Во власти девантара - Хеннен Бернхард - Страница 27

Нурамон последним вошел в котловину. Единственный оставшийся волк шел следом за ним, плотно прижав уши. Он был, казалось, напуган.

— Нет ли еще чего-нибудь, что ты можешь рассказать нам о девантаре, волшебница? — поинтересовался Мандред.

— О них известно немного, — коротко ответила Ванна. — Их каждый раз описывают по-новому, не так, как в старых историях. То сравнивают с драконами, то с какими-то призрачными духами, то с огромными змеями. Говорят, они могут менять свою внешность. Однако о человеке-кабане я никогда прежде не слышала.

— Это нам ничего не дает, — разочарованно протянул Мандред, спускаясь в небольшую долину.

Фародин ждал их у костра. Там лежала большая вязанка дров, щепки и зеленые еловые ветви. Эльф отодвинул в сторону несколько веток. Под ними оказался кусок темной древесины. Мандред не сразу понял, что это такое.

— Похоже, девантар не очень-то уважает твоих богов.

Мандред вытянул тяжелого идола из-под веток. То был один из Железных людей, на этот раз изображавший Лута. Множество даров были выломаны из древесины, оставив глубокие зарубки. Мандред озадаченно провел рукой по оскверненному идолу.

— Он умрет, — пробормотал он. — Никто безнаказанно не насмехается над богами. Ты видел его? — набросился фьордландец на Фародина.

Эльф указал рукоятью меча Брандана на пещеру.

— Я предполагаю, что он ждет нас там, внутри.

Мандред раскинул руки и посмотрел в ночное небо.

— Хозяева неба и земли! Дайте нам силы, чтобы стать вашей разящей рукой! Норгримм, направляющий в битвах! Помоги мне уничтожить нашего врага! — Он повернулся к пещере. — А ты, человек-кабан, бойся моего гнева! Я брошу твою печень воронам и собакам!

Мандред решительно направился к пещере, снова начертав знак защищающего ока. Сразу за входом туннель круто поворачивал налево и уже через несколько шагов расширялся, переходя в пещеру, которая была по размеру больше, чем пиршественный зал короля, и настолько красива, что дух захватывало.

В центре лежал крупный обломок скалы. Пол перед ним почернел от сажи. «Должно быть, Лут сидел здесь у костра», — благоговейно подумал Мандред.

Стены покрывал блестящий слой льда. Казалось, под ним плясали огоньки, словно фитильки свечей. Они перескакивали к потолку, где свет их отражался в сотнях сосулек. В пещере было почти так же тепло, как на лужайке в летний день.

Между сосулек с потолка свисали каменные колонны, чтобы слиться воедино с каменными шипами, которые вздымались с пола. Никогда прежде Мандреду не приходилось видеть ничего подобного. Казалось, скалы здесь растут, подобно тому, как на карнизах домов растут сосульки. Поистине, здесь было место богов.

Эльфы тоже вошли. Удивленно огляделись по сторонам.

— Я чувствую только пять, — сказала Ванна.

Мандред проследил за их взглядами. Никого, кроме них!

— Пять чего?

— В этом месте пересекаются пять троп альвов. Тому, кто умеет ходить по ним, они открывают путь между мирами. Тот, кто начнет путешествие в этом месте, не потеряется. Но эти врата запечатаны. Не думаю, что мы сможем открыть их.

Мандред удивленно уставился на эльфийку. Он ни слова не понял из того, что она сказала. Эльфийские штучки!

А вы и не должны открывать эти ворота, ибо ваш путь здесь заканчивается, — прозвучал голос в его мыслях. Ярл испуганно обернулся. У входа в пещеру возвышалась бестия. Человек-кабан показался ему еще больше, чем той ночью, когда он встретил его впервые. А ведь он стоял немного согнувшись.

У девантара была голова дикого кабана, густо заросшая черной щетиной. Только голубые глаза напоминали человеческие. И глаза насмешливо блестели. Изо рта чудовища торчали клыки длиной с кинжал.

Торс как у крепкого мужчины, однако руки слишком длинны и почти достигали колен. Ноги представляли собой смесь из человеческих конечностей и задних ног кабана. Они заканчивались крупными раздвоенными копытами.

Монстр широко раскинул руки, из подушечек пальцев показались когти. При виде этого Мандреду стало не по себе. Человек-кабан изменился! Таких длинных когтей у него не было, когда он напал на него и троих его товарищей на поляне неподалеку от Фирнстайна.

Волк зарычал — низко, гортанно. Прижал уши и спрятал хвост между ногами, приоткрыл пасть и угрожающе оскалился.

Человек-кабан запрокинул голову и издал вопль, от которого мурашки пошли по коже, глухой рев, звучавший все выше и выше, пока не перешел в пронзительный визг.

Ванна зажала уши руками и опустилась на колени. Колдовство? Мандред ринулся вперед. Ему под ноги рухнул обломок льда. Воин испуганно перевел взгляд на потолок. В тот же миг от него отделились сотни сосулек и подобно хрустальным кинжалам обрушились на эльфийскую охоту.

Защищаясь, Мандред поднял руки над головой. Вся пещера заполнилась звоном бьющегося льда. Что-то оцарапало лоб. Прямо перед ним на полу разбилась сосулька длиной в руку. Затем осколки застучали по его спине. По затылку словно дубиной ударили.

Ванна, скрючившись, лежала без движения. Сосулька пробила ей бедро. Ее брюки из оленьей кожи были насквозь пропитаны кровью. Нурамону, очевидно, осколок попал в голову. Он стоял, прислонившись к каменной колонне, и тер лоб. Казалось, невредимым остался только Фародин.

— Довольно игр! — эльф вынул из ножен оба клинка, один из них поднял вверх. — Узнаешь это оружие? Его владелец мертв, и тем не менее оно поразит тебя. С его помощью я вырежу из тебя жизнь.

Вместо ответа человек-кабан ринулся в пещеру. Ванна предприняла попытку уползти, однако существо в мгновение ока оказалось рядом с ней. Легким ударом тыльной стороной кисти он уложил эльфийку обратно на пол. Одно из его копыт опустилось вниз. Голова колдуньи раскололась, словно наполненная вином глиняная кружка, упавшая на каменные плитки пола.

Пронзительно вскрикнув, Нурамон обрушился на чудовище. Однако девантар реагировал на удивление быстро. Повернувшись, он ушел от удара клинка. Когтистая лапа опустилась вниз и разорвала одежду эльфа.

Мандред прыгнул вперед и попытался вонзить кабанье копье между ребер страшилища. Удар лапой пришелся по лезвию и едва не выбил оружие из рук. Мандред поскользнулся на запорошенном льдом полу.

Волк вонзил когти в одну из ног человека-кабана, в то время как Фародин атаковал его градом ударов. Однако вместо того, чтобы увернуться от меча, существо прыгнуло вперед. Когтистая лапа опустилась вниз. Фародин отпрянул, однако когти оставили четыре глубоких царапины на его щеке. Волк вцепился в ногу человека-кабана мертвой хваткой. Мандред пожалел, что они оставили второго волка у лошадей. Здесь он бы им очень пригодился!

Бестия обернулась и нанесла волку сильный удар по спине. Мандред услышал громкий треск. Животное взвизгнуло. Его задние лапы надломились. Его клыки по-прежнему оставались в ноге человека-кабана. Яркая кровь текла по густой шерсти. От удара копытом челюсть волка разбилась на несколько частей.

Человек-кабан крутился вокруг своей оси, словно безумный. Нурамон предпринял попытку атаковать со спины. Один удар лапой выбил короткий меч из рук эльфа, второй — разорвал нагрудник из драконьей кожи.

— Не думайте! — крикнул Фародин. — Он знает все ваши мысли. Не размышляйте над тем, что хотите сделать. Просто атакуйте!

Кабанье копье Мандреда разрезало плоть бестии. Ему удалось нанести глубокую рану прямо под ребрами. Яростно засопев, существо обернулось.

Воин поднял оружие, чтобы остановить удар лапой, нацеленный ему в голову. Древко кабаньего копья сломалось под мощью удара. Мандреда отбросило назад, однако прежде чем чудовище успело обрушиться на него, к сражающимся метнулся Фародин. Яростными ударами меча он отогнал человека-кабана от Мандреда и таким образом дал фьордландцу возможность снова подняться на ноги.

Ярл бросил взгляд на сломанное оружие. Лезвие кабаньего копья было длиной с короткий меч. Воин отбросил бесполезную половинку древка. Кровь текла по его руке. Он даже не заметил, что человек-кабан ранил его.