Стоп-кадр из забытого фильма (СИ) - Ночина Марина - Страница 60

   Рина энергично закивала, радуясь этой возможности задержаться в доме и начала паковать пироги. Сначала долго искали, во что их завернуть, потом неспешно упаковывали, а потом не выдержал Роман, вернулся, сам всё быстро завернул и утащил Марину из дому.

   За руку вывел её со двора соседки, завёл в свой, закрыл калитку и только после этого отпустил её руку. Кинул завернутые в салафан пирожки на лавку перед домом и заметался, словно загнанный зверь в клетке.

   Марина смотрела с ужасом, боясь, что он сейчас выкинет что-нибудь...

   Но Роман просто остановился и с укором посмотрел на неё.

   - Ты снова меня боишься, - он не спрашивал, констатировал очевидное. - Почему, Марин? Я дал тебе повод? В прочем, дал. Прости, что напугал. Я не имею права распоряжаться твоей жизнью и что-то тебе запрещать...

   А что она могла сказать на такое? Извиниться и сказать, что дура и видит во всех мужчинах Даниила и его дружков? И совсем не винит его.

   - Поехали домой, Ром. И... прости.

   Роман сжал пальцами переносицу, шумно выдохнул и обреченно кивнул.

   Дорога домой, в напряжённом молчании показалась ещё страшнее, чем всё, что она успела пережить, по дороге в деревню. Всё ужасно.

   - Ты не будешь заходить? - Роман вздрогнул от этого вопроса. Первых слов за три часа дороги. Марина молчала, а он просто не знал, что говорить. Одного извинения здесь вряд ли хватит. Вот он, характер, вылез в самый неподходящий момент. Решил пособственичать. Показать, что он тут главный, а она принадлежит ему. И зачем?

   Потому что влюбился и боишься потерять, понял для себя Исаев.

   - Нет, Марин, не сегодня. Мне ещё на фирму заехать, проверить, - слова давались нехотя, приходилось выдавливать из себя каждую букву, но он это сделал. Добровольно отказался от хрупкого перемирия, которое предлагала девушка. Пусть лучше пройдёт какое-то время, они оба подумают, а потом, возможно, наступит переломный момент. "Главное, чтобы время сыграло не против нас", - вздохнул Роман и, выжав из себя улыбку, развернулся и пошёл к лестнице.

   Проводил даму сердца до дверей, а теперь вали куда подальше! Выпустить пар тоже будет не лишним, так что лёгкая пробежка с седьмого этажа до первого, будет кстати.

   - Да и есть, что ударить, - зло усмехнулся он, рассматривая сбитые костяшки правой руки. На стене подъезда осталась пара едва заметных смазанных красных следа, но кого это должно было волновать?

   - Добрый вечер, - улыбчиво, поздоровался он и поспешил выйти из подъезда пока ошарашенная пенсионерка не начала угрожать ему вызовом полиции. У него и так хватает хлопот, заниматься ещё и такой мелочью не было ни сил, ни желания. Сейчас бы обнять Марину, зарыться носом в её волосы, поцеловать дрожащие губы...

   Роман пнул колесо своей машины и внедорожник громко заорал потревоженной сигнализации.

   - Что б тебя! - сквозь зубы бросил мужчина и принялся хлопать себя по карманам, банально забыв, куда сунул ключи.

   Сигнализацию недовольно пискнула, подчинившись кнопке на брелке, а Роман зачем-то задрал голову и едва не бросился обратно в подъезд. Он точно видел какое-то движение в окнах на седьмом этаже. Или всё-таки показалось? Да и разве она не имеет права смотреть в окно? На улицу? На него?

   - Я тупой идиот, - самокритично заметил он и сел в машину. Ехать никуда не хотелось. Но что подумает Рина, если он так и будет торчать под её окнами? Отъехать, что ли, куда? Дилемму решил зазвонивший телефон.

   - Исаев, слушаю, - холодно бросил он в трубку. Номер звонившего был ему не знаком, но судя по событиям последних дней, ничем хорошим такие звонки заканчиваться не должны.

   - Не особо приятно. Адрес диктуйте, - заводя машину, рыкнул он. - Всё там же... помню. Скоро буду.

   Пообещал он и отбросил телефон на пассажирское сидение.

   - Млять, Краснов, да я тебя голыми руками придушу, крысёныш трусливый! - Роман выскочил из заведенного внедорожника, даже не озаботясь закрыть машину, дошёл до небольшого магазинчика, расположившегося на первом этаже соседнего с марининым подъезда и, купив простой воды, вернулся в автомобиль. Достал из бардачка упаковку с успокоительным и заглотил сразу три таблетки. Пару минут посидел, справляясь с накатившим гневом, и только после этого разрешил себе ехать.

   Высокое белое здание следственного отдела показалось приторным. Слишком сладко когда-то пел здесь его адвокат, пока сам Роман терзался чувством вины. Он был виновником аварии, это было понятно даже идиоту, а следователь, ведший его дело, идиотом не был. Вину ДТП повесили на погибшую семью - отвлеклись, не справились с управлением на мокрой дороге и выехали на встречную полосу. Это... Роман в жизни не слышал столько лжи и не врал сам. Но Бармин сказал, что так будет лучше. У него вроде как теперь тоже семья и что скажет Саша Максу, который будет спрашивать, а где папа? Один их бросил, второй сидит в тюрьме. Всё уже случилось и не стоит портить жизнь себе. Сделанного не исправишь.

   И вот теперь кто-то вспомнил это дело трехлетней давности, и Исаев ни секунды не сомневался, кто это был.

   Зарегистрировавшись на проходной, он поднялся в уже знакомый четыреста второй кабинет, где, как и три года назад сидел следователь Михайлов.

   Исаев поморщился и громко постучал.

   - Можно! - раздался голос из-за двери.

   - Анатолий Сергеевич, - кивнул Роман, заходя в кабинет.

   - А, Роман Александрович, не думал, что ты так быстро. Садись поговорить нужно.

   Роман сел и уставился на следователя, копающегося в шкафу.

   - Что случилось, Толь? - сухо поинтересовался Роман, когда следователь, наконец, обернулся, держа в руках толстую папку.

   - Узнаешь?

   - Узнаю.

   Ещё бы ему не узнать, он видел это дело почти полгода и теперь не хотел даже вспоминать.

   - Мне, конечно, всё равно. Это, - Михайлов постучал пальцем по папке, - на твоей совести, но скажи честно, какого черта ты перебежал дорогу Красн ову младшему?

   - Откуда? - вскинулся Роман.

   - Оттуда, - буркнул следователь. Роман знал, что Михайлов, скрипя сердцем, прикрыл кое-какие пробелы в его деле и то только из-за больной матери, на операцию которой не хватало денег. И не винил его за это отступление от чести и долга. Виноват был только он.

   - Рассказывай, может смозгуем вместе.

   Роман удивился, с подозрением глянул на мужчину и решил, что хуже уже всё равно не будет.

   Марина села прямо в коридоре, обхватила колени и заплакала. Да! Она всё сделала неправильно, но почему он ушел? Ведь мог остаться. Поговорить. Хотя бы поесть. Пироги и варенье, которое оставила ему бабушка, Роман ещё у машины, молча, впихнул ей в руки. А что ей теперь с этим делать? Выкинуть или спрятать для него? Бабушка Ромы и её соседка ведь ни в чём не виноваты.

   Где-то "заорала" машина. Рина встрепенулась и как загипнотизированная пошла на кухню. Почему-то казалось, что это был грязный монстр Романа. Хотя нет, уже чистый. По дороге они заехали на автомойку. Она в жизни не забудет, какими глазами на внедорожник смотрели ребята с мойки, но, к удивлению, машину смогли отмыть в кротчайшие сроки и они снова ехали молча...

   Пищала действительно машина Ромки, а он судорожно охлопывал себя.

   Марина улыбнулась и дотронулась до холодного стекла, погладив такое сейчас крошечное лицо мужчины. Роман словно почувствовал это прикосновение, задрал голову, а она резко отскочила. Только не удержалась, выругала себя и снова, осторожно приникла к окну.

   Внедорожник всё ещё стоял.

   "А вдруг, не уедет?" - пронеслась в голове паническая мысль и на губах появилась улыбка. Она пустит его, накормит ужином и...

   - Нет, Маринка, это дурость. Пусть остынет сначала, - пожурила себя девушка и удивлённо проводила Исаева взглядом. Он исчез в соседнем подъезде и через минут пять вышел обратно, уже с бутылкой воды. Марина облегченно выдохнула. Сама не поняла почему, но вот испугалась и всё! А вот его движения ей не понравились. Роман всегда двигался плавно, словно хищник на охоте, сейчас же неуклюже дергался, даже споткнулся на ровном месте и, кажется, выругался.