Сын Розмари - Левин Айра - Страница 46

— Ты же говорил, ада не будет.

— Розмари, деточка моя, — прохрипел он, срывая пиджак, рубашку, мясо с влажной черно-зеленой чешуи, — я лгал! Неужели ты этого еще не поняла? Извиваясь, к ее лицу потянулся огромный язык. Она закрыла глаза и закричала, а в следующий миг ее обхватили руки.

— Ро! Ро! — кричал он, держа ее, сжимая ее, целуя ее в лоб. — Все хорошо! Все хорошо! Хрипя, задыхаясь, она открыла глаза.

— Все хорошо, — твердил он. — Все хорошо, все хорошо…

Она вцепилась в свою пеструю пижамную рубашку, окинула диким взором залитую светом раннего утра комнату.

Увидела афиши из Парижа и Вероны, желтый полноформатный плакат со словом «Лютер» и красным кольцом у нижнего края.

И, хрипя, всхлипывая, хватая ртом воздух, упала на мужскую грудь.

— О, Ги! Это было ужасно! И все не кончалось!..

— О, моя бедная девочка. — Он прижал ее к себе и поцеловал в лоб.

— Совсем как наяву!

— Вот что бывает, когда читаешь на ночь «Дракулу»…

Она отстранилась на него и посмотрела на пол. Там лежала книжка в бумажной обложке.

— Брэм Стокер! — вскричала она. — Ну конечно! Пока она переводила дыхание, он сел на постели.

— Мы снимаем жилье в этом старом доме, а он называется Брэм! Брэмфорд! Сначала он стоял в центре города, потом — в Сентрал-парк-уэст, сначала он был черным, потом розовым, сначала с горгульями, потом без… Сначала это была «Дакота», только квартирную плату там брали…

— Ну разве не мило? — Он лег, зевнул, почесал под резинкой пестрых пижамных штанов.

Розмари повернулась и ударила его кулаком по плечу.

— А ты, подлый предатель! — воскликнула она. — Отдал меня шайке ведьм и колдунов!

— Выдумки! Выдумки! — Он со смехом поймал ее кулак.

— И у меня был ребенок от Сатаны!

— Ого! Если речь зашла о детях, то мне пора. Он слез с кровати и пошел в ванную, оставив дверь полуотворенной. Розмари подобралась на коленях к зеркалу в золоченой оправе, что висело на стене в изножье постели.

— О Господи! — Она погладила себя по груди, провела ладонями по щекам, схватилась за волосы — огненно-рыжие, — поцеловала их, посмотрела в глаза своему отражению, пощупала кожу вокруг глазных яблок, погладила щеки, горло, руки. — Мне было пятьдесят восемь! Правда, я выглядела чуть моложе, но мне было пятьдесят восемь! Чудовищно! Я походила на тетю Пэг!

— Разве она не милашка?

— Да, но все-таки… Пятьдесят восемь… — Розмари присвистнула. — До чего же здорово снова оказаться молодой! А ведь это было так реально! Все от и до! — Она села и нахмурилась. — Год тысяча девятьсот девяносто девятый. И в нем творится всякая чертовщина. Мы с сыном, как… Иисус и Мария… только совсем иначе…

Розмари тряхнула головой, снова встала на колени и пригляделась к своим щекам. Хорошенько пригляделась. Заметила крохотное пятнышко.

— Надо будет получше заботиться о коже…

— Хорошо, что я рано встал. Я решил съездить, попробоваться на роль в «Брысь, кошка!».

— В тысяча девятьсот девяносто девятом она будет хитом, — сказала Розмари, вглядываясь в свой левый глаз. — Воскресят.

— Ага, я расскажу — народ на уши встанет! Правда, здорово будет, если я приду и выдам: «Джентльмены, счастлив заявить, что вы сотворили шедевр. Моей чокнутой женушке сегодня ночью приснилось, что в тысяча девятьсот девяносто девятом ваша пьеска получит новую жизнь».

— С каких это пор я чокнутая? — Розмари смотрела в зеркало, приподнимала и опускала локон на виске.

— Ты что, забыла? Шоу-бизнес!

— У роликовых коньков все четыре колеса будут в один ряд, — проговорила она.

— Этой тайны я никому не выдам. Она хихикнула.

— А на Коламбус-Секл стоит большая золотая башня. — Розмари принялась рассматривать другую половину лица, сжимая локон двумя пальцами почти у самых корней волос. — Я там жила, когда была старая.

— А я где был?

— То ли в могиле, то ли прозябал в неизвестности.

— Один черт.

Эта шутка вызвала у нее улыбку.

— Пускай Эрни пострижет меня, что ли… Зазвонил телефон, Розмари нагнулась, нащупала на полу аппарат, подняла черную трубку:

— Алло?

— Алло, мой ангел! Извини, если разбудил.

— Хатч! — Розмари повалилась на спину и расправила провод. — Ты даже не представляешь, как я рада тебя слышать! У меня был самый жуткий сон в жизни, и в нем на тебя навела порчу дюжина чернокнижников.

— Сон в руку. Именно это я и чувствую — будто на мне порча. Вчера вечером я заложил за галстук и сейчас в теннисном клубе борюсь с похмельем. Здесь Джеральд Рейнольдс. Скажи-ка, вы с Ги еще не подыскали новую берлогу?

— Нет. И почти в отчаянии. В конце месяца надо съезжать, а к этому времени все будет занято, — Дитя мое, твое счастье, что на свете есть я. Помнишь, я тебе говорил об апартаментах Джеральда? С джунглями и попугаями? В «Дакоте»?

— Да мало ли таких разговоров! То есть о «Дакоте». Не об апартаментах… — Розмари смотрела вперед и навивала на палец локон, а в другой руке держала трубку телефона.

— Ему нужно, чтобы там год, а то и больше кто-нибудь пожил. Он домой собирается, сниматься у Дэвида Лина. И с ног сбился в поисках серьезного ответственного человека, способного позаботиться о флоре и фауне. Улетать собирается послезавтра. У него была наготове племянница, но вчера ее сбило такси, бедняжка по меньшей мере полгода проведет в больнице.

Из-за двери ванной высунулось лицо в мыльной пене.

— Апартаменты? — изобразил Ги губами. Розмари кивнула.

— Эй, ты меня слышишь?

— Да. — Она взяла телефонную трубку в другую руку, потому что рядом сел Ги. Не выпуская из руки бритву, он наклонился к Розмари — послушать.

— Ангел мой, это бесплатно! Четыре комнаты в «Дакоте» с видом на парк! Будете жить среди знаменитостей: Леонард Бернстайн! Лорен Баколл![27] А к соседним апартаментам приценивался один из «Битлов»!

Розмари и Ги переглянулись.

Потом, поигрывая локоном, она устремила взгляд вперед.

— Хочешь обсудить с Ги? Впрочем, что обсуждать? Лови момент! Тут один парень топчется за моей спиной, тоже решил кого-то порадовать. Я подожду, десятицентовик есть, но он уже во мне дыру прожег глазами! Да, пока не забыл: «жареные мулы»! Ровно три минуты двенадцать секунд. Засекал по часам.

Розмари опустила трубку телефона на несколько дюймов.

— Послушай, — сказал Ги, — ты ведь не позволишь какому-то сну тебя доставать? Еще чего! «Дакота»! Бесплатно!

Она молча глядела прямо перед собой.