Танец с драконами - Мартин Джордж Р.Р. - Страница 24

— В Королевской Гавани он держал птичек.

— Тогда мы называли их мышками. Воры постарше были глупы и озабочены лишь тем, чтобы превратить наворованное в вино. Варис предпочитал маленьких сирот — мальчиков и девочек. Он выбирал детей поменьше ростом, потише и половчее; учил их лазать по стенам и дымоходам. Ещё он обучил их читать. Мы оставили золото и драгоценности обычным ворам; вместо них наши мышки воровали письма, учётные книги, карты… со временем они стали читать их и оставлять на прежнем месте. «Тайны стоят дороже серебра и сапфиров», — говаривал Варис. Именно так. Я сделался таким важным человеком, что кузен самого пентосского князя выдал за меня свою незамужнюю дочь, а слухи о талантах евнуха пересекли море и достигли ушей некоего короля. Очень боязливого короля, который не доверял ни собственному сыну, ни супруге, ни своему деснице — другу детства, ставшему с годами горделивым и самоуверенным. Думаю, продолжение этой истории ты знаешь и без меня, верно?

— Большей частью, — признал Тирион. — Вижу, передо мной непростой торговец сыром.

Иллирио склонил голову.

— Добрые слова, мой маленький друг… и я со своей стороны вижу, что ты очень сообразителен, как и говорил лорд Варис, — он улыбнулся, обнажив кривые жёлтые зубы, и громко потребовал ещё кувшин огненного мирийского.

Когда магистр наконец уснул в обнимку с винным кувшином, Тирион подполз по подушкам, высвободил посудину из объятий толстяка и налил себе чашу. Он осушил её, зевнул и наполнил снова.

«Быть может, если я выпью достаточно огненного вина, — сказал он себе, — мне приснятся драконы».

Когда он был маленьким и очень одиноким ребенком в недрах Кастерли Рок, в ночных грезах он нередко летал на драконах, вообразив себя потерянным принцем-Таргариеном или каким-нибудь валирийским владыкой драконов, парящим высоко над горами и долами. Как-то раз, когда дядюшки спросили у него, что он хочет получить в подарок на именины, Тирион попросил дракона.

— Необязательно большого. Он может быть маленьким, как я.

Дядя Герион заявил, что это самая смешная шутка, которую он когда-либо слышал, но дядя Тигетт сказал:

— Последний дракон умер сто лет назад, малыш.

Это было так несправедливо, что Тирион плакал весь вечер, пока не заснул.

Теперь, если властелин сыров не врет, дочь Безумного Короля высидела трех драконов. «Это на два больше, чем нужно даже Таргариену». Тирион почти сожалел, что убил отца. Было бы дивным удовольствием увидеть лицо лорда Тайвина в тот момент, когда бы ему доложили, что на Вестерос идет войной королева-Таргариен с тремя драконами и при поддержке лукавого евнуха и торговца сыром толщиной с половину Кастерли Рок.

Карлик так набил живот, что ему пришлось расстегнуть ремень и распустить завязки штанов. Благодаря рассчитанной на ребёнка одежде, которой его снабдил радушный хозяин, он чувствовал себя десятифунтовой колбасой, втиснутой в оболочку для пятифунтовой.

«Если мы будем столько есть каждый день, к моменту встречи с королевой я буду размером с Иллирио».

Снаружи паланкина смеркалось, внутри было и вовсе темно. Тирион слышал храп Иллирио, скрип кожаных ремней, медленный цокот лошадиных подков по камню валирийской дороги, но сердце его желало услышать биение кожистых крыльев.

Когда он проснулся, солнце уже взошло. Лошади всё также тащились по дороге, паланкин поскрипывал и качался на ремнях между ними. Тирион чуть отдернул занавеску, чтобы взглянуть, что снаружи. Но там было не на что смотреть, кроме золотистых полей, бурых вязов с голыми ветками и самой дороги, широкого каменного тракта, подобно копью протянувшегося до самого горизонта. Он раньше читал о валирийских дорогах, но впервые видел такую своими глазами. Старая Валирия дотянулась на запад до Драконьего Камня, но так и не вступила на сам вестеросский материк.

«Странно. Богатства Семи Королевств лежали дальше к западу, и у Валирии были драконы. Конечно, они знали, что там, на западе».

Он слишком много выпил накануне. Голова трещала, и даже лёгкого покачивания паланкина было достаточно, чтобы желудок Тириона грозил вывернуться наизнанку. Он не жаловался, но Иллирио Мопатису и так все было ясно.

— Давай, выпей со мной, — предложил толстяк. — Как говорится, избавься от жгущего нутро дракона.

Он налил обоим из графина ежевичного вина — такого сладкого, что оно привлекало мух даже больше, чем мёд. Тирион отогнал их и выпил до дна. Вкус был таким приторным, что ему понадобилось приложить усилие, чтобы удержать вино в себе. Впрочем, вторая чаша пошла легче. Аппетита у него всё равно не было, и когда Иллирио предложил ему миску ежевики в сливках, Тирион от неё отказался.

— Мне приснилась королева, — сказал карлик. — Я встал перед ней на колени и произнёс слова присяги, но она приняла меня за моего брата Джейме и скормила своим драконам.

— Будем надеяться, что этому сну не суждено сбыться. Ты умный бес, как Варис и говорил, а Дейенерис понадобятся умные люди. Сир Барристан — рыцарь доблестный и верный, но что-то я не припомню, чтобы кто-либо называл его хитроумным.

— У рыцарей один-единственный способ решения всех проблем: копьё наперевес и в атаку. У карликов другой взгляд на мир. А что же ты сам? Ты ведь тоже умен.

— Ты мне льстишь, — Иллирио махнул рукой. — Увы, я не приспособлен к путешествиям, поэтому я посылаю тебя к Дейенерис вместо себя самого. Ты уже оказал Её Величеству огромную услугу, убив своего отца, и надеюсь, принесешь ей ещё немало пользы. Дейенерис, в отличие от своего брата, совсем не глупа и найдет тебе хорошее применение.

«В качестве растопки?» — подумал Тирион, любезно улыбаясь.

В тот день они только трижды меняли лошадей, зато останавливались каждые полчаса, чтобы Иллирио мог вылезть из паланкина и помочиться.

«Наш властелин сыров размером со слона, но мочевой пузырь у него с напёрсток», — подумал карлик. Он воспользовался одной из таких остановок, чтобы рассмотреть дорогу поближе. Он знал, что обнаружит. Это была не утоптанная земля, не булыжник и не каменные плиты, а сплошная полоса оплавленного камня, торчащая на полфута над землёй, чтобы дождь и талая вода стекали на обочину. В отличие от грязных троп, называемых дорогами в Семи Королевствах, по валирийским дорогам могли проехать три повозки в ряд, и им не были страшны ни время, ни колеса. Они всё также были надёжны и неизменны, даже спустя четыреста лет после того, как Рок погубил Валирию. Тирион поискал трещины или борозды в камне, но нашёл только кучку навоза, оставленную одной из лошадей.

Навоз заставил его вспомнить об отце.

«Ты ведь сейчас в аду, не так ли, отец? В миленькой промозглой преисподней, откуда ты можешь наблюдать, как я помогаю дочери Безумного Эйериса сесть на Железный Трон?»

Они продолжили своё путешествие. Иллирио извлек суму с жареными каштанами и снова заговорил о драконьей королеве.

— Боюсь, наши вести о королеве Дейенерис уже устарели. К этому моменту она должна была уже покинуть Миэрин. Она наконец сколотила себе войско из наёмных оборванцев, дотракийских пастухов и Безупречных. Она без колебаний поведёт их на запад, отвоёвывать трон своего отца.

Магистр Иллирио открыл горшок улиток с чесноком, понюхал и улыбнулся.

— В Волантисе, будем надеяться, ты получишь более свежие вести о Дейенерис, — сказал он, высасывая улитку из раковины. — Драконы и девицы непостоянны, так что, быть может, тебе придется поменять планы. Гриф будет знать, что делать. Хочешь улитку? Чеснок из моих собственных садов.

«Поедь я верхом на улитке, и то добрался бы быстрее, чем в твоих носилках».

Тирион отказался от блюда.

— Ты возлагаешь большие надежды на этого Грифа. Ещё один друг детства?

— Нет. Ты бы назвал его наемником, но он из Вестероса. Дейенерис нужны люди, достойные её дела, — Иллирио поднял руку. — Знаю-знаю! Ты думаешь: «Наёмники ценят золото выше чести, этот Гриф продаст меня сестре». Нет. Я доверяю Грифу, как доверял бы брату.