Шакалы - Леонов Николай Иванович - Страница 49

Сыщики недоуменно переглянулись, Гуров пожал плечами. Станислав сделал рукой успокаивающий жест, мол, помалкивай, разберусь без тебя.

– Правду? Изволь, Петр Николаевич. – Станислав смотрел на генерала преданно. – Завтра я иду в церковь, становлюсь верующим, соблюдаю посты и бросаю заниматься всякой ерундой, составлять оперативные планы и разработки. Потому что сегодня я уверовал, что Он там, – сыщик указал на потолок, – есть, все видит, всем руководит, а мы, грешники, возомнили о себе, решили: в своей жизни чего-то можем изменить, направить. Небольшое вступление, перехожу к доказательствам.

Крячко налил себе фанты и с удовольствием выпил.

– Значит, я проводил Гурова до въезда в переулок, взглянул, как он припарковался, начал разворачиваться, чтобы ехать по делам, но Лев Иванович сделал мне рукой знак, мол, следуй за мной. Как выяснилось, господин полковник не мог дождаться восемнадцати часов, когда я должен был приехать к нему с докладом. Обычно выдержанный человек не мог подождать два часа? Случайность? Я увидел отмашку Гурова, а по всем законам, разворачиваясь, должен бы смотреть направо и его жеста не заметить. Я случайно заметил, поехал следом.

Многоопытный сыщик Гуров так уверовал в свою гениальность, решил, что раньше, чем через два-три дня, нападения не последует, и, посвистывая, двинулся мимо заборчика, и киллера, и момент выстрела сыщик, попросту говоря, прошляпил. Но в нужное мгновение человек наступил на апельсиновую корку, поскользнулся, и пуля прошла над головой. Гуров сориентировался, упал и покатился. Но все его цирковые кульбиты были напрасны, он не успевал достать из кармана пистолет. Убийца вышел из-за укрытия, держал оружие в руке, расстояние пять метров. Летящие по переулку «Жигули» тоже опаздывают. Человек за рулем, и в тире стреляющий средне, на полном ходу с левой руки стреляет дважды. У машины плохие щетки, лобовое стекло мутное, я стрелял по силуэту. Вы, Петр Николаевич, хотели правду, вы ее получили. Я с завтрашнего дня иду в церковь, от нас в этой жизни ни хрена не зависит. Как бог распорядится, так и будет. Из нас троих – убийца, Гуров и я – все безошибочно рассчитал только убийца, и он мертв, а мы живы.

– Странно, Станислав, впервые в жизни я тебе верю безоговорочно, – сказал Орлов. – Но не надо эту историю рассказывать посторонним, я не хочу, чтобы над моими лучшими сыщиками смеялись.

– Слушаюсь, мой генерал, прибережем для мемуаров, для будущего поколения, – сказал Крячко.

– Что ты выяснил? – спросил Гуров. – За мной слежка велась?

– Жизнью не клянусь, слишком короткий маршрут, но, по моему мнению и мнению Гриши Котова, слежка велась.

– Ну что, Петр Николаевич? – спросил Гуров. – Мне чудится или на самом деле готовится заговор?

– Не размазывай по тарелке, Лева, – сердито пробурчал Орлов. – Как утверждает Станислав, ты и сидишь-то здесь лишь потому, что так бог велел.

– Марадона забил мяч рукой и стал чемпионом мира. Случайность? Но почему-то решающий мяч, пусть и рукой, но забил Диего Марадона, а не русский Иван Пупкин. Так что бог, может, и есть, но класс профессионала тоже дело не последнее.

– Хватит слова говорить, что ты конкретно предлагаешь? – Орлов изобразил раздражение.

– Выпить, – Гуров наполнил рюмки. – А если серьезно, то я, Петр, не бог, потому должен подумать, сейчас соображаю плохо. Как я ни изображаю из себя супермена, я человек живой, до конца осмыслить происшедшее не могу. Я попробую сказать несколько слов, хотя, Петр, ты их не любишь, но иначе я объясняться не умею. Конечно, Фокин растеряется, он тоже человек. Пропал высококлассный исполнитель. Но если не завтра, то через день Фокин узнает, что Гуров киллера убил. Сводка происшествий по городу, разговоры в министерстве, происшедшее в секрете не удержать. Киллер был очень высокого класса, ясно, что его достали из НЗ, что предпримет Фокин, я понятия не имею.

– Могу сказать. – Орлов достал платок и шумно высморкался. – Раз человек решил, что ты ему мешаешь, он тебя в живых оставить не может.

– Спасибо. – Гуров поклонился.

– Не за что, за тобой не заржавеет. – Орлов взял рюмку, на секунду задумался, затем выпил. – Ни у кого, у Фокина в частности, не может быть нескольких исполнителей одинаково высокого класса. Он выстрелил и промахнулся, он не только израсходовал последний патрон, но и предупредил тебя. Лично я, генерал Орлов, не знаю, как тебя взять. А Фокин знает, у него иная мораль. Он решит действовать от обратного. Через третьих лиц он наймет банду беспредельщиков и отморозков, хорошо заплатит, и они в любом месте, не считаясь с жертвами, расстреляют твою машину из шести или более автоматов. И никакое прикрытие, никакая осторожность тебя не спасут.

– Еще раз спасибо. – Гуров вновь поклонился.

Орлов махнул на него рукой:

– Прекратить фиглярничать! Против лома нет приема.

– Отошли его в командировку, – подсказал Станислав.

– Я могу написать приказ о командировании полковника Гурова в Архангельск, отослать на Сахалин. Одно плохо, сыщик Гуров нужен в Москве, иначе ему грош цена, получится, что мы сдались на милость победителя.

– Я могу обосноваться на подмосковной конспиративной квартире, – сказал Гуров.

– Не можешь, – возразил Орлов. – Если задействована профессиональная «наружка», а это пять-шесть оснащенных современной техникой машин, тебе из этого дома незамеченным не уйти.

– Справедливо, но не точно. Я могу уйти от любой «наружки», – сказал Гуров.

Узнав, что Хват убит, Фокин пришел в бешенство, даже заговорил сам с собой:

– Он что, Змей Горыныч о семи головах или невидимка Уэллса? Он всего лишь опер, опытный, хитрый, но живой человек!

Прервав свой бессмысленный монолог, он соединился с наружной службой:

– Где в данный момент находится Гуров?

– В своей квартире, мы его слышим. К нему приезжали генерал Орлов и полковник Крячко, уехали. В квартире его не взять, двери стальные, изнутри засовы, так что тихо открыть дверь невозможно. Идти через окна – открытая войсковая операция. Он прекрасно стреляет, нужны огнеметы, газ…

– Прекратите нести чушь! Ваша задача – наблюдение. Возьмите столько людей и машин, сколько сочтете нужным. Он не может сидеть взаперти бесконечно, он обязательно выйдет на улицу, главное, не упустите.

– Если он из плоти и крови, он от нас не уйдет.

– Насчет его плоти не уверен, а что он придумает какой-то трюк, не сомневаюсь. – Фокин положил трубку, вызвал к себе Батулина.

– Здравствуй, Семен Петрович, я уже слышал. Если бы я верил в нечистую силу, решил бы, что он продал душу дьяволу.

– Красиво, Сергей Витальевич, но не более того. Сережа, пора отдавать долги. Я тебя от Гурова спас, настала твоя очередь. Ты знаком с разными подонками. Найми, через посредника конечно, человек шесть-восемь. Люди нужны грязные, беспринципные, как говорится, отморозки. Заплати им как положено, и пусть они Гурова расстреляют, хоть у стен Кремля или Белого дома, мне безразлично. Судьба исполнителей мне тоже безразлична. Гуров должен умереть!

Группа была небольшая, всего восемь человек, младшему девятнадцать, старшему двадцать два. Звали его Голова, и не только потому, что у парня была бритая шишковатая голова, по сравнению с узкими плечами, чрезмерно большая. Парень умел думать, был хитер и в отличие от остальных членов банды осторожен. Он верховодил бандой не за счет того, что был старше или физически сильнее. Как раз мускулатурой природа его обделила, видимо, в качестве компенсации наградила лишними извилинами в мозгу. По сравнению с остальными Голова был просто умен, и все признавали его превосходство, в банде существовало непререкаемое единоначалие.

В основном они промышляли рэкетом, грабя палаточников и небольшие магазины на территории, курируемой солидными авторитетами. Пару раз с ними пытались разобраться по-хорошему, но приехавшие на «стрелку» солидные люди были встречены шквальным автоматным огнем.