Переселенец - Шаргородский Григорий Константинович - Страница 52

Новоиспеченный советник четвертого ранга на секунду выпал из реальности, но нашелся довольно быстро:

– Ведомости выдачи продовольствия, обновления обмундирования и премиальных в тирахиях от шестой по десятую. Все за последние два месяца, – затараторил деду Харит, а затем повернулся ко мне с объяснениями: – Эту информацию легче всего проверить. Если придержать премиальные и обновление обмундирования первым номерным подразделениям без скандала почти невозможно, то в последних – это обычная практика.

– Кто отвечает за бумаги такого уровня?

– Советники третьего ранга, их по четверо в каждой региональной управе.

– Выир, – повернулся я к сотнику, по глазам которого было видно, что он совершенно ничего не понял из указаний внука и Хариту придется все повторять уже гонцам. – Советников третьего ранга сразу взять под плотный контроль, чтобы не сбежали или не скончались по «естественным» причинам от кинжала в бок.

По озадаченному виду моего адъютанта было видно, что такой возможности он не предусмотрел, но в остальном парень с лихвой оправдал мои надежды. Впрочем, неудивительно – у молодых бухгалтеров на первых годах службы вырабатывается гремучий коктейль из чрезмерной энергии, любопытства и желания прыгнуть выше своей головы. Именно они способны докопаться до самого дна корзины с грязным бельем, и потому руководители стараются держать молодежь на коротком поводке. Не один раз и даже не сто серьезные боссы оказывались за решеткой из-за инициативы своих молодых подчиненных. Это уже потом, с годами вырабатывается страх в сочетании с ленью-матушкой, превращая молодое дарование в «бумажного» человека.

– Хорошо, отработайте здесь и готовьтесь к проверке документов из легионов, – разрешил я, направляясь к выходу из здания управы. Легионеры и Выир с парой зверообразных телохранителей двинулись следом. – Сотник, надеюсь, ты догадался отдать приказ задерживать всех гонцов из дома советника.

– Обижаете, ваша милость, – пробасил «медведь» и тут же «незаметно» сделал страшные глаза одному из телохранителей.

Гримасу сотника я заметил, а вот как растворился в пространстве телохранитель – нет. Парни более чем резкие и очень надежные. В груди очередной раз кольнуло чувство обиды за то, что в моей прежней жизни не было таких людей, и за то, что на уважение легионеров и «медведей» я не имею ни малейшего права. Душа генерала вновь зашевелилась, и я ударил ее, но не очень охотно.

Сиди уж, и без тебя тошно.

– На постоялый двор, ваша милость? – спросил подозрительно покладистый Дархат.

И я вспомнил, что генерал все ночи проверочного «квеста» проводил в борделях, конечно, когда ему позволяло здоровье или выпитые эликсиры.

– Нет, в лагерь. Выир, твои уже там?

– Да, ваша милость, и даже поставили для вас шатер. – Сотник с превосходством посмотрел на легионеров, но что-то мне подсказывало, что ночевать я буду в шатре, который подчиненные приготовили для самого сотника.

Сборный полигон первого корпуса легионов внутреннего круга поражал своим размахом. Специально размеченные площадки под лагеря и тренировочные поля уходили к горизонту. Воображение рисовало настоящий город, кипящий движением и энергией, словно котел с солдатской похлебкой, но пока это было только воображение с толикой воспоминаний генерала. На данный момент плывущее к закату солнце освещало лишь несколько десятков шатров в центральной части полигона и пару десятков телег, готовых в любой момент перекрыть основные дороги этого призрачного города. Я сначала не понял смысла в этой постановке, но, присмотревшись, заметил, что отдельные площадки были окружены неглубокими рвами, и что-то подсказывало мне, что эти ямки должны быть немного глубже. В совокупности с системой рвов телеги вполне способны сделать внезапную атаку невозможной. И хотя атаковать здесь было некому и некого, все равно появилось ощущение незаконченности картины.

Ничего, скоро все изменится. Мой старый армейский сержант Свищев – большой любитель заставлять солдат копать «от забора и до обеда» – удавился бы от зависти, увидев открывшиеся возможности. Возможно, теперь я его немного понимаю, но только немного.

Отведенный мне шатер, как я и предполагал, был не генеральским, но и для сотника вполне неплохо – Выир оказался большим любителем комфорта. Плотная парусина имела неожиданный для армейского жилья коричнево-красный цвет и, натянутая на пяти опорных столбах, создавала довольно объемное пространство. Получалась комнатка где-то метра четыре на четыре и два с половиной высоты, но это под опорным столбом. Из мебели там имелся только небольшой топчан и широкий раскладной стол, по высоте больше подходивший для проведения совещаний, а не обедов. Буквально следом за мной два «медведя» внесли сундуки с вещами, которые в их руках казались шкатулками.

Интересно, сотник отобрал мне в охрану самых крупных подчиненных или есть поздоровее?

Дорога и разборки в управе вымотали достаточно сильно, что отрицательно сказалось на самочувствии, но положительно на аппетите. Дархат, словно уловив мои мысли, тут же встрял с ироничным вопросом-предложением:

– Ваша милость, мы сегодня будем обедать или, так уж и быть, подождем до ужина?

– Мы же обедали на привале, – не удержался я, чтобы не поддеть ворчливого легионера.

– Это вы так пошутили? Так вот, скажу я вам, шутка так себе, несмешная.

– Хорошо, Дархат, давай обедать и позови Выира, а то он где-то отстал.

– Да уж позвать «медведя» не мешало бы, – сразу оживился десятник, – ведь кормиться будем из его запасов.

– А наши-то где? Не поверю, что Норна пожадничала.

– Где?! – неожиданно вскричал легионер с какой-то детской обидой. – Это не «медведи», а обжоры какие-то. Сожрали все и даже не наелись. Их овсом кормить надо, а не пирожками! Вот теперь будем жрать солдатскую похлебку.

– Ничего, тебе полезно, а то на домашних харчах толстеть уже начал.

– Где?! – больше испуганно, чем возмущенно воскликнул десятник и начал внимательно осматривать себя, будто мог что-то разглядеть под панцирем.

В этот момент в шатер вошел Выир, удивленно уставившись на озабоченного десятника и ухмыляющуюся парочку – центуриона и генерала.

– Дархат, ты что там пытаешься рассмотреть, мускулы? Так нет их у тебя, разве что на панцире, – сказал сотник «медведей», причем без малейшей ухмылки и даже с сочувствием.

– Что?! – завопил легионер и кинулся к Выиру.

Мы с Лованом не стали его останавливать, потому что как-то не верилось, что хоть и не такой уж мелкий легионер сможет что-то сделать седовласому гиганту без применения оружия.

Дархат пару раз ткнул кулаками в живот Выира, лишь прозвенев металлическими накладками о кольчугу. Подобная «щекотка» вызвала у «медведя» приступ хохота, да и у нас с Лованом тоже.

– Че ржешь, косолапый!

– Дархат, – моментально среагировал я, увидев, как нахмурились брови «медведя». – Следи за языком.

– Да ладно, – добродушно отмахнулся сотник. – Дархат нормальный мужик, хоть и черепаха.

– Что? Кто черепаха?! – Неизвестно, что больше злило десятника – размеры «медведя», его слова или непробиваемое добродушие.

– Все, Дархат, заканчивай балаган, а то мы так и помрем с голоду.

– Ну если бы все зависело от этой черепахи, то и точно померли бы, – еще раз добродушно улыбнулся Выир. – А вот я не забыл послать бойца в таверну, раз уж генерал не захотел ехать туда сам.

– Ну конечно! Нужна была бы нам эта таверна, если бы твои проглоты не сожрали всю нашу еду. Я еще посмотрю, что ты там заказал, – все же умудрился оставить последнее слово за собой легионер и быстро вышел из шатра.

Как оказалось, стол для совещаний легко превращался в обеденный, а раскладные стульчики с матерчатыми сиденьями позволили вполне удобно расположиться компании из четырех человек. Как я и предполагал, вкус у «медведя» оказался довольно грубым, но основательным, так что на столе не было никаких там грибочков, паштетов и перепелов – только запеченная свинина и парочка каких-то очень крупных птиц, похожих на разжиревших гусей.