Работа над ошибками - Леонов Василий Севостьянович - Страница 2

Вопреки Конституции, практически платной стала медицина.

Надежда и опора Лукашенко – крестьяне – оказались в еще более тяжелом положении. Зарплата в 5-10 долларов в месяц и никакой перспективы развития, полный упадок, деградация деревни. По данным Государственной комиссии по восстановлению и расследованию ущерба, причиненного немецко-фашистскими захватчиками народному хозяйству и гражданам Белорусской ССР в 1941-45 г.г. (подсчет ущерба производился до проводимой в 1961 году денежной реформы), прямой ущерб сельскому хозяйству составил 19 миллиардов 398 миллионов рублей. Это обесцененные послевоенные рубли.

По данным Минсельхозпрода Беларуси основные фонды АПК в 1990 году оценивались в 31 миллиард 600 миллионов долларов, в 2001 – 11 миллиардов 900 миллионов долларов. Прямой ущерб в долларах составил 19 миллиардов 700 миллионов долларов. В современных белорусских рублях эту сумму пишут, но ее очень сложно осмыслить и даже произнести из-за ее астрономических размеров. Даже если допустить условно, что советский рубль в 1946-47годах был эквивалентен современному доллару, то абсолютный размер ущерба от гитлеровского нашествия для села Беларуси равен ущербу от правления Лукашенко. Власть ведет целенаправленную политику спаивания своих граждан. За 10 лет потребление алкоголя жителями Беларуси почти удвоилось. Неуклонно растет безработица, преступность. Агрессивность и Безысходность сменили Беру и Надежду.

Идет вырождение нации, ежегодно население Беларуси сокращается на 50 тысяч человек – целый город.

Некогда уважаемая во всем мире Беларусь превратилась в последний в Европе заповедник диктатуры, стала мировым изгоем с невыездным президентом. Над нами смеются, о белорусах рассказывают анекдоты… О методах Лукашенковского правления будет попозже и подробнее. Хочу сказать, вернее, спросить: почему мы такие? Почему позволяем обводить себя вокруг пальца вралям и популистам, тем, кто ничего хорошего в своей жизни не сделал и не сделает? К сожалению, есть немало людей, которые хотят, чтобы их обманывали. Однако, как неизбежен восход и заход солнца, так неизбежна расплата за ложь, за попрание нравственных принципов и объективных законов экономики.

Кажется, многие, уже очень многие начали задумываться. И те, кто принимал участие в фарсе под названием «выборы президента Беларуси 2001 года», и, примечательно, те, кто организовывал «элегантную победу». Прозревают, и слава Богу. Поздновато, к сожалению. Жаль упущенного времени: пока мы топтались на месте, сидя, как наркоманы, на российской газовой игле, сооружали анекдотично-безграмотную абракадабру под названием «рыночный социализм», упивались пустой интеграционной риторикой, слушая сказки о каком-то особом белорусском пути, соседи, имея худшие стартовые условия, ушли далеко вперед в обустройстве своих национальных государств. Но, наконец, наступает прозрение. Лучше позже, чем никогда.

Мне никогда и в голову не приходило садиться за написание подобной книги – не мое это дело, да и вообще всегда довольно скептический относился ко всякой мемуаристике. Только однажды, абсолютно точно – 16 апреля 1998 года, в день шестидесятилетия, которое Лукашенко упрятал меня отмечать в Жодинском изоляторе, мелькнула мысль написать что-то вроде исповеди для детей, а прежде всего – для внуков. Начал с открытого письма Лукашенко. Тревога за судьбу своего народа, своей Беларуси вынудила спустя почти пять лет вплотную сесть за написание этой книги. Да, это очевидно даже для диктатора, что ввергнутый в нищету народ начинает прозревать, и обладая почти звериным чутьем на смену настроений социума, он начинает метаться, боясь потерять власть. Без власти над Беларусью он себя уже не видит. Затевает еще одно переписывание Конституции, а именно: продление своего срока власти. Я знаю, что абсолютное большинство моих сограждан уже «раскусили» Лукашенко, им надоело жить в нищете и во лжи. Но знаю, и на что способен Лукашенко для сохранения своей абсолютной власти. На прошедших парламентских, президентских, выборах местных советов отрабатывались, отшлифовывались способы тотальной фальсификации результатов голосования, манипуляций общественным мнением. Ложью, угрозами, посулами, подкупами, «промыванием мозгов» Лукашенко будет вербовать исполнителей этого грязного, уголовно-наказуемого дела. Знаю, что многим и в «вертикали», и в избирательных комиссиях очень трудно будет устоять перед этим дьявольским напором.

К сожалению, не исключена вероятность того, что белорусы поддадутся, сделают еще одну историческую ошибку, сфальсифицируют результаты голосования и продлят тем самым диктатуру правителя-разрушителя. В этом случае мы обрекаем наших детей и внуков на обнищание, унижение, физическое вымирание, мы можем потерять всякую историческую перспективу. Это понимают большинство белорусов и уже не только оппоненты режима; даже министры ищут защиты у Бога, молятся: Господи, избавь нас от лукавого…

Есть не мало наших граждан, которые рассчитывают на помощь России, ее президента Путина В.В. Есть и те, кто надеется на помощь США и Европы.

К большому сожалению, мало тех, кто рассчитывает на себя, на белорусов, прежде всего. Да, Россия поддерживала и продолжает поддерживать Лукашенко, у России свои интересы, свой резон.

Да, США, Запад могли бы оказать большую помощь в становлении демократии в нашей стране. И, вне всякого сомнения, оказали бы эту помощь нашим демократам европейцы и американцы. Россияне прекратили бы поддерживать Лукашенко, если бы мы, белорусы, сами с меньшим рвением и упорством служили диктаторскому режиму.

Разве нынешний главный академик Михаил Владимирович Мясникович, председатель Минского облисполкома Николай Домашкевич или председатель Оршанского райисполкома Владимир Адашкевич и им подобные носят не белорусские фамилии? Абсолютное большинство тех, кто сегодня соревнуется в преследовании инакомыслящих, в фальсификации выборов, кто славит режим с экранов телевизоров и в газетах, кто ведет следствия и выносит приговоры судов «по заказу», – белорусы.

Или, может быть, кто-то смеет сказать, что русский Ермошин Владимир Васильевич бегал на лыжах, другими способами публично, как это делал и делает Мясникович, демонстрировал свое верноподданничество, унижался и прогибался, как многие белорусы? Занимая второй пост в иерархии белорусской власти, Владимир Васильевич всегда сохранял человеческое достоинство, был и остается настоящим мужчиной. А мы, все те, кто не входит во властную вертикаль, кто не участвовал в работе счетных комиссий, не подписывал липовые протоколы, почему не можем открыто и прямо выразить тем, кто толкается у властного корыта наше презрение. Помогут нам и Бог, и Восток, и Запад только тогда, когда мы сами начнем что-нибудь делать. Для начала в доме, на улице, в транспорте, на работе откажемся от общения с теми, кто словом и делом укрепляет диктатуру, не подадим руку, не поздороваемся, перейдем на другую сторону улицы при встрече, не сядем рядом… Давайте начнем с малого: с игнорирования носителей власти…

Я все еще надеюсь, что у моего народа, наконец, пробудится инстинкт самосохранения, мудрость и мужество, социальная ответственность за прошлое и будущее, и он, хотя и последним в Европе, но выбросит на свалку истории диктатуру – этот уродливый исторический анахронизм. А я буду считать свою нравственную, человеческую, гражданскую миссию выполненной, если этой книгой, которую писал, как и думал, хоть на йоту приближу то время…

Часть первая

Впервые Александра Лукашенко я увидел в конце 1979 года. Тогда работал в Могилеве секретарем обкома партии по сельскому хозяйству. Шло совещание в Шклове, и первый секретарь райкома Вера Феофановна Костенко подвела ко мне Лукашенко, молодого еще, но уже прилично лысеющего, и представила: дескать, вот он хочет быть председателем колхоза.

Во все времена не так просто было найти толкового председателя колхоза, особенно в районах, где не умели работать с кадрами. В Шкловском райкоме сложилась типичная по тем временам обстановка: в сейфе у секретаря райкома лежало несколько заявлений руководителей хозяйств с просьбой об освобождении от должности, но заменять вознамерившихся уйти было некем. И Лукашенко ко мне подвели для смотрин, а вдруг подойдет? После короткой беседы я спросил у претендента: «А кто вы по специальности?» – «Учитель». – «А почему не хотите работать в своей сфере, по профессии?» – «Я родился в деревне и хочу руководить хозяйством». – «Тогда Вам нужно закончить сельхозинститут и получить специальное образование. А пока я не вижу необходимости человека, никак не связанного с сельским хозяйством, ставить сразу руководителем».