Тайна музея восковых фигур(изд.1965) - Коробицин Алексей Павлович - Страница 28

— И вы… вы знаете, как это происходит?

— Еще бы! Я ведь начал свою службу в тюрьме «Синг-Синг». Двенадцать лет!.. — и добавил с гордостью: — Теперь там служит мой сын.

— Вот как! Ваш сын тоже полицейский?

— Нет. Он священник. В тюремной церкви.

Трудно сказать, куда бы нас увлек дальнейший разговор, если бы в это время не раздался резкий телефонный звонок. Карриган подошел к письменному столу.

— Алло! Да, да, привет… Сейчас! — и протянул мне трубку: — Вас. Это Джо…

«Сейчас он будет извиняться за неверные сведения…» — подумал я, но ошибся. Наш короткий разговор стоит того, чтобы его привести полностью.

— Старик, у тебя есть десять тысяч? — Джо, как всегда, страшно спешил и обходился без лишних слов. — Ты слышишь меня? Мне нужны срочно десять тысяч долларов! В крайнем случае — пять!

— Ты что, с ума сошел? Откуда я их возьму?..

— Ну ладно. Может быть, это даже к лучшему. Тогда вот что: приходи в кафе «Тиволи», что на Шестнадцатой улице, в Гринвиче. Через час. Ну, пока! Только, смотри, обязательно…

Я хотел ему сказать, что теперь уже некуда спешить. Лой Коллинз в убийстве невиновен. И вообще на сегодня с меня хватит его «новостей», но в трубке послышались частые гудки. Ну, да бог с ним! Теперь, по крайней мере, у меня есть предлог, чтобы уехать отсюда.

— Вы знаете, Карриган, к сожалению, через час мне надо быть в Гринвиче.

— Вы приехали на машине?

— Нет.

— Ну, тогда вы успеете. Подземка совсем рядом с нами. До Манхэттена идет экспресс, всего двадцать пять минут. Я тоже думаю сегодня поехать на Кони-Айленд.

— Как, опять?

— Что поделаешь! Поиск преступника всегда начинается с места происшествия. А мы сегодня стоим на том же самом месте, откуда начали свои поиски.

— Но ведь все предположения…

— …оказались неверными, вы хотите сказать? Ну что ж, вы правы. И все-таки остаются те же самые вещественные доказательства. И мы продолжаем искать того же худого брюнета среднего роста, одетого во время убийства в темно-синий костюм…

— У вас есть новая версия?

Мы разговаривали стоя, готовые в любую минуту распрощаться. Но ведь известно: самые интересные разговоры ведутся как раз в такие минуты.

— Знаете… — Карриган задумчиво потер лоб. — Когда проваливается первая версия, все остальные кажутся тоже чем-то несостоятельными. Я много думал о кассирше музея…

— О мисс Паризини?

— Да. Вернее, о ее женихе Чарлзе Ларроти. Его приметы совпадают с приметами убийцы: рост, цвет волос, костюм и даже… перчатки! Дело в том, что он официант. В ресторане, где он работает, все официанты носят точно такие же перчатки, как те, которые мы нашли в музее.

— А можно проверить, где он был в день убийства?

— Я проверил. Он был в Кони-Айленде. — И Карриган добавил, опережая мои вопросы: — Заходил к своей невесте. Один. Его видели несколько человек. В том числе… Вы помните зубного врача, который дал интервью для вашей газеты? Ну, тот, который утверждал, что видел в музее «живую куклу»?

— Да ведь это чистейшей воды реклама!

— Знаю. И все-таки в день убийства этот тип действительно был в музее. И дважды видел там Чарлза Ларроти.

— Но зачем же тогда стала бы мисс Паризини просить, чтобы о ней написали в газете и чтобы обязательно поместили ее портрет? Я думаю, что настоящий преступник вел бы себя иначе…

— Она просила об этом? — перебил меня Карриган. — Интересно! Жаль, что вы мне этого не сказали раньше… Нет, нет! — Он улыбнулся, заметив мое замешательство. — Сам по себе этот факт ни о чем не говорит. Он ведь тоже относится к разряду эмоциональных! Но, может быть, мисс Паризини хотела фигурировать среди тех свидетелей, которых пресса и полиция бесспорно относит к случайным? А как вы думаете?

— А значок служащих Кони-Айленда, что вы нашли возле окна, через которое выпрыгнул убийца?

— Он мог принадлежать мисс Паризини. Кстати, она почему-то его не носит.

Откровенно говоря, я вспомнил то странное чувство неприязни, которое испытал, когда познакомился с женихом мисс Паризини. Еще тогда я решил, что этот человек, для которого деньги и вещи были дороже всего на свете, мог бы решиться на все. Да, да. Я даже приглядывался к его фигуре, росту, цвету волос и подумал: «он» или не «он»?

— Так чем же тогда эта версия вам кажется несостоятельной? — спросил я Карригана.

— Есть одна важная деталь: кассирша лучше других должна была знать, что в кассе не может быть значительной суммы денег.

— Но заявление Губинера о каком-то новом аттракционе, которому нет цены…

— Чепуха! Я уверен, что замена постаревшего Монтеро молодой и красивой Кэйзи Уайт — вот и весь новый аттракцион!

— Вот как! Вы в этом уверены? Ну, тогда поздравляю вас, Карриган! — сказал я и улыбнулся. — Вы, я вижу, тоже бываете сторонником эмоциональных факторов. На этот раз ваше недоверие к Губинеру, которое я, кстати, вполне разделяю, основано на сугубо субъективном чувстве антипатии…

Карриган рассеянно улыбнулся.

— О нет! Вам приходилось когда-нибудь слышать о фирме «Братья Данн и Компания»?

— Первый раз слышу.

— Это фирма, которая дает сведения о кредитоспособности. Она существует на средства банков и обслуживает главным образом их. Но и мы часто пользуемся ее услугами. О Губинере фирма сообщает, что он постоянно нарушает платежные обязательства, что музей заложен и перезаложен, а его хозяин остро нуждается в кредитах, что в банке у него всего-навсего трехзначная сумма. Как видите, дела Губинера плохи. Конечно, вся эта шумиха с убийством поможет ему продержаться еще некоторое время. За последние дни музей делает неплохие сборы. Но все это временно. Очень скоро Губинер опять будет еле сводить концы с концами. Если бы у него действительно были хоть малейшие перспективы, фирма «Братья Данн и Компания» разнюхала бы это немедленно. В таких делах они никогда не ошибаются! Вот так, Мак Алистер… — подытожил наш разговор Карриган. — Неприятности Губинера так же, как и трагическая жизнь Монтеро, нелегкая судьба Лоя Коллинза и его сестры, жалкое существование мисс Паризини, — все это частные стороны жизни людей, которые не имеют никакого отношения к убийству!

Глава тринадцатая

ЕДИНСТВЕННЫЙ ВЫХОД

Не успел я переступить порог небольшого ресторана «Тиволи», как навстречу мне бросился Джо. Я не сразу заметил, что он был чем-то взволнован, и не обратил внимания на какие-то непонятные знаки, которые он мне делал.

«Ну, держись, голубчик! — подумал я со злорадством. — Сейчас я тебе расскажу, чего стоят те сногсшибательные новости, которые ты мне сообщил утром…»

Я остановился посреди зала и, взяв за локоть Джо, обратился к нему мрачно:

— Джо Кэсиди, я обвиняю вас в мошенничестве! Сначала вы пытались подсунуть мне ложные сведения о Лое Коллинзе, потом хотели выманить десять тысяч долларов..

— Замолчи, осел! — прошипел мне Джо в самое ухо и тут же, изобразив на красном от смущения лице любезную улыбку, сказал: — Познакомься, Мак. Это мисс Уайт. Мисс Кэйзи Уайт…

Только тогда я заметил, что мы стоим возле столика, за которым сидит прелестная девушка. Я бы ее, конечно, не узнал, если бы Джо не назвал ее имя. Черт возьми! Когда же он успел с ней познакомиться? У нее были большие карие глаза и пушистые, очень нежные брови, от которых было трудно оторвать взгляд. Именно они, эти брови, придавали ее лицу удивительно ласковое, доброе выражение. Она держалась очень естественно, и ее смущение не было ни наигранным, ни неловким.

— Боже мой, да поздоровайся же ты, варвар!

Я опомнился и пожал протянутую руку Кэйзи Уайт. Мне очень захотелось ее обрадовать. Я сел за столик и сразу заговорил:

— Я очень рад нашему знакомству, мисс Уайт. Тем более, что могу вам сообщить приятную новость. Вы знаете, ваш брат…

Но Джо меня бесцеремонно прервал:

— Да, да, Мак! Он невиновен… Мисс Кэйзи уже все знает. Мы утром были у Лоя, и он нам все рассказал.