Переселенец - Шаргородский Григорий Константинович - Страница 12

– Да?

– Виконт, вы что, оглохли? – Граф был явно раздражен, а вот другие персонажи этой сцены выглядели заинтересованно.

Посмотрев в их сторону, я вдруг почувствовал, что мне не хватает воздуха. Виконт и раньше видел эту девушку, даже отметил, что она «ничего так», но, увидев ее собственными глазами, я вдруг осознал, что ноги – это не самая надежная подпорка.

Княгиня Лара Сатарская была потрясающе красива. Пепельные волосы, поднятые в высокую прическу, выставляли на всеобщее обозрение белоснежную длинную шею. Плечи по местной моде были открыты, и нежно-розовое платье практически полностью пряталось под заваленным ворохом бумаг столом, оставляя на виду слишком много бархатистой, чуть загорелой кожи для моего бедного разума. Именно разума: несмотря на весь протест тела, которое не желало воспринимать женщину как предмет восхищения, моя душа замерла в немом восторге. Княгиня была совершенна – серые глаза и тонкие черты требовали немедленного воплощения на холсте, но самым восхитительным было то, что глаза выдавали живой ум и незлобивую натуру. И эти глаза смотрели прямо на меня, а любопытство в них начало сменяться удивлением.

Идиот! Подбери слюни, ты же сейчас в роли голубого!

– Что случилось, виконт?

А какой голос! Блин!!!

– Я восхищен интерьером, а ваше платье выше всяких похвал. – Наконец-то я сумел побороть смятение души – по-другому это назвать не получается – и хоть что-то сказать.

Губы княгини тронула слегка брезгливая улыбка, и все опять стало на свои места.

Точно – каждый должен знать свой шесток.

– Итак, виконт, граф говорит, что у вас есть важная информация, касающаяся вашего дяди.

– Да, ваше сиятельство, – чуть поклонился я. – Барон Немеш хочет взорвать ваш дворец с помощью магического артефакта, за которым он послал меня к некоему Кривому Оклу.

Выпалив все это единым духом, я застыл, вглядываясь в серые озера ее глаз, с опаской наблюдая, как в них всплывают холодные искорки льда.

– Граф, и это, по-вашему, доказательство?

– Вы мне не верите? – Губы старика обиженно дернулись. Странно было видеть подобное выражение на лице наводящего ужас Кровавого Моржа.

– Я уже никому не верю. А если бы поверила, скажем, словам того же Немеша, то должна была бы четвертовать вас как убийцу-психопата, создавшего подпольную организацию фанатиков и терроризирующего все княжество. – Увидев, как дернулся граф, Лара добавила: – Но ему я верю еще меньше.

Гвиери глубоко вздохнул и несколько секунд постоял с закрытыми глазами, а затем вновь посмотрел на княгиню с абсолютным спокойствием на лице – граф еще тот интриган и просто так его не проймешь.

– Хорошо, зайдем с другой стороны. Вы можете не верить мне, и тем более Вляо, но тогда скажите, для чего во время разгара собственного дня рождения Немеш собирает узкий круг высших дворян княжества в глубине своего дворца, а не, скажем, в центральной столовой, на виду у всех?

– Это тоже информация от Вляо? – недоверчиво спросил Лара, и это почему-то меня задело.

– Да, к тому же подтвержденная прислугой из дома барона. И что самое главное – все это вы можете проверить лично.

– Хорошо, я поеду на праздник, хотя ввиду вашей с бароном склоки не хотела этого делать. Там мы все и узнаем.

– Вы позволите мне взять своих людей и провести арест?

– На каком основании, граф?!

– Это заговорщики! – Гвиери явно начал терять терпение.

– Нет, мы пойдем туда вместе и просто спросим, а уже после этого, если на то будет основание, начнем аресты. Ими займется стража, а не ваша тайная организация. Заметьте, я согласна проверить ваши слова, потому что помню вашу дружбу с отцом и все, что вы сделали для княжества. – Княгиня решительным жестом остановила рвущуюся из графа реплику. – А теперь мне хотелось бы обсудить странную смерть графа Отторо. Виконт, я очень рада познакомиться с вами лично.

Я отупел от восхищения еще не окончательно, поэтому сообразил, что меня в изысканной форме выставляют из кабинета.

– Для меня огромная радость служить вам, ваша светлость, – поклонился я максимально глубоко и покинул кабинет, сдерживая желание сделать это спиной вперед. Здесь до такого еще не докатились.

За время моего отсутствия в приемной ничто не изменилось – секретарь копался в бумагах, а Яна разыгрывала из себя провинциальную дурочку. В этой ситуации мне оставалось только присесть рядом с ней.

– Как там? – шепотом осведомилась хтарка.

– Не очень, – также шепотом ответил я, изображая из себя вторую часть скульптурной композиции. Все в комнате старались делать как можно меньше движений, и казалось, что время застыло.

Рывком раскрывшаяся дверь словно расколола хрустальную неподвижность. В приемной появилась вся троица – княгиня явно направлялась по своим делам, а капитан привычно сопровождал ее, стараясь не нависать. Теперь скрывавшаяся во время нашего знакомства за рабочим столом Лара встала во весь свой невысокий рост – рядом с двумя могучими мужчинами она казалась вовсе крошечной, лишь ненамного выше миниатюрной Яны.

Мы моментально вскочили, и княгиня, отреагировав на движение, посмотрела на хтарку.

– Граф?

– Ваше сиятельство, это моя дальняя родственница. Я хотел бы просить вас о разрешении представить ее свету. Скажем, на ближайшем рауте.

– Хтарка? – еще раз односложно спросила Лара.

– Некоторая часть моих родственников служит империи на северной границе.

– Что ж, – равнодушно пожала плечами княгиня. – Я не против. Надеюсь, наш двор не испортит бедную девочку.

Ага, бедную – наша Яна сама кого хочешь испортит, да так, что не всякий лекарь возьмется исправлять.

Хтарка изобразила смущение и присела в глубоком реверансе.

Лара благосклонно, но скупо улыбнулась и в сопровождении капитана вышла из приемной.

Граф остался в комнате, благодушное выражение сползло с его лица, и он хмуро посмотрел на нашу колоритную парочку. Гвиери хотел что-то сказать, но, покосившись на секретаря, просто кивнул в сторону выхода. Яна вновь набросила на меня плащ, поправила капюшон, и мы пустились в обратный путь, который почему-то оказался намного короче того, каким пришли сюда. Возможно, потому что в этот раз проводником служил сам граф.

Скучающие гвардейцы у заднего хода во дворец еще раз ощупали нас своими цепкими взглядами, явно недоумевая, чего это Кровавый Морж повадился таскать во дворец девиц, – плащ-то на мне был женский, да и без него Вляо не мог претендовать на звание мужчины.

Блин, если этот дурдом затянется, я не только заболею гомофобией во всех последующих «реинкарнациях», но и, не выдержав, просто перережу виконту горло. А если учитывать, что это самое горло в данный момент и мое тоже, – налицо явно суицидальные мысли. Так и до психушки недалеко.

Граф заговорил лишь в карете:

– Яна, вы с Карном сопровождаете Вана до вечера.

Хтарка покладисто склонила голову, и тут я решил, что пора заканчивать с ролью безвольной марионетки:

– А может, вы позволите мне осмотреть город?

Яна посмотрела на меня как на самоубийцу, а граф как на заговорившую лошадь.

– Нет, – даже не задумавшись, ответил он, и этот ответ меня не устроил.

– Ваша милость, если вы хотите получить от меня максимальную пользу, а не тупое выполнение поставленных приказов, стоит предоставить мне хоть немного комфорта и видимость свободы. И кстати, этому телу уже хочется есть.

– Подобные вопросы решайте с Яной.

– В таком случае она запрет меня в подвале и накормит тюремной кашей. Я не отмычка, которую до дела можно держать в футляре. Вы сами говорили, что моя инициатива может быть полезной. Сделайте хорошо мне – и вам тоже будет хорошо. – Я постарался, чтобы моя улыбка не получилась похабной, а последние слова не приобрели двойственного смысла.

Похоже, получилось плохо, но граф не рассвирепел, а улыбнулся, на секунду выпадая из образа Кровавого Моржа. Все-таки умный он мужик.

– Хорошо, Яна, выгуляй нашего джинна, но не засветитесь.