Смерть в прямом эфире - Леонов Николай Иванович - Страница 28

– Ну и вляпаются в дерьмо! И черт с ними! Хотя потом они все свалят на нас! – повысил голос Орлов.

– А вы почему кричите, генерал-лейтенант?

– Виноват! Не уверен в себе, срываюсь.

– Может, поделитесь сомнениями, вдвоем легче.

– У меня редко бывают хорошие начальники, я обязан вас беречь, Василий Семенович. Я вас прошу, не вмешивайтесь в это дело. А что следователя сменят, я и не сомневался.

Золотарев отпустил водителя, сел за руль «Волги» и мотался по городу, пытаясь уйти от «Жигулей», которые последние три часа вели себя просто нагло. До этого настроение у него было превосходным: все получилось, он нигде не засветился, Авилова арестовали. Визит неизвестного в отделение милиции накануне он посчитал обычной проверкой, никак не связанной с убийством диктора. Виталий Золотарев и вправду не имел к убийству никакого отношения. О туфтовой подготовке малого в тире никто не знал, инструктор был мужик свой, кремень, а не человек. Золотарев все-таки съездил в тир узнать, не появлялся ли кто из любопытных. Сейчас-то он прекрасно понимал, что во время этого визита и засветился. Но кто мог предполагать?

В прекрасном настроении он ехал по Садовому кольцу, светофор мигнул желтым, но Золотарев, находящийся в первом ряду, решил не останавливаться, нажал на газ, проскочил Колхозную, когда увидел, как из правого крайнего ряда, обогнув остановившийся троллейбус, вывернули «Жигули» и уже на красный пролетели мимо. Сначала опер подумал, что это какой-то лихач, но вскоре вновь увидел настырную «пятерку», слегка притормозил, машины поравнялись, и он различил, что за рулем сидит один из парней Гурова. Всякие сомнения отпали, его «Волгу» вели в открытую, так водят только человека обреченного, вопрос о задержании которого решен. У Золотарева при себе имелись двадцать тысяч долларов, он получил их от Грека, якобы за тренировку Авилова. Объяснить, откуда у него такая сумма, по сегодняшним меркам незначительная, но, учитывая служебное положение Золотарева, более чем значительная, он не мог. Спрятать валюту в машине, потом откреститься от нее, во-первых, жалко, во-вторых, более чем наивно. Раз так нахально ведут, значит, что-то конкретное имеется. Он все-таки капитан службы безопасности, а не челнок и не рыночный барыга.

Золотарев мог спокойно заехать домой, передать доллары жене, отправиться по делам и не обращать на «пятерку» никакого внимания. Никто его задерживать, тем более обыскивать, не собирался. Но Гуров знал Виталия Золотарева, предполагал, что тот может запаниковать.

Единственный человек, к которому Золотарев мог обратиться за советом, был полковник Грек, но именно сегодня он уехал в командировку. И Золотарев мотался по городу с безумной надеждой, что у преследователей кончится бензин.

Капитан, кстати, был прав, стрелка бензоуказателя «Жигулей» болталась на нуле.

– Я машину знаю, километров тридцать у нас еще имеется, – сказал Нестеренко.

– Не выход, Валентин, – покачал головой Котов. – Судя по поведению, у него что-то при себе горячее. Если мы его упустим, век не простим, – и снял телефонную трубку.

Ответил Крячко. Котов сказал:

– У нашего клиента в кармане динамитная шашка, у нас на нуле, необходимо ваше присутствие.

– Где находитесь?

– Бульварное кольцо, двигаемся к Трубной в сторону Пушкинской.

– Выезжаю. Звони в машину, объясняй, как прохвост поворачивает.

Через минуту «Мерседес» Станислава мощно рванулся от здания МВД.

Он догнал оперативников у Лужников, через секунду увидел «Волгу» Золотарева, настиг ее, словно стоящую, просигналил, махнул рукой, мол, останавливайся.

Станислав встал рядом, выпрыгнул из «мерса» и радостно спросил:

– Виталик, ты чего от своих бегаешь? Мы не ГАИ, штраф не возьмем, – он был улыбчив, доброжелателен, открыл дверь «Волги», помог Золотареву выбраться из машины.

– Мне ребята сообщают: «Волга», которая у нас проходит по инкассаторам, мечется по городу, не уходит из центра, полагаем, у нее здесь назначена встреча, преследуем, ждем. Я через ГАИ твои номера проверил, оказывается, коллеги. Позвонил в ваш гараж, сказали, Золотарев за рулем, водителя почему-то отпустил. – Станислав говорил быстро, весело, но глаза у него были внимательные, настороженные. – А может, у тебя действительно встреча, потому ты водителя прогнал?

– Ага! Встреча! – обрадованно подтвердил Золотарев.

– Не спрашиваю, где именно, дела секретные. Но вот интересно, в какое время? Ты выехал в двенадцать, сейчас уже пять вечера. Ты не мог выехать за пять часов до срока.

– Я мужчина, Станислав, мне твои парни весь кайф поломали, – нашелся Золотарев.

– А чего ты им не сказал, остановился бы да объяснил, ребята свои. – Станислав неожиданно сменил тон, веселость и дружелюбие пропали, он заговорил жестко: – Врешь ты все. Машину давал кому-то, а на ней инкассатора грабанули. Вызывай своего начальника, я своего, будем разбираться.

– Станислав, ты меня в землю закопаешь. Это у вас все просто, друзья-товарищи. А мое начальство заставит тонну бумаги исписать. Ехал на конспиративную встречу и засветился.

– Ты как хочешь, а я без Льва Ивановича вопрос решить не могу. – Станислав вынул из кармана телефон, соединился с Гуровым. – Господин полковник, у нас тут маленькое недоразумение с Виталием Золотаревым, считаю целесообразным, чтобы вы подъехали. У въезда в Лужники, у парапета набережной. Жду.

– Ваш Гуров тоже тот еще змей, – пробормотал Золотарев, прикидывая, как ему без потерь выскочить из этой ситуации.

– Гуров змей – и ты мне это объясняешь? – Станислав чуть рубашку не рванул на груди. Он оправил плащ, усмехнулся, представляя лицо Золотарева через две минуты. Станислав звонил Гурову не в кабинет, а в машину, которая стояла в квартале или двух. Знали, что гэбэшника следует трясти горячего, запаренного, а лучше Гурова это сделать никто не мог.

Станислав заглянул в «Волгу», ключи торчали в замке. Подозвал Котова, шепнул:

– Как Лев Иванович появится, отгоните «волжанку» вдоль набережной, встаньте рядом.

«Пежо» Гурова подкатил бесшумно, видно, он выключил движок заранее. Тут же ушли «Волга» и «Жигули», через секунду Станислав сел в свой «мерс» и тоже отбыл. Опытный опер знал: Гуров ведет приватные разговоры без свидетелей.

Золотарев огляделся, глупо улыбаясь, спросил:

– Где моя тачка?

– Поблизости, никуда не денется, – ответил Гуров. – Ты без оружия? – Он ловко провел ладонями вдоль торса гэбэшника, нащупал толстую пачку долларов, быстро вынул ее, так же быстро положил обратно. – Ты словно «новый русский» или банкир, таскаешь в кармане целое состояние. А «вальтер» в заднем кармане на предохранителе? Терпеть не могу нервных людей с оружием.

– А что это вы разговариваете со мной как с задержанным? – Золотарев старался держаться уверенно. Но Гуров подавлял его волю и в нейтральных ситуациях.

– Роль героя тебе, Виталий, не идет. – Гуров взял Золотарева под руку, усадил в свою машину, устроился рядом, спросил: – С чего начнем?

– С того, что я накатаю на вас рапорт, беспредел творите, – жесткость слов абсолютно не соответствовала неуверенному, срывающемуся голосу.

– Мы сколько лет знакомы? – спросил Гуров и сам ответил: – Без малого двадцать лет. Я никогда никого не обманул, Виталий. У меня материала на тебя не то что на увольнение, на тюрьму хватит. Я тебя не трону, задвину в сторону, если ты мне без единой бумажки и микрофона расскажешь все по порядку. Я могу перечислить вопросы, на которые ты мне ответишь. Как вербанули Авилова, я знаю, но ты мне повторишь. Как ты его тренировал в тире? Как оформил на телевидение? Какое дал задание? Как часто ты встречался с Греком? На кого конкретно он выходит в правительстве? Кто еще в вашей цепочке? Кто стрелял в Голуба?

– Так мне после этого не жить, – убежденно сказал Золотарев.

– Провал с Авиловым мы обставим интеллигентно. В момент выстрела он находился на другом этаже, разговаривал с двумя девицами. Мы убедим девушек, что они выстрел слышали.