Последнее письмо от твоего любимого - Мойес Джоджо - Страница 40

— И о чем же еще ты думаешь? О том, что сделает тебя счастливой? — с неприятной издевкой спросил он.

Под действием алкоголя Лоренс говорил с ней очень грубо, но Дженнифер не боялась. Она наконец-то поняла, что не может связать с ним свое будущее. Они посмотрели друг на друга, словно два заклятых врага.

— Ты ведь знаешь, правда? — спросила она.

— Что знаю, Дженнифер? — уточнил он, попивая свой виски и не сводя с нее глаз.

— Что я люблю другого, — глубоко вздохнув, ответила она. — И это не Реджи Карпентер, упаси господи, — добавила она, нервно крутя в руках сумочку. — Сегодня я все поняла. Я ошиблась, это не Реджи, это неправда. Но ты все время злишься на меня, с того самого дня, как я вернулась из клиники. Потому что тебе, как и мне, прекрасно известно, что есть человек, который любит меня и не боится говорить мне об этом. Поэтому тебе не нравится, когда я задаю слишком много вопросов, поэтому моя мать и все остальные так хотят, чтобы я просто жила привычной жизнью. Ты не хотел, чтобы я все вспомнила.

Дженнифер ожидала приступа ярости, но Лоренс просто кивнул, а потом поднял бокал, словно собираясь произнести тост в ее честь.

— И… когда же твой любовник приедет за тобой? — спросил он, взглянув на часы, а потом на чемоданы. — Я так понимаю, что он заедет за тобой.

— Он… — нервно сглотнула она, — все не совсем так…

— Значит, вы с ним где-нибудь встретитесь? — спокойно продолжал он, как будто наслаждаясь происходящим.

— Когда-нибудь, я надеюсь…

— Когда-нибудь? А почему не сейчас?

— Я… я не знаю, где он…

— Не знаешь, где он… — повторил Лоренс, допил свой виски и, с трудом встав, налил себе еще.

— Я не могу вспомнить. Ты прекрасно знаешь, что я не могу вспомнить. Кое-что начинает проясняться, я еще не все вспомнила, но зато я точно знаю, что все это, — показала она на комнату, — не для меня. Все это не для меня, потому что я люблю другого. Прости меня, но я должна уйти. Это единственное верное решение для нас обоих.

— Позволь спросить, а что есть у этого джентльмена — твоего любовника, — чего нет у меня? — кивнув, спросил он, глядя, как за окном мерцают фонари.

— Не знаю, — призналась она. — Но я люблю его, а он — меня.

— Значит, любишь его… А что еще ты знаешь? Где он живет? Чем зарабатывает на жизнь? Как он будет содержать тебя, с твоим-то экстравагантным вкусом? На что будет покупать тебе новые платья и украшения? Есть ли у него деньги, чтобы нанять экономку?

— Мне все это неважно.

— А раньше тебе это было очень даже важно.

— Я изменилась. Он любит меня, и это самое главное. Можешь издеваться сколько угодно, Лоренс, но ты не знаешь…

Лоренс вдруг вскочил с кресла и набросился на нее.

— Ошибаешься, Дженни, я знаю о нем все! — взревел он, доставая из кармана смятый конверт и тряся им у нее перед лицом. — Ты действительно хочешь знать, что случилось?! Хочешь знать, где твой любовник?! — крикнул он, с ненавистью глядя на жену, которая замерла, едва дыша от волнения. — Ты уже не в первый раз уходишь от меня, о нет! Я знаю об этом, потому что нашел это письмо в твоей сумочке после несчастного случая.

Дженнифер взглянула на конверт и сразу же узнала до боли знакомый почерк.

— Это письмо от него, он просит, чтобы ты встретилась с ним. Хочет сбежать с тобой. Только вы вдвоем, подальше от меня, чтобы начать новую жизнь вместе. — Лицо Лоренса исказилось от гнева и горя. — Вспоминаешь, дорогая? — Он швырнул ей письмо.

Дрожащими пальцами Дженнифер достала листок из конверта и прочитала:

Моя дорогая, единственная моя!

Я говорил серьезно. Я пришел к выводу, что нам остается лишь один выход: кто-то из нас должен решиться на отчаянный шаг. Я правда так думаю…

Я решил согласиться на эту работу. В пятницу в 7.15 вечера я буду стоять на четвертой платформе на вокзале Паддингтон…

— Ну как, Дженни, припоминаешь?

— Да, — прошептала она, пытаясь уследить за стремительно мелькающими в сознании образами.

Темные волосы… Мятый льняной пиджак… Маленький парк, где гуляет множество людей в синей форме…

Бут.

— Ты ведь знаешь его? Вспомнила?

— Да, вспомнила… — пробормотала Дженнифер, пытаясь различить черты лица темноволосого мужчины, — казалось, он так близко.

— Но видимо, ты вспомнила не все.

— Что ты хочешь этим…

— Он умер, Дженнифер. В той аварии. Ты выжила, а твой друг погиб. Смерть наступила практически мгновенно — так сказали полицейские. Так что никто тебя там не ждет. На вокзале Паддингтон никого нет. Тебе некого вспоминать, дорогуша.

Комната закружилась, пол ушел из-под ног. Она слышала голос мужа, но слова не складывались в предложения, не имели смысла.

— Не может быть, — дрожа, сказала она.

— О, боюсь, что может! Если тебе нужны доказательства, могу покопаться в старых газетах — там наверняка об этом писали. По понятным причинам мы с твоими родителями постарались уберечь дело от огласки. Твое имя нигде не упоминается, а вот о его смерти журналисты написали.

— Нет! — закричала она, колотя кулаками в его грудь. — Нет, нет, нет! Я не хочу это слышать.

— Он умер на месте.

— Перестань! Замолчи!

Дженнифер набросилась на Лоренса с дикой, неконтролируемой яростью и закричала. Она слышала свой голос как будто издалека, лишь смутно осознавая, что пытается ударить его кулаком по лицу и в грудь, а потом, в какой-то момент, сильные руки схватили ее за запястья, лишая возможности двигаться.

Муж стоял неподвижно. То, что он сказал, тоже застыло в неподвижности.

Он умер.

Дженнифер обессиленно упала в кресло, и тогда Лоренс отпустил ее.

Ей показалось, что она тысячекратно уменьшилась в размерах, как будто комната увеличилась и поглотила ее. Моя дорогая, единственная моя! Она склонила голову, уставившись в пол, слезы капали с кончика носа на дорогой ковер.

Наконец она подняла голову и взглянула на мужа. Лоренс сидел с закрытыми глазами, не желая смотреть на это отвратительное зрелище.

— Если ты все знал, если ты видел, что я начинаю вспоминать, почему… почему не сказал мне правду?

Лоренс уже отошел, гнев уступил место ощущению полного поражения. Сидя напротив нее, он тихо произнес:

— Потому что надеялся… Когда я понял, что ты ничего не помнишь, я решил, что мы можем оставить это в прошлом. Я надеялся, что мы сможем жить дальше, как будто ничего не случилось.

Моя дорогая, единственная моя!

Мне некуда идти, подумала Дженнифер. Бут мертв. Все это время он был мертв. Она чувствовала себя глупой девчонкой, как будто она все выдумала.

— К тому же я не хотел, чтобы ты чувствовала себя виноватой в том, что он умер из-за тебя, — добавил Лоренс после долгой паузы. Она побледнела от внезапно пронзившей ее острой боли. — Что бы ты там ни думала обо мне, Дженнифер, я хотел, чтобы ты была счастлива.

Тикали часы. Впоследствии Дженнифер не могла вспомнить, сколько времени прошло. Часы? Минуты? Лоренс встал, налил себе очередной стакан виски, выпил словно воду, даже не поморщившись, а потом аккуратно поставил бокал на серебряный поднос.

— И что же будет дальше? — безжизненным голосом спросила она.

— Я иду спать. Нет, серьезно, я ужасно устал. — Он развернулся и пошел к двери. — Предлагаю тебе сделать то же самое.

Лоренс ушел, а она еще некоторое время не вставала с кресла, прислушиваясь к его тяжелым от усталости и алкоголя шагам наверху, скрипу кровати. Он лег спать в хозяйской спальне. В ее спальне.

Дженнифер еще раз перечитала письмо. В нем говорилось о будущем, которое ей теперь не суждено прожить. О любви, без которой жизнь казалась невыносимой. Она перечитала слова мужчины, который любил ее больше жизни, а она невольно оказалась причиной его смерти. Наконец ей удалось вспомнить его лицо: оживленное, полное надежды и любви. Дженнифер Стерлинг упала на пол, свернулась клубочком, прижав письмо к груди, и тихо заплакала.