Твое смеющееся сердце - Бартоломью Нэнси - Страница 7

Он был босой, без рубашки, в мятых широких джинсах. Глядя на его голую, без признаков растительности грудь, я впервые заметила, что он слишком худой. Джек уже давно ушел из родительского дома, чтобы отощать, но недостаточно долго жил самостоятельно, чтобы научиться должным образом заботиться о себе. Ему было, наверное, лет двадцать шесть — двадцать семь, а выглядел он еще моложе.

Впрочем, готовить кофе Джек умел, он у него получался как раз такой, какой я люблю, — черный и крепкий. Мама всегда говорила, что слабый кофе пьют слабохарактерные люди, и, вероятно, была права. Джека, как мне кажется, слабохарактерным не назовешь.

— Ну, — сказал он, устраиваясь с чашкой в руках в кресле рядом с диваном, — рассказывай, что копам было от тебя нужно.

Я рассказала, опуская некоторые подробности. Когда я заговорила о Джимми, из моих глаз полились слезы, и Джек молча протянул мне мятый носовой платок. Он вообще немного говорил, в основном слушал и прихлебывал кофе, но по мере того как я рассказывала, его глаза все больше расширялись.

— Этот идиот детектив, кажется, вообразил, что Джимми убила я. Я несколько часов твердила ему, что я тут ни при чем, но он и слушать не желает.

— Значит, ты все это время провела в участке? — спросил Джек.

— Да. Ну не совсем все, некоторое время я еще колесила по городу, пытаясь решить, куда мне податься. Домой мне возвращаться не стоит, я не знала, к кому еще обратиться, и вот… — Я замолчала, сдерживая слезы. — Вот что, Джек, я сама найду того мерзавца, который убил Джимми!

Я представила, как стою лицом к лицу с убийцей Джимми, и в руке у меня пистолет… Чашка, грозя разлить кофе, накренилась в моей руке.

— Мэгги! — Джек встал передо мной, взял за руку, забрал чашку и поднял меня с дивана. — Пошли.

Он повел меня наверх по грубо сколоченной деревянной винтовой лестнице, и мы оказались на просторной антресоли, нависающей над первым этажом. Здесь у Джимми была спальня.

— Тебе нужно поспать, ты уже больше суток на ногах.

Он подвел меня к своей смятой постели с водяным матрасом, усадил на край и стал снимать с моих ног ковбойские сапожки, в которых я обычно выступала в клубе. Покончив с этим, встал, подтолкнул меня на подушку и укрыл толстым пледом. Кровать была теплой, а голос Джека звучал тихо, успокаивающе, напоминая журчание маленького водопадика, который был недалеко от дома, где я жила в детстве.

— Спи, поговорим, когда проснешься.

Присев на край кровати, он похлопал меня по плечу, как младшую сестренку.

Я потянулась к телефону и попыталась встать.

— Мне нужно позвонить Шейле.

— Нет, не нужно, позвонишь позже, когда поспишь. «Знает ли он вообще, кто такая Шейла?» — подумала я. Джек взял с прикроватной тумбочки одну из нескольких лежащих там губных гармошек.

— Мэгги, — ласково прошептал он, — послушай эту мелодию. Я написал ее к песне, которую ты сочинила.

Он стал наигрывать мелодию, я закрыла глаза и честно попыталась слушать. Время от времени я даже пыталась открыть глаза, но безуспешно. Веки отяжелели, и под плавную мелодию Джека я все больше и больше погружалась в темноту.

Глава 6

Мне снилось, что я плыву на ярко-желтом плоту по Карибскому морю, вокруг меня плетутся теплые волны, я переворачиваюсь на живот и смотрю в голубую воду, такую прозрачную, что далеко внизу видно песчаное дно. Под плотом снуют яркие разноцветные рыбы, то и дело скрываясь в зарослях водорослей и выплывая обратно. Водоросли тоже покачиваются в воде, потом вдруг отрываются от морского дна и начинают всплывать вверх, ко мне. Длинные темно-зеленые листья меняют форму и цвет и превращаются в тело Джимми, но Джимми совсем не похож на себя: вместо глаз зияют пустые глазницы, руки и ноги распухли и напоминают толстые розовые бревна.

Я завизжала и проснулась. Тяжело дыша, попыталась сесть и не сумела. Сначала не могла вспомнить, где я, потом вдруг вспомнилось все разом. Я в доме Джека, на его водяном матрасе, а Джимми мертв, его труп нашли в моем доме. Я снова попыталась вскочить с кровати, и снова мне это не удалось. Стоило пошевелиться, как водяной матрас словно окружал мое тело со всех сторон, и все мои попытки слезть с него ничем не кончались.

В конце концов я перекатилась на край, схватилась за деревянный остов кровати и соскользнула с матраса на пол. С первого этажа доносилась негромкая музыка, в воздухе все еще витал запах кофе.

— Джек?

Он не ответил. Я взяла свои сапожки и подошла к краю лестницы, огражденной перилами только с одной стороны. Джека нигде не было видно. Я не представляла, долго ли проспала, но судя по тому, как солнце пробивалось сквозь листву дерева, растущего возле самого окна, сейчас был полдень. Я должна составить план действий, а для этого мне сперва нужно выпить кофе, чтобы окончательно проснуться.

Двигаясь как сомнамбула, я спустилась на первый этаж, представляющий собой одну огромную комнату, прошла туда, где находилась «кухня» Джека, и стала искать кофе. На столе рядом с грязным белым графином и пультом управления гаражной дверью лежала записка:

«Уехал к Эвелин. Это твой ключ, чувствуй себя как дома. В кофеварке остался кофе. Все будет в порядке.

Джек.

P.S. Спаркс хочет, чтобы мы пришли в клуб пораньше, к восьми часам».

Я посмотрела на часы в микроволновой печи. Сейчас ровно три. Взяла фаянсовую кружку с отбитой ручкой и налила себе из кофеварки еще горячий кофе.

— Ладно, милая, — сказала я в пустоту, — что говорит в таких случаях мама? «Выше нос, и ты не пропадешь». Или что-то в этом роде.

Я подошла к телефону и набрала личный номер Шейлы во дворце Вернелла. Трубку никто не взял, только автоответчик бодрым голосом предложил мне оставить сообщение.

— Девочка моя, это мама. Дорогая, если ты дома, сними трубку! — Тишина. — Шейла, как только прослушаешь мое сообщение, сразу позвони мне в салон, нужно поговорить. — «Прежде чем Вернелл и Джолин настроят тебя против меня», — добавила я мысленно.

Я поспешно натянула сапоги и быстро сделала несколько глотков кофе. Все по порядку. Сначала нужно заехать в «Кудряшку Кью» за деньгами. Затем заскочить домой и взять одежду и белье из расчета на несколько дней. В самой глубине моего шкафа висел нарядный джинсовый костюм, отделанный стразами, я хранила его, чтобы надеть на новогодний концерт в «Золотом скакуне». Но сегодня мне нужно было надеть нечто особенное, в чем я буду чувствовать себя уверенно и комфортно, несмотря на злые языки. В таком небольшом городке, как Гринсборо, смерть Джимми Спайви станет заметным событием, люди потянутся в клуб только затем, чтобы посмотреть на главную подозреваемую по делу об убийстве.

А ведь где-то здесь живет и настоящий убийца Джимми. Он так же, как и я, знает, что я не убивала Джимми, но полицейским наплевать: у них есть подозреваемый — они и рады. Я сунула в сумочку электронный ключ от дома Джека и собралась уходить. Не обращая внимания на резкий, визгливый скрип железа, я подняла дверь и вышла на улицу.

Найти убийцу Джимми — теперь моя задача.

В салоне «Кудряшка Кью» творилось что-то невообразимое. Субботнее утро и раньше выдавалось у нас самым хлопотным за всю неделю, но сейчас наплыв клиентов был просто небывалым. Салон гудел, как растревоженный улей. В воздухе стоял знакомый запах краски для волос, смешанный с запахами духов. Женщины в розовых пеньюарах терпеливо дожидались, когда их сделают красивыми. Обе новые девушки, которых мы с Бонни наняли, когда я стала работать в клубе, были заняты с клиентками. Бонни, судя по всему, пыталась предотвратить кризис. Она стояла лицом ко мне, но не заметила моего появления, глядя на маленькую седую женщину.

— Что значит — Мэгги нет? — возмущенно спрашивала клиентка. — Она всегда сама делает мне укладку.

— Мне очень жаль, Нора, — спокойно ответила Бонни, — но сегодня это невозможно. Вы записаны к Мэгги на следующую субботу.