Дельфания - Лермонтов Владимир Юрьевич - Страница 10

Именно запах этого человекомедведя тогда на тропе насторожил Отшельника и понуждал увести хозяина с этого опасного места. Но хозяин был непреклонен.

— Ничего, Оши, мы здесь только часок-другой отдохнем и пойдем дальше. Куда идти? Не видать ни зги.

Он расстелил шкуру прямо на камнях, под голову положил мешок с вещами и накрылся с головой брезентом и одеялом. Отшельник расположился рядом с хозяином с подветренной стороны, чтобы защищать его от холода. Хозяин быстро погрузился в сон, а Отшельник прислушивался к окружающим звукам и запахам. Через час ветер усилился и пошел снег. Хозяин во сне что-то бормотал. С горы сыпались мелкие камни, и вдруг псу показалось, что с очередным сильным порывом ветра до него донесся этот запах опасности, такой же, какой был здесь до этого, но только более сильный. Пес навострил уши, хотя они у него были отрезаны, так как обычно у этих собак их еще в щенячьем возрасте отхватывают острым лезвием, чтобы в схватках с недругами, особенно с волками, они не мешали.

Вот сквозь шум ветра долетел скрежет камней, когда на них наступает нога или лапа. Отшельник заскулил и, сунув морду под брезент, лизнул теплое лицо хозяина. Тот сморщился и пробормотал:

— Ну, чего тебе?

Отшельник еще сильнее взвизгнул, ткнул хозяина лапой, и тот, протирая глаза, привстал.

— Да что случилось?

Пес заскулил и закрутился, всем своим поведением желая показать хозяину ту сторону, откуда приближается опасность. Хозяин взял ружье, перезарядил его и стал всматриваться в непроглядную, заснеженную темноту.

Отшельник увидел человекомедведя уже за пятьдесят шагов до его появления и бросился ему навстречу. Страх кипел в собачьей крови, но он подавил его и ринулся защищать хозяина, хотя знал, что этот зверь по силе равен медведю, а по ловкости и реакции не уступит ему. Последнее, что помнил Отшельник в этой секундной схватке, так то, что он ударил со всей силы противнику в грудь лапами и вцепился в горло. Тот застонал, как человек, и так оглушил пса по голове, что у. него искры посыпались из глаз, и Отшельник стал терять сознание. В следующее мгновение человекомедведь, воспользовавшись тем, что пес был парализован, схватил его и швырнул в ущелье, будто в собаке не было шестидесяти килограммов веса. Перед глазами все мелькало, пес летел вниз, и последнее, что он услышал, пока не рухнул в воду, так это был выстрел. Ущелье и ветер усилили звук выстрела так, что он был похож на гулкий раскат грома.

Отшельнику повезло, он упал не на камни, а в реку, и не на мелководье, а в яму глубиной около полутора метров. Однако если бы не сильное течение, которое подхватило животное, вынесло на поверхность и проволокло, как бревно, до отмели, где и бросило, то Отшельник бы захлебнулся и утонул, так как от сильного удара его покинуло сознание.

Пес открыл глаза, его тело изнывало от боли. Из рваной раны от шеи до лопатки обильно струилась кровь. Было туманное, сырое, мрачное утро. Когда пес попытался сделать усилие, чтобы подняться на лапы, то столь острая боль так резанула, что он взвизгнул и заскулил. И все-таки пес встал, и встал, может быть, потому, что нужно было искать хозяина, и, если с ним что-то случилось, оказать ему помощь.

Сколь фантастична и удивительна та необъяснимая сила, когда ты кому-нибудь нужен, когда кому-то нужна твоя помощь, участие и поддержка! Эта сила может творить чудеса с любым живым существом, способна буквально воскресить.

Отшельник брел вдоль реки по узкой тропинке, прилегающей к крутым скалам — берегам реки. На стенах серебрились струйки ручейков, свисали корни тех мужественных кустов и деревьев, которым хватило сил и терпения здесь зацепиться и расти. Пес брел наугад, но что-то ему подсказывало, что нужно идти именно в эту сторону. Задняя лапа совсем не слушалась и волочилась, как кусок каната. Отшельник ковылял вперед, перебирался через завалы стволов деревьев, нанесенные рекой.

Хозяин лежал в реке, над водой виднелись только лицо и часть тела. Вода после человека была окрашена слегка в розовый цвет крови. Пес, собрав последние силы, стал вытаскивать хозяина из воды на сушу. Несколько раз Отшельник делал длительные перерывы, чтобы отдышаться и набраться сил. Голова кружилась, и иногда на мгновение сознание покидало его. Наконец хозяин лежал в сухом месте. Отшельник лизал его лицо, раны, скулил, выл и даже лаял. Так он провозился до ночи, не теряя надежды, что хозяин все-таки жив и придет в себя. Однако все усилия четвероногого друга были напрасны. Хозяин погиб. Что случилось там, наверху, на тропе, где напал на них человекомедведь, пес не знал. Знал только лишь одно, что он не спас, не смог защитить своего хозяина как ни старался, и потому был виновен в его смерти.

Утром следующего дня туман рассеялся и выглянуло солнышко. Кровь на шерсти засохла, и собачья шкура превратилась в твердый единый ком. Тело нестерпимо ныло, и каждое движение давалось с трудом. Отшельник зашел в ледяную воду, и там ему стало легче, боль несколько утихла.

Что делать? Пес подошел к своему хозяину и посмотрел на его безжизненное, бледное лицо, которое он добросовестно вылизал от крови. И вдруг ему почудилось, что он слышит голос хозяина. Нет, наверное, показалось, ведь губы человека не двигались. И вновь послышался еще более твердый приказ хозяина: «Иди, Оши! Иди отсюда! Ты еще нужен людям». Отшельник не знал, как это может быть, как хозяин мог скомандовать ему будучи мертвым, но он привык повиноваться хозяину, и он выполнил это последнее повеление.

Пес не помнил, сколько времени он шел по руслу реки и как выбрался из ущелья наверх. Вот он уже ковылял по буковому и пихтовому лесу. Воздух был настоян на хвое, под лапами трещали сухие ветки, слежавшиеся листья. Отшельник не знал, куда ему теперь идти, и где, кому он может быть теперь нужен? Тем более что он потерял столько крови и получил такие переломы и ушибы, что прежде всего нужно было выжить ему самому.

Отшельник часто ложился на сухие листья и отдыхал, Всего несколько минут забвенья и снова в путь. А сон у него был один и тот же: вот человекомедведь появляется из тумана, и Отшельник прыгает ему на грудь. Потом ответный яростный удар и падение. В это мгновение Отшельник вздрагивал и пробуждался из забытья. Куда идти? Силы на исходе, перед глазами круги, а на многие мили вокруг ни одной души.

Вскоре пес оказался на большой поляне, и посреди нее на небольшом холме стоял каменный домик с круглым отверстием у самой земли. Четыре массивные плиты, поставленные вертикально, сверху были перекрыты еще большей плитой. Отшельник и раньше видел в горах эти необычные домики, и всегда встреча с ними вызывала у пса странное состояние легкости и радостного оживления. Но сейчас, пролезая в отверстие домика, он не чувствовал ничего, кроме страшной усталости и безразличия ко всему. Едва проникнув внутрь домика, он распластался на каменном полу и погрузился в глубокий сон. И это уже было не тревожное, минутное забвенье, а красочный, яркий, глубокий сон.

Нельзя сказать, сколько спал Отшельник, ибо он просыпался и когда было утро, и когда на небе светили звезды, и когда солнце то ли садилось, то ли поднималось. Он пробуждался на несколько минут и вновь погружался в мягкий, сладкий сон. Однако с каждым пробуждением он отмечал, что чувствует себя намного лучше, все раны затянулись, в теле чувствовалось возрождение жизни.

А эти странные, загадочные сны! Будто у него новый хозяин — старик, белая борода до пояса, густые и темные спутанные волосы покрывали тело до пояса. У него голубые глаза и мягкий, низкий голос. Он гладил пса, что-то говорил на незнакомом языке, но самое главное, что Отшельнику было так приятно и хорошо, как никогда в жизни.

А потом этот старик во сне наконец произнес указание на языке бывшего хозяина Отшельника: "А теперь ступай, Оши, ты нужен людям. Тебе следует сослужить людям последнюю службу! ". Отшельник открыл глаза и вылез наружу. Было прекрасное утро. Как легко дышалось! В теле чувствовалась прежняя сила и энергия. Только на заднюю лапу он все-таки прихрамывал, но в целом то, что произошло с Отшельником, можно было назвать чудом возрождения.