След оборотня - Левандовский Конрад - Страница 30

– Родмин!

– Хорошо! – Он подошел к стеллажу и резким движением смахнул на пол все книги. За ними в стенной нише был спрятан еще один том, тщательно завернутый в черный бархат. Королевский маг перенес книгу на стол, распаковал и открыл. Едва он коснулся ее страниц, пальцы и ладони его посинели, словно отмороженные. Руки мага стали похожи на руки трупа.

– Есть тексты, – проговорил Родмин, – читая которые, ты становишься трупом изнутри, хотя снаружи ничего не видно. Этот труд куда честнее. Он открыто предупреждает читателя, что может с ним случиться… – Он нашел нужную страницу и заложил закладку. – А теперь, – обратился он к Ханти, – ты отдашь мне всю свою любовь…

Тэфи, дочери бондаря Илино, было четырнадцать лет, и она была девственницей. Жила она в Дакле, деревеньке возле тракта, ведшего в Дерему, в пяти милях от Катимы. С самого раннего детства Тэфи любила стоять у забора, глядя на проезжающих купцов, солдат, знатных дам и сановников и мечтая о том, что когда-нибудь и она отправится в такое путешествие с рыцарем или принцем, который заберет ее в далекий мир. Она знала, что большинство проезжающих мимо людей служат королю. Как-то раз через Даклу прошла целая армия, и отец сказал, что все эти симпатичные молодые солдаты и их командир, в блестящих доспехах, на прекрасном белом коне, идут умереть за короля. Это было столь возвышенно и чудесно… В другой раз, при виде кортежа придворных дам, она спросила мать: «Они тоже умирают за короля?» «Даже по многу раз…» – ответила мать, странно улыбнувшись.

Сердце Тэфи билось сильнее, когда проходившие мимо ее дома солдаты обращали на нее внимание, улыбались, кричали: «Эй, красавица!» Однако до сих пор ею не заинтересовался ни один принц или офицер. Эти проходили мимо Тэфи с безразличным видом, словно она была лишь частью забора. Вдобавок ко всему родители все реже позволяли ей стоять у дороги. В последние дни у нее совершенно не было на это времени.

Сегодня, однако, было по-другому. В соседней Дагре, что была ближе к Катиме, сгорела корчма, и вроде бы даже случилось нечто еще пострашнее. Отца позвали на деревенский сход, а мать побежала расспрашивать соседок. Так что Тэфи могла снова занять свое любимое место у забора.

Вскоре по дороге проехала верхом одинокая женщина. Несомненно, она была знатной дамой и, в отличие от многих других путников, не слишком спешила. Она ехала медленно, внимательно оглядываясь по сторонам. Внезапно она заметила Тэфи и остановилась рядом с ней. Девушка испуганно замерла.

– Как тебя зовут? – спросила женщина.

– Тэфи, госпожа… – ответила она дрожащим голосом.

– Ты хочешь служить королю?

На мгновение Тэфи не поверила собственным ушам. Прекрасное и одновременно грустное лицо незнакомки и ее вопрос ошеломили девушку.

– Так как? – поторопила Ханти.

– Да, госпожа… – Тэфи охватила волна жара.

– Хорошо, но есть одно условие. Ты девственница?

– Я… не понимаю, госпожа…

– Ты спала с мужчиной или мальчиком? – В голосе незнакомки появились раздраженные нотки.

– Я… спала с братом… и сестрой, госпожа. Когда-то мы спали в одной кровати…

– Я не о том! Ты лежала когда-нибудь голая, раздвинув ноги, под голым мужчиной, а он вставлял тебе между ног?..

Щеки Тэфи вспыхнули румянцем.

– Нет, госпожа… никогда… но…

– Что – но?!

В глазах девушки появились слезы.

– Я видела, как Дарт, сын кузнеца, делал так в лесу с Миной, моей старшей сестрой. Они думали, что никто их не видит. Она сначала жаловалась, что ей больно, а потом говорила, что хочет еще, и…

– Хорошо, – оборвала ее Ханти. – Ты можешь служить королю…

– Правда, госпожа?! – Тэфи даже подпрыгнула.

– Да. – Лицо Ханти посерьезнело. – Но если ты поступишь на службу королю, будешь ли ты готова за него умереть?

– Да, госпожа!

– Еще раз спрашиваю, ты готова умереть за короля?

– Да, госпожа…

Ханти быстро опустила руку к висевшему на поясе мешочку.

– Тогда – да будет так! – Она швырнула в лицо Тэфи горсть черного порошка.

– Госпожа!.. – У девушки закружилась голова. Она судорожно ухватилась за забор и закрыла глаза. Когда она их снова открыла, странная дама была уже далеко. Тэфи некоторое время смотрела ей вслед, потом неуверенно двинулась к дому. Она не могла собраться с мыслями, с ней творилось что-то странное.

У въезда в деревню Ханти ждал Декарт, скрывавший две своих головы под просторным капюшоном. Ко лбу коня волколака был прикреплен сильный, лишающий воли амулет.

– Готово… – устало проговорила Ханти. – Можно возвращаться…

Капюшон волколака отрицательно качнулся.

– Нет?

Вытянутая рука показала на дорогу в Катиму, потом на Ханти.

– Я одна?

Декарт без слов подтвердил.

– А ты?

Волколак не ответил. Он неподвижно сидел на коне, выпрямившись, словно статуя.

– Хорошо, прощай. – Жена Ксина сжала бока коня пятками.

Когда она скрылась вдали, Декарт спешился, после чего снял с коня амулет. Животное испуганно заржало, встало на дыбы и ударилось в бегство. Мгновение спустя двухголовый волколак остался совершенно один.

Немного подумав, он сошел с тракта и исчез в придорожных кустах.

Тэфи ощущала попеременно холод и жар, а больше всего – пронзительную тоску. Стоило ей закрыть глаза, и она видела лицо молодого человека со странными, словно кошачьими, чертами. Она любила его, хотела, желала. Тэфи не в состоянии была назвать собственные чувства и не знала, что ею овладела безграничная любовь и страсть, из тех, что редко становятся уделом даже зрелых женщин.

И было кое-что еще: отчетливый зов, указывавший дорогу. Любовник, которого она никогда не видела, призывал ее к себе с пылом и жаром. От содержавшихся в призыве обещаний у Тэфи кружилась голова. Целый день все валилось у нее из рук, взгляд блуждал. Когда ее спрашивали, не заболела ли она, она лишь пожимала плечами.

После захода солнца зов усилился. Она не могла заснуть. Что-то давило внизу живота, между ног она ощущала влагу. Обычные звуки, доносившиеся с постели родителей, теперь доводили Тэфи до безумия. Подвернув рубашку, она сунула руку между ног. Блаженство ударило подобно молнии, но тут же последовала волна во сто крат более сильного желания и раздирающей разум тоски. Сначала она хотела дождаться, пока все заснут, но теперь это оказалось невозможным. Словно лунатик, она встала с кровати и, босиком подбежав к двери, начала возиться с засовом.

– Тэфи, что ты делаешь?! – донеслись голоса.

Преграда поддалась. Девушка выбежала в ночь.

– Эй, что с ней?

– Может, чары…

– Что ты говоришь, женщина?!

Тэфи бежала вперед, не останавливаясь, не колеблясь, в точно известном направлении. Она мчалась прямо в объятия любовника. Она не обратила внимания, что позади нее мелькает какой-то силуэт, а во все более отдаленных домах деревни загорается все больше огней, что искорки факелов постепенно собираются в одном месте.

Впереди послышался глухой рык. Это он! Ее любимый! Кровь забурлила в жилах. Она ускорила бег. Быстрее! Быстрее! Очередной рык разъяренного зверя зазвучал в ее ушах признанием в любви. Когда перед ней сверкнули фиолетовые глаза, девушка вытянула руки. Ей так хотелось сделать для него все, сделать его счастливым… Мгновение спустя клыки вонзились ей в горло, и Тэфи захлестнула волна невообразимого экстаза.

Декарт отвел взгляд.

Он прекрасно слышал доносившиеся с расстояния в сто шагов хруст костей, урчание и чавканье пирующего котолака, а потом – то, что произошло, когда подействовала кровь девственницы и сопутствующие ей чары. Раздался пронзительный, но совершенно человеческий крик боли. Черная магия на службе добра успешно справлялась со своей задачей…

Декарт снова посмотрел туда лишь после того, как стоны прекратились и с земли поднялся ошеломленный человек. Шатаясь, словно пьяный в стельку, он двинулся куда-то в сторону и пропал во мраке. Тогда Декарт совершил Превращение. Минутой позже двухголовый волколак направился к месту Жертвы. В облике зверя ему легче было вынести то, что он там увидел, и сделать то, что собирался.