Приговор подпишем сами - Байкалов Альберт - Страница 28

Филиппов с Дорофеевым вышли со стоянки и направились в гостиницу.

– Может, перекусим? – Дрон показал взглядом на противоположную сторону улицы. Там располагался небольшой ресторанчик «Лето». Утром майор уже успел там позавтракать, и ему в заведении понравилось.

– Не хочу, – покачал головой Антон. – Жарко.

– Как хочешь, а я уже не могу. Мне жара по барабану, – с этими словами Дрон направился к пешеходному переходу.

– Давай, только быстрее, – напутствовал Антон.

За установленными снаружи кафе столиками под цветными зонтами подавали лишь мороженое и прохладительные напитки. Дрон вошел в небольшой обеденный зал, снял солнцезащитные очки и огляделся. Из десяти столиков заняты были три, и все возле окон, над которыми были установлены сплит-системы. За барной стойкой русоволосый паренек протирал фужеры. По другую сторону лениво потягивал пиво долговязый парень в майке и шортах.

Дрон прошел к столику у стены и сел. Рядом тут же возник официант.

– Что будете заказывать?

– А что у вас есть? – майор посмотрел на него снизу вверх.

Веснушчатое лицо парня лоснилось от пота.

– Меню, – официант нагнулся, взял с края столика синего цвета папку и протянул Дрону.

– Да ладно, – Дорофеев отвел его руку в сторону, – все равно читать не умею, ты так скажи.

Парень стал перечислять:

– Салат из морепродуктов…

– Окрошка есть? – перебил Дрон.

Парень задумался, видимо не сразу сообразив даже, что это такое. Потом кивнул, но отчего-то сказал «нет».

– А что есть?

– Борщ «Деревенский», – продолжил парень.

– Борщ городской, – в тон ему проговорил Дрон.

– Простите, что? – не расслышал официант.

– Давай салат «Оливье», – Дрон закатил глаза под потолок, – борщ и чай.

– Покрепче ничего не желаете? – на всякий случай спросил парень.

– Желаю, – кивнул Дрон, – но не могу.

Официант ушел. Дорофеев принялся со скучающим видом ждать.

К соседнему столику торопливо прошла и села бальзаковского возраста дама. Невзирая на запрет, она с ходу достала пачку сигарет, зажигалку и нервно закурила. Ее поведение и внешность насторожили Дрона. Женщина вела себя так, словно только что оторвалась от погони и боялась, что преследователи вновь появятся. Она бросала настороженный взгляд на окна и входные двери. Когда подошла официантка, испуганно вздрогнула.

Девушка что-то сказала ей, и она, часто кивая, потушила сигарету. Вскоре ей принесли кофе. Она, обжигаясь, стала его пить.

– Ваш борщ, – официант выставил перед Дроном глиняный горшок, тарелочку с хлебом и салат.

– Благодарю, – кивнул майор, продолжая наблюдать за женщиной. Она была старше его. Чувствовалось в ней что-то восточное. Белая нежная кожа, ярко-красные губы и черные волосы; тонкие брови слегка вздернуты. Неожиданно незнакомка втянула голову в плечи, словно желая стать меньше и незаметнее. Чашка с кофе звякнула о блюдце. В глазах появился испуг.

Дрон проследил за ее взглядом. Увиденное превзошло все его ожидания.

«От одного вида дурно станет», – подумал он, глядя на возникшего в дверях громилу.

Мужчина лет сорока стоял, уперев руки в бока, и, не мигая, глядел на женщину. Широкая челюсть, крупный нос, нависающий над глазами лоб, мощная шея. Верхняя пуговица воротничка белой рубашки расстегнута, ослабленный узел перламутрового галстука болтается сбоку. В нем, словно специально, кто-то собрал все признаки агрессивности. Громила сунул руки в карманы брюк и потянулся на цыпочках.

Женщина съежилась сильнее и стала походить на воробышка, которого сунули в клетку с питоном. Делая вид, будто ничего не замечает, Дрон принялся за салат.

– Я долго буду тебя ждать? – наконец прохрипел мужчина.

– Я не пойду с тобой, – женщина встала и прижала к груди сумочку.

– Куда ты денешься? – Мужчина решительно прошел к столу и схватил ее за запястье.

– Отпусти! – она развернулась всем телом.

– Мужчина! – окликнул из-за стойки бармен. – Я сейчас милицию вызову!

– Да пошел ты! – С этими словами бугай схватил женщину за волосы и направился к выходу.

Зал вздохнул от изумления, но никто не бросился ей на помощь.

Дрон многое видел на своем веку, но от такого опешил. Между тем женщина упала на колени:

– Пусти!

– Пошли! – мужчина неожиданно двинул ее ногой в бок.

Она охнула. Он вынудил ее встать.

– Эй, дядя! – Дрон встал, взял из подставки салфетку, прижал к губам, скомкал и бросил на стол. – Отпусти ее.

– А ты кто такой?

Дорофеев подошел к нему вплотную:

– Отпусти ее.

– А-а-а! – протянул громила. – Так вот оно что! Значит, ты сюда с этим козлом бегала встречаться!

– Чего ты мелешь, урод?! – процедил сквозь зубы Дрон.

– А ну, пойдем выйдем! – мужчина отпустил женщину и направился к выходу.

– Чего это я должен с тобой выходить? – Дрон подошел к женщине, взял ее за плечи, вынудил выпрямиться и заглянул в лицо: – Вы как себя чувствуете?

– Эй ты, а ну отойди от нее! – Громила развернулся и двинулся к Дрону, по пути отбросив за спинку стул в сторону.

«Интересно, почему он так нагло и бесцеремонно ведет себя?» – подумал Дрон, пряча женщину за собой.

Ввязываться в конфликт он не собирался, да и права не имел. Как говорил Родимов, государство вложило в каждого офицера спецназа огромные деньги не для того, чтобы он загнулся от удара ножом пьяного хулигана. Наведением порядка должны заниматься те, кому определено законом.

– Димочка! – закричала женщина и выскочила навстречу мужчине: – Не трогай его! Он ни при чем! Я иду. Убей меня!

Она прошмыгнула мимо громилы и устремилась к дверям. Дима напоследок окатил Дрона испепеляющим взглядом и устремился следом. Уже в окно Дорофеев увидел, как громила нагнал несчастную и стал прилюдно избивать.

– Да что же это такое?! – возмутился он и бросился следом, уже уверенный в том, что сейчас если не убьет, то надолго отправит этого Диму на больничную койку.

Джин некоторое время смотрел на Стропу, собираясь с мыслями. По всему выходило, что им придется играть роль людей, взявших Кузнецова в заложники. Только зачем? Он перевел взгляд на хозяина дачи. Бледный как мел Кузнецов пятился во вторую комнату.

– Что с вами?

– Вы…

– Понятно, – Шаман протянул руку и поймал его за плечо. – Сейчас ты спросишь, почему мы испугались милиции?

– Да, – закивал Кузнецов. – Вернее, нет. Значит, это все обман? Я понадобился вам, чтобы сын выполнил какое-то задание?

– Мы сказали тебе правду, – не мигая, глядя в глаза Кузнецову, заговорил Джин. – Твое дело, можешь верить, можешь не верить. Но сейчас нам остается играть роль твоих похитителей. Шаман! – он перевел взгляд на капитана. – Бери его и ни на шаг не отпускай. Делай все как человек, у которого в руках гарант жизни.

С улицы раздались хлопки.

– Неужели начали штурм? – удивился Стропа.

Джин достал пистолет и направился во двор.

– Это не тот дом! – крикнул кто-то от микроавтобуса.

– В Харьковского стреляли…

– …проверил.

– Сюда!

Снова раздались выстрелы. Теперь было ясно: стреляли по соседству, во дворе расположенной через участок дачи. Именно там стояла машина, на которой к ним подъезжал с расспросами мужчина.

– Стропа, прикрой, – не оборачиваясь, бросил Джин и перебежал к навесу. Стараясь не шуметь, осторожно взобрался на сложенные штабелем доски и выглянул через забор.

Взору открылась улица, посреди которой стоял микроавтобус. Рядом суетились несколько человек в штатском и омоновец. Рослый подполковник что-то быстро говорил по радиостанции. Еще двое парней в серой униформе сидели на корточках у забора. Чуть дальше стоял автобус и «Волга». Вокруг них тоже сновали люди в форме. По дороге, в сторону выезда из поселка, с включенными проблесковыми фонарями отъезжала «Скорая помощь».

– Что там? – раздался голос Стропы.

– Милиционеры стали обходить дома, чтобы убрать людей перед тем, как начать операцию по освобождению Кузнецова, и нарвались на бандитов. Те, по всей видимости, подумали, что приехали за ними, и открыли огонь, – сообразил Джин. – Милиция же не может ничего понять. Возможно, решили, что перепутали адрес.