Нас учили рисковать - Байкалов Альберт - Страница 56

Джин вынул телефон и глянул на дисплей. Начало четвертого. Странно, он спал меньше получаса, а успел отдохнуть. Подсвечивая себе путь дисплеем, подошел к столу, взял стул и направился к окну. Пока темно, надо раздвинуть шторы, поднять светомаскировку.

Город походил на огромное зеркало, в котором отражались звезды.

Едва он закончил возиться со вторым окном, как Зарема проснулась. Скрипнул диван.

Джин включил свет. Зарема зажмурилась. Он понял, она давно не спала и лежала с открытыми глазами.

Молодая женщина села в кровати:

– Простите меня.

– Ты у Аллаха прощения проси, – посоветовал он. – Грех хотела совершить.

– А вот если люди другой веры, это не грех? – неожиданно спросила она.

– Не знаю, – он отвел взгляд в сторону. – Только наверху мы узнаем, правильно поступали или нет.

– Я не хочу убивать, – неожиданно подтвердила она его ночное предположение. – Сама умереть не боюсь, но лишать жизни других мне страшно.

– Но ты выбрала этот путь, – напомнил ей Джин. – Назад дороги нет.

С этими словами Джин схватил ее одной рукой за шею, другой за горло. Легкое движение пальцами, и она без чувств повалилась на пол.

Он вынул из кармана шприц-тюбик и сделал укол ей прямо в плечо. Лошадиная доза препарата заставит спать ее почти сутки. Хотя сном это состояние назвать трудно. Человека можно резать, и он ничего не почувствует. Иногда в таком состоянии пленные запросто могут отлежать руку до образования гангрены. Из-за этого, по инструкции, их нужно периодически переворачивать.

Потом он бросился к столу. Здесь в ящике уже лежал заготовленный острый, как бритва, нож. Джин мастерски вскрыл Зареме вену. Кровь сначала ударила так, что он едва успел отскочить, потом вдруг напор ослаб, но через мгновение в такт сердцебиению она брызнула с новой силой.

Джин взял брючной ремень, перевернул девушку на бок и наложил чуть выше раны жгут. Потом сорвал со своей кровати одеяло, расстелил на не залитом кровью участке пола, перенес туда Зарему. Завернул. Огляделся. На глаза попался свернутый в рулон коврик…

Спустя час, сгибаясь под тяжестью огромного свертка, Джин вышел из подъезда и направился в сторону выезда со двора. Едва он зашел за угол дома, как нос к носу столкнулся с Гусевым.

– Ты чего удумал? – заспанным голосом спросил контрразведчик.

– Вот, принимай, – Джин подошел к задней части машины. – Она не должна сидеть в тюрьме…

Михаил торопливо открыл багажник и помог уложить замотанную в ковер Зарему.

– С чего такой гуманизм? – Гусев пытался разглядеть выражение лица офицера спецназа.

– Долго рассказывать, – уклончиво ответил Джин. – Не стала бы она шахидом.

– Что скажешь Бергишу? – спросил контрразведчик и поежился.

– Где Антон? – проигнорировав вопрос, спросил Джин.

– За городом, – уклончиво ответил Гусев. – Твой Шаман тоже там что-то мудрит.

– Понял, – перевел дыхание Джин. – А Бергишу я скажу, что убил ее, а тело сбросил в люк. Он как раз на том месте, где ты машину остановил.

– Не боишься, если проверит? – заволновался Гусев.

– Днем? – усмехнулся Джин. – Он к нему на пушечный выстрел не подойдет.

– Хорошо, давай.

– Ты ее в больницу для начала завези, много крови потеряла, – напутствовал чеченец.

– Почему? – удивился Гусев.

– Ты хотел, чтобы я себе руки резал? – вопросом на вопрос ответил Джин. – Как докажу завтра, что убивал?

Вернувшись домой, он подошел к комнате, где отдыхали женщины, и постучал в косяк дверей.

– Зубаир, это вы? – раздался встревоженный голос Нурпат.

– Я, кто же еще, – вздохнул он. – Буди Кемису, и идите приберитесь в моей комнате.

– Что случилось? – испуганно спросила Нурпат.

– Ваша подружка Зарема совсем голову потеряла, прикончить меня хотела… – Он ударил основанием кулака в стену. – Пришлось убить и выбросить. Хватит спать, давайте быстрее! Там все в крови этой змеи.

Через час с небольшим, как и обещал, приехал Антон. К этому времени Шаман вскрыл комнату, вынул из тайника пояса шахидов, переложил их в найденную здесь же матерчатую сумку и вынес во двор.

Филиппов приехал не один. Чтобы быстрее сделать взрывные устройства непригодными к применению, он прихватил с собой Дрона и Банкета. Микроавтобус, в котором они собирались работать, оставили неподалеку от въезда в поселок.

Антон с Банкетом подошли к даче и сразу позвонили Шаману.

Не успел чеченец дотащить до забора сумку, как тут же на связь вышел Гусев и сообщил, что в дачном поселке к дому, где разместились оставшаяся часть террористов и Шаман, подошли двое неизвестных. Между тем один из охранников вынес какой-то предмет. Гусев решил посоветоваться, как быть. Может, взять эту парочку?

– Я тебе возьму! – процедил сквозь зубы Филиппов. – Пусть твои наблюдатели окуляры у оптики протрут! У ворот стою я с Банкетом, а из дома вышел Шаман.

– Черт! – вырвалось у Михаила. – Предупреждать надо. Зачем тогда я вам нужен?

– Извини, – буркнул Антон и отключил связь.

– Тяжеленькая, – беря из рук Шамана сумку, хмыкнул Банкет.

– Времени мало осталось. – Антон сунул в карман трубку и оглянулся по сторонам. – Точно не успеем.

– Вы вот что, – Шаман воровато оглянулся на дом. – Как все сделаете, обойдете участок вокруг. Там увидите дом из бревен, он почти развалился. Крыша такая, – он сложил кончики пальцев.

– Двускатная, – догадался Антон.

– В этом доме мылись, пока душа не было…

– Понятно, баня, – кивнул Антон. – Что дальше?

– Там дверей нет, слева от входа – яма и мусор разный, в ней спрячьте.

– Это для слива. Над ней полки были, – сообразил Антон. – Бывай.

Немного постояв, глядя вслед растворившимся в темноте офицерам, Шаман закрыл калитку и направился в дом.

Время пролетело незаметно. Вскоре сверху послышались шаги, и на лестнице появился Асхаб.

– Все в порядке? – нарочито громко спросил бандит.

– Зачем спрашиваешь, если и так знаешь? – удивился Шаман. – Видишь, сижу, а не лежу с перерезанной глоткой, значит, в порядке.

Асхаб потянулся, зевнул, посмотрел на часы, потом перевел взгляд на Шамана:

– Иди спать.

…Шаман открыл глаза. Прогоняя остатки сна, потер руками лицо и сел на раскладушке. За окном стоял туман. Были видны лишь росшие рядом с домом деревья. Дальше сплошное молоко.

Он встал, взял полотенце и направился мыться. Выйдя в коридор, услышал, как внизу кто-то негромко заговорил. Он осторожно, стараясь не скрипеть половицами, подошел к лестнице и прислушался.

– Скоро этому придет конец, – произнес Асхаб.

– Завтра, – уточнил Янарса.

– Скорее бы, – вздохнул Асхаб.

– Что-то Сатар долго спит, – проговорил Янарса.

Шаман развернулся, собираясь идти в ванную, но последняя фраза заставила его замереть:

– Зачем он нам здесь нужен? – возмутился Асхаб. – Мало того, что платить станут меньше, так он еще сегодня едва не увидел меня с женщиной.

– Женщина – это мелочи, – заговорил Янарса. – Расскажет про ключ, будут проблемы. Бергиш строго-настрого запретил совать в эту комнату нос.

– Может, там, кроме поясов шахидов, есть еще что-то, о чем мы не знаем? – выдвинул предположение Асхаб.

– Надо посмотреть, – согласился Янарса.

– Давай сделаем это прямо сейчас, – предложил Асхаб.

– А вдруг Сатар проснется? – заволновался Янарса.

– Ты будешь караулить его на лестнице. Если пойдет, придумай что-нибудь, – с ходу распределил роли Асхаб.

– Хорошо, – сказал Янарса.

Шаман растерялся. Как быть? Ведь сейчас они узнают, что ночью пропали пояса шахидов, и сразу догадаются, что это его рук дело. Значит, надо спуститься и помешать им сегодня осмотреть комнату. «Погоди, – сказал внутренний голос. – А откуда им знать, что ты нашел ключ?»

Он стал осторожно пятиться.

Умывшись, Шаман вернулся в комнату. Янарса сидел на своей кровати. При его появлении он даже вздрогнул.