Третья пуля - Хантер Стивен - Страница 7

Последовал хаос. «Линкольн» с двумя тяжело раненными мужчинами и их женами помчался в больницу. Полиция – очевидно, недостаточно быстро – оцепила дом, из которого, по всей видимости, стреляли. После проверки наличия служащих выяснилось, что отсутствует Ли Харви Освальд, хотя в тот день его видели, и офицер полиции даже столкнулся с ним в столовой сразу после выстрелов.

Среди полицейских распространили описание Освальда, и в нескольких километрах от места преступления, в районе Далласа Оук-Клифф, офицер Дж. Д. Типпит заметил человека в автомобиле, соответствовавшего этому описанию. Типпит окликнул его и вышел из автомобиля. Подозреваемый выстрелил четыре раза, и тот скончался на месте.

Подозреваемый попытался скрыться. По городу уже поползли слухи об убийстве Кеннеди, и его странное поведение привлекало внимание окружающих. Они заметили, как он вошел в кинотеатр, и вызвали полицию. Так был арестован Ли Харви Освальд.

Тем временем полицейские обнаружили на седьмом этаже Книгохранилища «снайперское гнездо» из картонных коробок из-под книг у углового окна с тремя гильзами от патронов калибра 6,5 мм, а в тридцати метрах, у лестницы, ведущей вниз, – карабин «манлихер-каркано», модель 38[7], с дешевым и плохо закрепленным оптическим прицелом японского производства. У него был передернут затвор, в патроннике находился патрон.

На карабине и на картонных коробках снайперского гнезда нашли отпечатки пальцев Освальда. Выяснилось, что утром того дня он принес в Книгохранилище подозрительную сумку со «штангами для штор» и что незадолго до этого заказал – под вымышленным именем – карабин «манлихер-каркано» и револьвер «смит-и-вессон», использованный при убийстве Типпита. Кроме того, было хорошо известно, что он исповедовал левые взгляды, считал себя коммунистом, служил в морской пехоте (отсюда снайперские навыки), избивал жену и, согласно всеобщему мнению, являлся подонком.

Он так и не предстал перед судом, поскольку утром 24 ноября 1963 года был убит Джеком Руби, когда его вели к бронированному автомобилю, чтобы перевезти в более безопасное место.

Таковы факты, которые после долгих споров признала и приняла широкая общественность. Свэггер признавал и принимал их – вплоть до своей беседы с Жанной Маркес.

Ее слова пробудили в нем воспоминания из давнего прошлого. Однажды, во времена бурной молодости, его преследовала группа людей, и рассказ Жанны о следе протектора на спине пальто был исполнен для него особого смысла. Удивительно, что спустя столько лет этот след вновь настиг его.

– Не могу поверить, что я нахожусь здесь, – произнес кто-то, прервав путешествие Свэггера во времени. Это был его друг, более молодой, лучше одетый – на вид преуспевающий далласский чиновник, в шерстяном костюме от «Хики Фримен»[8], – севший на скамейку рядом с ним.

– Мы включили в группу, расследовавшую убийство Кеннеди, самого неразговорчивого стажера, – сказал человек, после того как они обменялись приветствиями и рукопожатием. – Ежедневно он принимал от десяти до двадцати звонков от людей, которые точно знали, что в этом преступлении замешаны цыгане, Ватикан и японская императорская разведка.

В настоящее время Ник Мемфис служил специальным агентом, руководившим далласским управлением ФБР. Большинство людей назвали бы эту должность тепленьким местечком, но для него она стала последней ступенькой перед выходом на пенсию. Его карьера достигла кульминационной точки, когда новый директор Бюро услышал, что тот принимал непосредственное участие в расследовании трагического инцидента, произошедшего в огромном торговом центре в Миннесоте[9], и решил, что ему следует находиться подальше от центрального управления. Помощник директора, желчный тип по фамилии Ренфро, взял на себя деликатную миссию уговорить Ника перейти с должности заместителя директора в региональное управление, достаточно крупное и успешно расследовавшее больше дел, чем в среднем по стране, и вместе с тем не требовавшее радикальной перетряски или внесения кардинальных перемен в стиль руководства. Отныне его служба не была сопряжена с особыми хлопотами. Он должен подписывать требования, утверждать бюджет и следить за тем, чтобы следственные группы укомплектовывались надлежащим образом.

Свэггер молчал. Он знал, что привел своего более молодого приятеля в изумление несколько дней назад странной просьбой и что Нику нужно выговориться. Он дал ему возможность выпустить пар.

Свэггер был, как всегда, лаконичен и отстранен. Невольно возникало ощущение, будто он облачен в камуфляж, хотя на нем был костюм цвета хаки, напоминавший хозяйственную сумку, надетую на пугало. Он неловко закинул ногу на ногу, демонстрируя видавшие виды ботинки «нокона». Сидя он выглядел моложе, поскольку несколько старых ран придавали его походке некоторую несбалансированность и неуверенность. Другой морщился бы от боли, которая пронзала его бедро, и удивлялся, почему старик с таким упорством отказывается использовать болеутоляющие средства. Но сегодня по крайней мере он не надел традиционную выцветшую бейсболку с надписью «Razorbacks».

– Я должен тратить на тебя средства из программы защиты свидетелей Департамента юстиции, – кипятился Ник. – Кем ты себя возомнил, Марком Лейном?[10] Это сделал Освальд, и больше никто. Об этом свидетельствуют результаты всех расследований, самые последние компьютерные реконструкции, к этому заключению пришли все комиссии. Только сумасшедшие и вегетарианцы верят в заговор. Послушай, приятель, если станет известно, что я влез в это дело, Ренфро надерет мне задницу.

– Ценю твое расположение, – нарушил наконец молчание Свэггер. – И, пожалуйста, не думай, будто я сошел с ума. Я считаю, мой мозг функционирует вполне нормально. Медленно, как всегда, но нормально.

Ник издал звук, означавший разочарование.

– Приятель, мне не следовало даже пытаться перехитрить тебя. Кеннеди! Мог ли я подумать, что ты залезешь в эту яму с дерьмом!

– Если тебе нужно оправдание, ты можешь сказать им, что занялся расследованием убийства. Человек приезжает из Балтимора в Даллас, затем возвращается домой и погибает при обстоятельствах, которые очень напоминают профессионально организованное убийство.

– Расследование убийства в Балтиморе не входит в нашу юрисдикцию, – с раздражением возразил Ник. – Оно находится в компетенции местных властей.

– Сбивший его водитель приехал в Балтимор, чтобы выполнить эту работу, откуда-то – возможно, из Далласа. Это абсолютно точно, поскольку во всем мире одновременно действуют не более двух-трех профессиональных автомобильных киллеров, и, насколько мне известно, в Балтиморе их нет.

– Это ровным счетом ничего не значит. Его мог сбить пьяный.

– Я видел рапорт, составленный в Балтиморе. Там был свидетель: девушка, выгуливавшая собаку. Она все видела. После наезда он нажал на акселератор и умчался по прямой линии, не виляя и не отклоняясь в стороны, затем совершил резкий поворот влево на большой скорости и секунды через три скрылся из вида. При этом не было слышно визга тормозов, не осталось следов юза или заноса на обочину. Налицо все признаки профессионального вождения, пусть даже в Балтиморе и не обратили на это внимания. Если он приехал в город откуда-то, это твой клиент, и если ты задержишь его и докажешь, что он пересек границы между штатами, чтобы совершить преступление, то им наверняка заинтересуется прокурор Балтимора, и этот парень сгниет в тамошней тюрьме.

Ник знал, что этого едва ли будет достаточно. Он тщательно обдумал ситуацию, пытаясь понять, что из нее можно выжать. И пришел к выводу: заказные убийства случаются довольно редко, и арест киллера может стать хорошим достижением в карьере, несмотря на препоны со стороны мистера Ренфро. Возможно, если этот водитель-ас окажется закоренелым преступником и будут представлены достаточно убедительные доказательства – а Свэггер умеет это делать, – они могут привлечь группу экспертов из «Формулы-1», чтобы прикрыть его задницу и избавить всех от препирательств в суде. Пресса любит, когда ребята из «Формулы-1» выводят злодеев на чистую воду.