Черный - Хансен Эва - Страница 45

А я, садясь в такси, вдруг поняла, что должна сделать. Никакого отеля!

– В аэропорт, пожалуйста.

Водитель смотрел на меня изумленно. Девушка в футболке и шортах намерена куда-то лететь? Он прав, к тому же в Стокгольме не +25.

– Я смогу купить одежду в аэропорту?

Черт, мне нужно узнать, сколько денег на счету, не то может не хватить на билет до дома.

Водитель покачал головой:

– Вам нужно сначала в магазин, если хотите в Европу.

– Да.

Банкомат показал на счету какую-то большую сумму. Откуда, неужели Ларс и тут постарался? Неприятно, это только подлило масла в огонь. Ладно, добравшись до дома, возьму в долг у Бритт и ему верну, а сейчас главное – успеть улететь.

Конечно, никаких теплых курток в магазине не было, но кое-что нашлось. Купив хотя бы джинсы, пуловер, плащ, а главное, белье, колготки и обувь, я отправилась в аэропорт. Рейса в Арландо, конечно, в тот день не было, мне предложили лететь через Вену. Однажды, еще девочкой, я была с отцом в аэропорте Швехат. Но сейчас меня не интересовала Вена, какой бы красивой она ни была. Главная задача – немедленно покинуть Дубай.

Вылет в половине третьего ночи устраивал. А дальше из Вены в Стокгольм в восемь сорок пять утра, и дома буду в одиннадцать. Ларс либо будет всю ночь гулять, плюнув на мое отсутствие, либо вернется в номер и будет ждать там, время до утра у меня было. Шесть с половиной часов и еще два от Вены все равно лучше, я не смогла бы высидеть в Дубае лишний час.

На табло появилась строчка рейса на Вену. Прекрасно, можно идти регистрировать свой билет и отправляться на посадку. Мобильник у меня выключен, потому с этой стороны подвоха я не ожидала. Где-то в глубине души теплилась надежда, что Ларс меня найдет и вернет, но я с грустью понимала, что это только надежда.

Багажа у меня нет, только сумочка… еще несколько шагов, и я по ту сторону паспортного контроля.

Когда передо мной вдруг возник Ларс, на мгновение я испытала огромнейшее облегчение (он все-таки меня нашел!), но тут же страшное разочарование, потому что чуть в стороне стояла все та же Марианна, в руках у которой пакет с платьем и шалью.

– Линн, что ты делаешь?

Как объяснить, что я не желаю быть просто красивой игрушкой, не желаю, чтобы меня одевали и обували его приятельницы, чтобы даже сюда за мной приезжали?

– Я улетаю домой. Продолжай развлекаться.

– На что ты обиделась, что не так?

И я вдруг осознала, что он никогда этого не поймет, никогда. Красивый, безумно обаятельный, притягивающий взгляды всех женщин вокруг, Ларс просто не знал, что такое ревность, ему стоило повести взглядом, и любая падала к его ногам, к чему ревновать? И меня он тоже завоевал за пару дней. Даже не дней, а часов, минут, мгновений.

– Ты считаешь, что это нормально, когда твоя бывшая одевает и обувает меня как куклу, а ты этому потакаешь?

– Ты выглядела неотразимо!

Хотелось сказать, что еще неотразимей было бы, сними я платье вовсе, но я только пожала плечами:

– Ларс, когда ты поймешь, почему я ушла, тогда и поговорим. Если вообще поймешь. Мне пора.

Он застыл, потому что таким тоном я не разговаривала никогда. Не только с ним, вообще. Я не способна говорить жестко, предпочитаю уступить, даже в ущерб себе, не умею настоять на своем. Новый тон был неожиданным не только для Ларса, но и для меня самой. У плюшевого мишки обнаружились зубки…

– Я прилечу завтра, поговорим.

Я отрицательно помотала головой, уходила к стойке регистрации не оглядываясь, хотя прекрасно понимала, что он смотрит. Каким-то чудом удалось не разреветься, хотя вид и поведение больше смахивали на сомнамбулу, чем на нормального человека. Но именно присутствие Ларса, а главное ненавистной Марианны помогло, только покосившись на красавца за моей спиной, клерк все понял и лишних вопросов задавать не стал.

Я так и ушла, гордо вскинув голову и почти печатая шаг, но в действительности поникшая, уничтоженная… Дубай – мираж в пустыне, в нем все мираж, и наша любовь тоже. Нужно найти в себе силы, вернуться из миража, из сказки в реальную жизнь.

Уже в самолете вспомнила, что не спросила про деньги, но, наверное, хорошо, что не сделала этого. Вернусь домой, проверю счета и возвращу все, что Ларс мне перевел. Каникулы в Эмиратах, лето зимой… это хорошо, но я не хочу, чтобы их оплачивал Ларс.

В самолете постаралась хоть немного поспать, но не потому что так уж хотелось, просто чтобы не думать о случившемся. Не думать не удавалось, я не могла не вспоминать этот вечер.

На вопрос о Марианне можно было попросить поговорить позже или вообще завтра или сказать, что он не готов к такому разговору, но Ларс предпочел сделать внушение о том, что его знакомые и его дела меня не касаются! Это и было самым обидным – для меня не просто не существовало его прошлого, даже сталкиваясь с этим прошлым, я должна была, как идиотка, делать вид, что ничегошеньки не понимаю, а еще лучше – не вижу и не слышу. Этакая куколка, которую можно вывести в люди, натолкав внутрь сексуальных игрушек, чтобы посмотреть, как будет кончать в людном месте. И это любовь?!

Эскорт-девушки хотя бы точно знают свои функции, да, их используют, но не прикрываются якобы романтическими отношениями. Было бы куда честней просто сказать мне о моем месте, а не твердить о любви.

У меня смешались невыносимая боль, бессильная ярость и желание забиться в укромный уголок и выть, пока не закончатся все слезы.

Сосед по салону попытался заговорить со мной, но я сделала вид, что не понимаю ни английского, ни немецкого… Поулыбался и отстал.

Общаться ни с кем не хотелось, общение мне еще предстояло, и не самое легкое. Я понимала, что Бритт, увидев меня раньше времени, заставит подробно рассказать, что произошло, спросит и Лукас, и бабушка… Рассказов и объяснений не избежать, но не сейчас, я должна все пережить и переварить сама.

Понимала и другое: Ларс прилетит утром, как и обещал, а, значит, придется объясняться и с ним тоже. К этому я не готова, проще сбежать из клуба, но так трудно от мыслей о стальных глазах.

В Вену прибыли вовремя, переход от лета к зиме оказался чувствительным, в Вене заморозки, а я в тонком плаще. Но это даже хорошо, меня сильно взбодрило, сродни той самой первой пробежке на острове, тогда я тоже старалась замерзнуть и вымотаться. Следовало одеться теплей, наверняка в Стокгольме мороз покрепче. Но купить ничего не удалось, в аэропорту если и были магазины, то ночью закрыты, а когда откроются, я уже улечу. Ладно, в Арландо возьму такси прямо до дома…

При мысли о доме даже желудок свело, дом – это Кунгсхольмен и квартира Ларса. Он прилетит и явится именно туда. О, нет! Я очень хотела видеть Ларса, но сомневалась, что сумею вести себя правильно. Мне была нужна чья-то поддержка, совет, но попросить его у Бритт категорически не могла, у бабушки тоже…

Я сидела в кафе аэропорта Швехат и размышляла за чашкой кофе. Ситуация дурацкая. Как объяснить Ларсу, что это не каприз, что я испытала унижение, какого не испытывала никогда в жизни, что, как бы я его ни любила, так нельзя?..

А еще деньги. Прежде чем встретиться с Ларсом, я должна раздобыть ту сумму, которую потратила в Дубае на свой билет и одежду. Значит, нужно просить в долг у Бритт, она даст, но для этого придется признаваться, что я вообще делаю в Стокгольме, когда должна греться на солнышке в Дубае.

Я вздохнула: объяснять придется, другого не дано.

Звонок от папы в семь утра был неожиданным. Вот кого я бы очень хотела видеть и слышать!

– Линн, девочка моя! Прости, что я так рано, просто подумал, что это важно, а ты можешь уехать на занятия. Я звонил вчера вечером, но у тебя был выключен телефон.

– Я не сплю, пап, а что важно?

– Вчера перевел на твой счет некую сумму, загляни в баланс. Подумал, что ты должна знать. Конечно, надо бы сначала тебе сказать, а потом переводить, но как-то так получилось…