Смерть в прямом эфире - Леонов Николай Иванович - Страница 25

– Я не понимаю тебя, Петр, к чему ты все это говоришь? – возмутился Гуров. – Хочешь выглядеть перед начальством красиво? Никогда не поверю. Мы должны изложить генерал-полковнику нашу точку зрения. Проводится неизвестная нам операция, убийство Голуба – лишь первый звонок. А потом? Мы будем гоняться за своим хвостом. У каждого ведомства своя работа. У прокуратуры – одна, у прессы – другая, у розыска – третья. Мы должны выяснить, откуда растут ноги и где голова. А затем пусть решают прокуратура и суд, а газеты и журналы разгребают свое дерьмо, а телевидение показывает что считает нужным.

Гойда допрашивал Авилова, Гуров сидел в стороне с таким видом, словно все происходящее его не касалось.

– Вы разрешите называть вас Юрием? – спросил Гойда. – А меня зовут Игорем Федоровичем. Беседа нам предстоит долгая, мы устанем повторять казенное слово «гражданин».

Авилов усмехнулся и не ответил.

– Значит, договорились, – жизнерадостно констатировал Гойда. – Я сейчас ничего записывать не стану, случается, человек забудет чего или захочет изменить показания, утонем в море бумаг. Итак, Юрий, вы попали в скверную историю, нам предстоит найти из нее выход.

– Начнем с того, что я не дурак, понимаю улицу, знаю зону, – ответил Авилов. – Ваша задача – уличить меня в совершении какого-то преступления, мне надо не давать против себя дополнительных улик. Не тратьте время и вываливайте ваши вопросы. Изначально я заявляю, что ни в чем не виноват.

– Начало хорошее, – Гойда доброжелательно улыбнулся. – По закону бремя доказательства лежит на следствии…

– Я знаю, – перебил Авилов, – не мальчик.

– В вашей квартире обнаружен пистолет системы «вальтер» с глушителем. Экспертиза доказала, что седьмого сентября сего года в помещении гримерной телецентра из этого пистолета был убит диктор Голуб Леонид Леонидович. Юрий, как вы объясните наличие данного пистолета в вашей квартире?

– Не только объяснить не могу, не способен и догадаться, – ответил Авилов. – Врагов серьезных у меня нет, фигура я никакая, подкладывать мне оружие незачем, да и некому. Уж если я не знаю, кому поперек горла встал, так легче шарахнуть железкой по голове, чем городить такую чепуху. Этого Голуба в жизни и не видел.

– Но вы находились седьмого на телецентре? – спросил Гойда.

– Не могу сказать, я бывал в начале месяца на телевидении, мне там работу обещали, но числа я не помню. У меня был временный пропуск.

– Разрешите взглянуть?

– Пропуск был выписан на десять дней, срок истек, я бумажку выбросил. Вы можете проверить в бюро пропусков.

Гуров от злости чуть не прикусил губу, подумал, как дешево лопухнулись его ребята. Они копались в бюро пропусков, искали разовый, и только с пятого-шестого сентября. Сам не сделаешь, никто за тебя не сделает. А вроде опытные сыщики…

– Вы же занимаетесь коммерцией, чего вас потянуло на телевидение? Квалификации у вас никакой, а разнорабочим, так заработки грошовые.

– Дела личные, Игорь Федорович. Приглянулась мне одна девушка, там работает, имени, адреса не знаю, решил там разыскать.

Гойда отчетливо почувствовал: Авилов к вопросу был готов и выдал домашнюю заготовку.

– Юрий, вы хотите, чтобы я вам верил? – спросил несколько раздраженно Гойда.

– Ваше дело, можете не верить. Был, не был, важно, что не стрелял. Попытайтесь доказать обратное.

– А мне необязательно доказывать сам факт выстрела. Существует понятие «совокупность косвенных улик». Пистолет найден у вас, отпечатки на пистолете ваши, на телецентре в момент убийства вы находились. Для суда вполне достаточно.

– Слушай, козел, тебе достаточно? Отправляй меня в камеру, а дело в суд, и закончим! – вспылил Авилов. – Предъявляйте обвинение, давай адвоката, в суде и поговорим, что достаточно, а чего не хватает. Ты мотив назвать можешь? Нет. А так просто людей не убивают. Заканчивай, я устал, обед скоро, в камеру хочу.

Гуров понимал, Гойда начал беседу во здравие, кончил за упокой. Юрия сердить не следовало, необходимо мягко забрать инициативу.

– Игорь Федорович, вы говорили, вам сегодня еще в Бутырку надо, – соврал сыщик и спокойно продолжал: – Вы поезжайте, а мы с Юрием Сергеевичем с вашего разрешения еще побеседуем.

– Я устал, – упрямо повторил Авилов.

– Ничего, на разговор со мной ты еще силенок наскребешь, – отнюдь не вежливо сказал Гуров. – А за «козла» ответишь!

– Я извиниться могу, – сразу стушевался Авилов. – Извините, Игорь Федорович, нервы.

– Ладно, – Гойда собрал свои бумаги и ушел.

– Хорошего мужика обидел, – заметил Гуров. – Вот заменят тебе следователя, тогда запоешь. Мотива нет? У киллера один мотив – деньги.

– А где они, деньги? Вы их видели, я так нет.

Гуров догадывался, какая накладка получилась с деньгами. «Руководитель» деньги дал, а «исполнитель» доллары в полиэтилен с пистолетом не положил, в свой карман сунул. Везде бардак, и в криминальном мире то же самое.

– Юра, ты серьезно полагаешь, что без доказанного мотива тебе, как минимум, червонец не обломится? – спросил Гуров.

– Лев Иванович, но вы-то меня знаете! Ну какой из меня киллер? В лоб дать на улице, так пожалуйста, а в человека стрелять в голову не придет.

– Юра, хватит ля-ля разводить, я человек занятой, перейдем к делу. Я не из душевного отношения к тебе в такое дерьмо лезу. Мне истинный киллер нужен, спасая себя, ты поможешь мне. Сейчас ты мне все расскажешь, подробно и без вранья. А мысли свои детские, что тебя как соучастника могут привлечь, ты на помойку выбрось. Итак, шел ты поздним вечером по Тверской-Ямской, и два бухарика к тебе пристали…

– Ну, Лев Иванович, словно вы там были! – восхищенно сказал Авилов. – Только их не двое, а трое нарисовалось.

Авилов рассказывал долго, сыщик слушал внимательно, лишь изредка задавал вопросы:

– Значит, этот мужик работу в охране фирмы предлагал? Тогда тир вполне объясним. А зачем он попросил тебя на телевидение устроиться?

– Он одну девушку искал, ее муж большие «бабки» должен. И вроде девка эта работает в гримерной или в комнате по соседству, – ответил Авилов. – Мне и в голову не пришло, что такое сложиться может.

– А когда Голуба убили, ты где находился? – спросил сыщик.

– Этажом выше, на площадке стоял.

– Выстрел слышал?

– Нет. Одна деваха побежала и кричит: «Убили! Убили!»

– Значит, запросто ты мог убить, а потом на этаж подняться, разговор завести, – констатировал Гуров.

– Лев Иванович, клянусь!

– Я же не говорю, что так и было, просто подчеркиваю – алиби у тебя дохлое, ты на него не надейся.

– Дался мне этот Голуб! Я в человека выстрелить не могу!

– Эмоции, Юра, а нам нужны факты. А в том коридоре никто, кроме тебя, не болтался?

– Там людей, Лев Иванович! К тому же я на мужиков и не смотрел. Я же девку искал.

– Ты срок себе искал, кажется, нашел, – Гуров вздохнул. – А теперь скажи, ты зачем на прошлой неделе снова в тир намылился?

– После того убийства я покой потерял, начал все вспоминать, чем больше думал, тем меньше все нравилось. Чую, подставляют меня. Я решил в тир зайти, с инструктором переговорить, может, он мне тех чертей, которые меня в дерьмо окунули, и назовет. А инструктор этот такой падлой оказался. Говорит, шагай отсюда, я тебя раньше и в глаза не видел. Но Бог он есть, я в курилку вышел, а там тот – второй козел стоит, отвернулся было, но я его быстро в чувство привел. Говорю, если ты, сука, мне всю правду не расскажешь, я тебя сейчас в ментовку сволоку и прилюдно объявлю, что ты на телевидении диктора убил, а хотел меня подставить. Пусть власть разбирается. А он меня успокаивает, мол, все глупости, поедем в офис, я тебя на работу, как и обещано, устрою. Ну, я рот и раззявил, сначала шел настороженно, а как со двора стали выходить, отвлекся, он мне железным по печени, сам в машину и уехал.

– Какая машина, модель, цвет, может, часть номера? – быстро спросил Гуров.