Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Вокзал - Андреев Олег Андреевич - Страница 44


44
Изменить размер шрифта:

– Декларацию заполнять надо? – спросил у них осведомленный уже в таможенных вопросах Аслан.

– Да если ты что захочешь спрятать, разве ты в декларации укажешь? – улыбнулся русский таможенник.

Сергей на этот раз сам открыл таможеннику свою сумку и достал из пакета свадебных кукол.

– Смотри, мама, – закричал заглянувший в купе Игорек. – Тут две куклы застряли в кольце.

– Это точно. Им теперь житья не будет, – засмеялся таможенник, разглядывая кукол.

– Надо их вытащить, им же больно, – продолжал мальчик.

– Больно не больно – теперь уже надо терпеть, – с усмешкой вздохнул Васечка. – Может быть, и всю жизнь мучиться в этом чертовом обруче, – продолжал он, хитро перемигиваясь со взрослыми пассажирами. – Такие кольца, пацан, когда наденешь, уже вряд ли хорошо себя будешь чувствовать.

– Шо ты городишь, дурак старый! – влезла жена Васечки. – Хиба мальцу оно надо знать?

– Иди сюда, сынок. Не мешай дядям работать, – дернула мамаша мальчика в свое купе.

Сергей поморщился. То ли ему было неприятно, что таможенник нахально вертел в руках его кукол, то ли сам разговор вокруг игрушек раздражал.

– Счастливого пути, – пожелал таможенник и вышел.

– Ну теперь можно и поспать, – вытянул на полке ноги Аслан, задев стопами сидящего на его постели Сергея.

До подушки чеченца на этот раз у таможенников дело не дошло. И можно было быть спокойным.

Сергей снова посмотрел в окно.

К поезду шли солдаты. Нет, не желторотые лопушки, а контрактники. В масках, с автоматами. Они по двое впрыгивали в вагоны. Вошли и в их.

Да, что-то они искали. Опять станут трясти.

Он встал и вышел из купе. А через несколько минут в купе ворвались эти самые в масках.

– Встать! – схватив ничего не понимающего чеченца, они мгновенно выволокли его из купе. – Руки за голову, ноги на ширине плеч. Не двигаться.

Обалдевший Аслан не мог вымолвить ни слова. Один из военных принялся его обыскивать.

– Обувь снимай! – грубо бросил он ему, когда нательный осмотр был закончен.

– Да что такое, брат? Меня украинцы час назад обыскивали, – послушно снял с себя ботинки чеченец.

– Заткни пасть! – Первый в маске принялся внимательно изучать обувь, отворачивая стельки.

Второй в это время перетормошил сумки жителя Кавказа. А потом сразу прошелся руками по постели чеченца и быстро добрался до подушки. Тут же разодрал наволочку и вытащил из нее расфасованные пакетики с белым порошком.

– Все точно, – повернулся он к своему напарнику. – Наркотики, гад, везет!

– А ну пошли, – грубо подтолкнул сильно побелевшего чеченца обыскивающий его военный.

– Ты крепче держи его, суку, а то еще дернуть может, – предупредил второй, забирая сумки чеченца с собой.

Последнее, что увидел насмерть перепуганный Аслан, – лицо Сергея.

Теперь он понял, почему так боялся блондина.

Глава 40

ЛАРИН

Ларин после ухода Вадима еще долго сидел за столом и думал о том, что вот она, жизнь, – в постоянной суете, конфликтах, столкновениях, ненависти и любви, лжи и доброте, в человеческих страстях и слабостях. В это во все она одета, как будто бы запеленута туго, да так, что не освободиться теперь от этих пут до самого конца. И все в этой жизни невыносимо укомплектовано обязанностями по отношению к другим, делами и долгами. Размерено привычками и закостенелыми принципами, правилами повседневного быта. И не осталось в ней уже ни капельки чего-то свежего, нового, живого. Разве об этом мечталось в детстве? Разве этого хотелось в молодости?

– Виктор Андреевич, – испуганно трясла за плечи Ларина секретарша. – Что с вами? Вам плохо?

Ларин пришел в себя, непонимающе посмотрел на Ольгу.

– Чего? – обратился он неизвестно к кому.

Почувствовал что-то горячее и влажное на щеке. Боже мой! Неужели слезы?

Они, родимые, да прямо ручьями. Докатился! Неужели все-таки старость подошла с ее плаксивостью и сопливостью, сентиментальностью и постоянными выпадениями памятью в прошлое?

Ларин с чувством неловкости достал носовой платок, утер постыдную влагу, высморкался.

– Что тебе, Оленька? – сказал, виновато улыбаясь.

– Я вас по селектору уже жму-жму, а вы не слышите. Напугалась, честное слово! Думала, что случилось, – не скрывая искреннего волнения, говорила секретарша. – Там вам Саперов звонит, – доложила секретарша.

Ларин не сразу понял, о ком идет речь. А когда сообразил, то помрачнел.

– Пошли его подальше, насколько знание крепких выражений позволяет, – распорядился Виктор Андреевич.

– Нет, это старший Саперов. Михал Михалыч – тут же проинформировала Ольга, поняв, что начальник вокзала дает указание посылать Вадима.

– Старший? – недоверчиво переспросил Ларин.

– Ну да, министр путей сообщения, – уже полностью сделала ясной картину секретарша.

Этот звонок был для Ларина неожиданным. Конечно, они иногда встречались по работе с Саперовым, в основном на расширенных совещаниях, но общение между ними было сухим, немногословным и официальным. И всегда в присутствии других. А все свои поручения и приказы для Ларина министр передавал через секретарш, реже – через своих замов. То есть в последний раз они неофициально беседовали друг с другом лет пять назад – по поводу создания фирмы Вадима, и то особо не утруждая себя игрой в доброжелательность. По принципу – более старший по должности излагает свою «просьбу», которую младший по должности не может не исполнить.

– Слушаю! – собранным голосом сказал в трубку Виктор Андреевич.

– Здравствуй, Витя, – как-то по-домашнему поздоровался министр путей сообщения.

Такая манера была несвойственна для тех отношений, какие у них установились в течение последних лет пятнадцати. И это насторожило Ларина.

– Добрый день, – нейтрально поздоровался Виктор Андреевич.

– Я слышал – у тебя горе. Прими, пожалуйста, мои соболезнования по поводу смерти Антонины Петровны. Пусть земля ей будет пухом.

– Спасибо, Миша, – вырвалось у расчувствовавшегося Ларина.

Ему было приятно, что Саперов, так же как и уборщица Матвеевна, помнил его мать по имени-отчеству. Хотя что ж здесь удивительного? Сколько раз они с Мишкой в молодые годы отдыхали во время студенческих каникул у его матери в деревне! Было бы странным, если бы Саперов это забыл.

– Что ж, Витя! Смерть есть смерть, она мимо человека не пройдет. Жизнь такая быстротечная. Мы вот уже сами деды. Самим впору задумываться о душе. Одни только дети и держат на этом свете. Только они еще и заставляют суетиться, что-то делать, их поправлять, поддерживать…

«Как-то он быстро от смерти к детям перешел, – подумал про себя Ларин. – Неужели по поводу сыночка звонит? А начал-то с соболезнования, с задушевных разговоров. Эх, Мишка, Мишка! Каким ты в молодости был, таким и остался».

– Кстати, сегодня проводил коллегию. Слышишь?

– Да. Ты для этого позвонил? У тебя коллегии каждую неделю.

– Эта была особенная. Рассматривали твой проект.

У Ларина сладко сжалось сердце – наконец.

– Одобрили, – продолжил Саперов. – И решили пробивать его. Это ты здорово придумал.

– Уже второй год…

– Знаю, знаю. Не все так быстро. Но есть и еще одна новость для тебя, думаю, приятная. Тебя решено назначить руководителем проекта. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

– Какими последствиями? – насторожился Ларин.

– Я думаю, самыми благоприятными. Построишь своего монстра и станешь начальником этого мега-вокзала. В общем, так мы решили. Не все были согласны, на возраст твой указывали, но я тебя отстоял.

– Спасибо, – совсем расплылся Ларин. Нет, зря он Саперова опасается.

– Да не за что, Витя. Мы все же не чужие друг другу. Правду можно и в глаза резать, да?

– Да.

– И я тебя долго за нос водить не буду. – В голосе Саперова вдруг появились стальные нотки. – Более того, решил тебе поначалу позвонить. Прежде чем принимать меры.

– Это вы о чем, Михал Михалыч? – перешел на официальный тон Ларин, нутром уже почувствовав, что разговор пойдет о Вадиме.