного и не обнаружив. Дав ему хорошего пинка, Максим обследовал и его дружка, который валялся, скорчившись на земле. Тоже ничего.

И только после третьего спровоцированного нападения, около трех ночи, Максим наконец «нарвался» на настоящий пистолет. Это был затертый до белого металла «макаров» со сточенным заводским номером и полной обоймой. Прежде чем покинуть место очередного побоища, Максим понюхал ствол, убедившись, что из оружия недавно не стреляли, потом вытащил обойму из рукоятки, передернул затвор и нажал на спусковой крючок. Курок щелкнул звонко, подсказывая опытному уху оперативника, что он не сточен и не поврежден.

Выбирать нужный рынок ему пришлось два дня. «Комаровский» и еще два самых крупных в городе рынка отпали сами собой. Здесь все было организовано и оформлено по высшему разряду. Следовало понимать, что эти рынки, а точнее – торговые комплексы – гордость города и его администрации. Максиму нужно было что-нибудь проще и тривиальнее. Еще два рынка отпали, потом отпали подходящие для его целей знаменитые «Торговые ряды», которые закрывались на реконструкцию.

Еще два дня Максим прочесывал наиболее подходящие рынки. Несколько попыток предложить купить у него пистолет не увенчались успехом. На него глядели с усмешками, от него шарахались, с ним осторожно разговаривали и советовали нечто неопределенное. Странно, но ни разу никто не навел на него милицию.

А потом он попал на рынок «Северный».

Обширная территория рынка имела свое довольно старое двухэтажное здание, основу всего комплекса. Было несколько павильонов и палаток, но основную часть территории занимали открытые торговые ряды. И чего тут только не было. Развалы овощей и фруктов, пахнущие за десятки метров рыбой и мясом ряды. И, конечно же, вещевой рынок с его неизменным полиэтиленом, натянутым над проходами от дождя, тетками с сумками на колесиках, которые развозили пирожки и термосы с кофе и чаем.

Обычная картина. Но если приглядеться, особенно когда знаешь, к чему приглядываться, то сразу начинают попадаться на глаза ребятишки с быстрыми глазами. А если проследить за их перемещением, то вполне возможно определить и эпицентр. Один из почти пустых прилавков, на котором проходящих мимо олухов обыгрывают в какие-то непонятные лотереи. Тут же крутятся и другие специалисты «по разведению» граждан на деньги. Аура торгашества, нечистого делячества и откровенного криминала в виде карманников ощущалась почти физически.

Максим минут тридцать побродил по территории рынка, приглядываясь к личностям с кавказской внешностью. Армяне ему были не нужны, азербайджанцы тоже. Вот один – по виду дагестанец или чеченец – ходит с видом хозяина. Может быть, и в самом деле хозяин, если у него тут овощные лотки или лотки с фруктами, а за прилавками стоят наемные люди из местных. «Запомним его», – подумал Максим. Вот из шашлычной вышли трое, кажется грузины. Так же втроем они неторопливо и пошли между рядами с одеждой и обувью. Вот им попался какой-то неопрятный парень, по виду грузчик или местная «шестерка». Его потрепали снисходительно по плечу и куда-то послали. Тот с радостью исчез. Пожалуй, это те, кто ему и нужен. Будут ли с ним разговаривать – дело второе, но то, что это ребята те самые, Максим не сомневался.

Он нагнал троицу, когда те свернули в соседние ряды и оказались на относительно свободном пятачке.

– Э-э, джигиты! – позвал Максим тихим, но серьезным голосом. – Дело есть!

Трое сразу обернулись и первым делом смерили незнакомца взглядами с ног до головы. Наверное, у них при общении с незнакомцами, особенно такими навязчивыми, существует свой дресс-код. Видимо, внешность Максима их устроила.

– Чего надо, джигит? – с насмешкой ответил тот, что был с приличным брюшком и густой проседью в жестких волосах.

– Ствол купите, – с ходу предложил Максим, вглядываясь в лица. Один при ближайшем рассмотрении оказался русским. – Не дорого, за сотню.

– Что так дешево торгуешь, брат? – осклабился грузин. – Нашел, что ли?

– Ага, – согласился Максим, – место знаю, где валяется. Сто долларов.

– А ты не мент, случайно? – поинтересовался русский. – Че ты тут ловишь?

– Мент бы у вас его искал, а не вам предлагал, – огрызнулся Максим, но без злости.

– Покажи, что за товар, – вяло предложил грузин и переглянулся со вторым грузином, – за что сто баксов просишь.

Максим спокойно расстегнул молнию на своей легкой летней куртке и распахнул полы. За ремнем джинсов торчал «макаров».

– Эй, эй, эй! – задрал брови грузин. – Ты чего? Ненормальный?

– Сам попросил, – спокойно ответил Максим и запахнул куртку. – Есть интерес?

– А он не паленый? – снова стал спрашивать грузин. – Может, ты из него десять человек убил, а теперь нам его продать хочешь?

Он весело подмигнул Максиму, а потом так же весело посмотрел на своих спутников, как бы предлагая всем вместе повеселиться его шутке. Раз сразу не прогнали, значит, надежда есть. И ведут они себя очень вольно, по-хозяйски. Яснее ясного, что это их территория, что они тут никого не боятся. Ни патрульных милиционеров, ни участкового, ни оперов и районной милиции. Всех кормят.

– Чего не знаю, того не знаю, – покачал Максим головой. – Зря говорить не буду.

– А ты откуда будешь, братан, – спросил грузин. – Местный или как?

– Я везде местный и везде «или как». Так что – будет разговор?

– Ну, давай поговорим, – вдруг согласился грузин. – Хочешь поговорить, давай поговорим. Пошли с нами!

Максим застегнул куртку с выражением полной готовности на лице. Грузин кивком куда-то отправил своего русского приятеля и двинулся вдоль рядов. Максим пошел следом. Шли они не спеша, минут десять, пока не вышли на другую сторону огороженной территории рынка. Потом прошли через ворота и оказались на тротуаре, где стояла длинная вереница припаркованных машин.

Тут снова появился русский и вопросительно посмотрел на старшего.

– Садись вон в ту машину, – кивнул грузин на зеленый обшарпанный «уазик».

Максим без колебания подошел к машине, сожалея, что не видел ее номера. Его подтолкнули к задней дверке, где сидел крепкий парень-кавказец. Максим залез, и тут же за ним втиснулся второй. Никто из троицы его собеседников в машину не сел. На переднее сиденье залез еще один, по виду русский. С усмешкой Максиму предложили завязать глаза. Он молча согласился, вызвав какие-то одобрительные возгласы. Потом машина тронулась, и они затряслись на неровностях дороги.

Пока ехали, Максим пытался воспроизвести в памяти все особенности машины, которые он успел заметить. Форму ржавого пятна на переднем крыле, форму небольшого скола внутри на краске рукояти перед пассажирским сиденьем. Попытался составить словесные портреты на всю троицу, кому он предлагал пистолет, а заодно и своих теперешних спутников.