Год 2004-й - Левицкая Ольга - Страница 8

— Ну вы, блин, даете! — пошутил я, едва мы сели за стол. — Это было что-то! — Жена повернулась ко мне. Глаза ее искрились.

— Але-е-шенька, — нежно протянула она и осторожно, чтоб не смазать помаду, поцеловала меня. Я снова наполнил фужеры шампанским.

Официант принес горячее — утка с грибами и черносливом, и мы с аппетитом принялись за еду. Утка в самом деле была вкуснейшая. Попутно я продолжал разглядывать зал и случайно обратил внимание на соседний стол. То, что я увидел, мне очень даже не понравилось.

Там сидели шесть неприятных субъектов явно криминальной внешности. Выглядели они так, будто только что сняли свои кожаные куртки в гардеробе. Парни уже были сильно пьяны, громко орали, матерились и смеялись. И что самое неприятное, вовсю пялились на мою жену. Они посылали ей воздушные поцелуи и пытались подмигивать. Анжела делала вид, что не замечает «поклонников». Один из них, большой мужик с маленькими глазками на заплывшем жиром лице, посмотрел на меня и что-то сказал приятелям. Я расслышал только одно слово — «фраер». Те снова громко заржали. Я сделал вид, что не обращаю внимания. Ссориться с ними было — только вечер испортить. Вдруг жирный встал из-за стола и подошел к нам.

— Мадмазель, потанцуем? — Он пожирал Анжелу глазами и гнусно ухмылялся.

— Извините, но я устала.

— Ну я попозже подойду?

Я решил вмешаться. — Извините, но у нас сегодня юбилей, и мы с женой хотели бы побыть вдвоем.

— Да ладно, мужик, расслабься, чо ты? С тебя не убудет. — Он присел на свободный стул и снова обратился к Анжеле. — Ну так што, потанцуем?

— Я же Вам сказала… — жена явно растерялась. Я решительно заявил наглецу: — Ты не понимаешь? Девушка не хочет танцевать!

Он медленно повернулся ко мне и омерзительно скривился.

— Ты че-то сказал?

— Что слышал. — Жирный покивал головой.

— Ладно, фраер. Мы с тобой еще поговорим.

Он поднялся со стула и пошел к своим. Я снова услышал взрыв хохота…

Настроение было испорчено бесповоротно. Анжела больше не улыбалась и молча ковырялась вилкой в тарелке. Мне тоже кусок в горло не лез. — Вот сволочь, — думал я. — Вот обязательно какая-нибудь мразь попадется и все испохабит. Что за жизнь собачья?

Жена сжала мне руку.

— Все в порядке, Алеша. Все нормально. — Она успокаивающе смотрела мне в лицо. — Если хочешь, мы можем уехать.

— Уехать… — подумал я. — Как же! Испортить такой вечер! И эти скоты потом будут ржать надо мной. Ни за что! В конце концов не убьют же меня. Вот за Анжелу страшно, к тому же она в таком положении…

Я смотрел в окно и колебался, не зная что предпринять. На улице вовсю валил снег, покрывая белым ковром припаркованные ауди и мерседесы. На крыльце курили и смеялись разгоряченные коньяком и плясками бритые мужики. Им было хорошо и весело.

Вдруг все они разом замолчали и повернулись в сторону дороги. Оттуда на большой скорости подъезжала целая кавалькада огромных черных джипов. Один, второй, третий… шестой… Один за другим они останавливались у самого подъезда, из машин выскакивали охранники и бежали к бронированному черному «роллсу».

Глава 9

Крыльцо уже было пустым. Бледные «курильщики» с тревожными лицами почти бежали по залу, пробираясь к своим столам. На ходу они хватали за руки плясунов из числа знакомых и тащили прочь, что-то объясняя по пути. Площадка мгновенно опустела. Музыканты по-прежнему наяривали, но желающих веселиться больше не находилось. Внутрь уже входила охрана. Их было много, очень много. Здоровенные шкафы в длинных кожаных плащах заполонили чуть ли не всю площадку перед сценой. Часть из них сразу стала подниматься на второй этаж, навстречу уже бежал по лестнице перепуганный директор заведения.

И вот в зал один за другим неторопливо вошли трое мужчин могучего телосложения. Они были одеты в черные шерстяные пальто, руки держали в карманах. Боссы остановились и стали молча оглядывать зал. К ним подбежал директор и принялся что-то лепетать. Из фойе продолжала прибывать охрана.

— Волки… волки… — буквально прошелестело по залу. Движение за столами совершенно прекратилось. Люди уткнулись в тарелки, боясь даже шелохнуться, чтобы не привлечь внимание страшных гостей.

— Алеша, это кто? Это те, которые… головы?

— Тише, тише!

Я боялся, что ей станет плохо. Жена была очень нежной и впечатлительной. Она даже слушать об этих ужасах боялась, всегда просила переключить телек, когда шли криминальные сводки. А тут такое — увидеть воочию этих мясников…

Краем глаза я поглядывал за черной троицей. Я их сразу узнал. Хотя за много лет они, конечно, сильно изменились, но я не сомневался, что это были именно они. Мне хотелось съежиться, провалиться, стать невидимым. Наш столик был далеко от них, и я надеялся, что меня не узнают.

Директор продолжал что-то торопливо докладывать, хозяева молча слушали и осматривали зал. Мне казалось, что я вижу какого-то сказочного дракона с тремя головами. Средняя и две младших. Ансамбль заиграл популярный шлягер:

— Какая бо-о-оль, какая боль … Ар-ргентина — Ямайка, пять-ноль! …

Головы продолжали изучать зал, который уже был на пределе. Посетители сидели сжавшись в комок, для них каждая минута «смотра» казалась часом. Взгляд одного из бандитов медленно проплывал по нашему столику, секунду задержался на Анжеле, поплыл дальше. И вдруг неожиданно, резко вернулся назад. Мгновение мы смотрели друг на друга, и я понял, что Белый меня узнал.

— Какая бо-о-оль, какая боль…

Бандит повернулся к старшему и что-то сказал ему, кивнув на меня. Тот уставился тяжелым взглядом, затем кивнул и тронул локтем третьего…

— Вот и все, вот и все! — шептал я как в бреду. — Отгулялся ты, Алешка, отгулялся. Вот и все! — Затем как молния взорвалась у меня в мозгу. — Анжела!!!

Я стал лихорадочно трясти ее руку. Она удивленно взглянула на меня.

— Жела, иди домой, быстро иди домой!

— Ты что, Алеша?

— Иди, родная, иди! Я потом приду, потом!

Убийцы уже направлялись к нам, я начал рукой тихонько сталкивать жену со стула. Она в растерянности стала подниматься.

— Не поминай лихом…

Как вырвались эти слова, ума не приложу. Я не хотел. Анжела вздрогнула и изумленно взглянула на меня. Затем ее взгляд упал на приближающихся бандитов, и она все поняла. Глаза ее вспыхнули, она снова села на стул.

— Я НИКУДА НЕ ПОЙДУ!

— Наши женщины прощают нам нашу слабость, наши женщины прощают нам наши слезы …

Волки неторопливо продвигались по залу. Охрана следовала за ними по пятам. Вокруг творилось невообразимое. С грохотом сдвигались стулья и даже столы, освобождая дорогу. Сидевшие спиной к проходу вскакивали и отходили вглубь зала. Охранники свирепо смотрели на всех, готовые разорвать в клочья любого подозрительного.

Подойдя к нашему столику, двое бандитов сели на свободные места. Тут же несколько человек с соседних столов вскочили, освобождая стулья. Тогда третий придвинул стул ногой и расположился на нем. Воцарилось тяжелое молчание.

Они сидели перед нами, огромные как танки, всесильные хозяева города, властители жизни и смерти. Они молчали и смотрели на меня немигающими глазами. На их лицах ничего не отражалось — безжизненные пустые маски. Я не смог ответить им прямым взглядом, поэтому не придумал ничего лучшего, чем налить полный фужер коньяка и выпить его большими глотками. Анжела молча резала утку на мелкие кусочки. На ее лице нельзя было что-либо прочитать. Я наконец поднял глаза и скрестился взглядом со старшим. Он чуть усмехнулся:

— Ну вот мы и встретились, Малыш.

— Да вот… — выдавил я, понимая, что говорю не то. Но липкий страх просто сковал меня, челюсти сводило, горло сжали спазмы. Возникла тяжелая пауза. Волки переглянулись между собой и нехорошо ухмыльнулись.

— Очень славно, что вы к нам присоединились! Давайте знакомиться. Анжела.

Веселый голосок моей жены неожиданно прервал смертельное молчание. Все трое медленно повернули головы. Анжела, улыбаясь, протягивала им руку.