Наркомафия - Леонов Николай Иванович - Страница 27

– Елена, какие рестораны сегодня предпочитает молодежь? – спросил Гуров и сел на стул для посетителей, поддернул брюки, закинул ногу на ногу.

– Надо спросить у молодежи, – кокетливо улыбнулась Елена. – Если вы интересуетесь моим вкусом, то напрасно, я с мужчинами вашего типа в ресторан не хожу.

– Какое непостоянство! Не далее чем…

– Я шутила, – перебила Елена и взглянула на часы. – Красная Шапочка не может дружить с огромным Серым Волком.

– Поставьте против моей фамилии крестик. – Гуров легко поднялся, вернулся в кабинет, где Крячко мучил себя кофе, так как его принципы не позволяли ему выпить рюмку раньше конца рабочего дня.

Гуров врубил телевизор и магнитолу, сел рядом с другом.

– Станислав, я никогда так не «плавал» и не опаздывал.

– Ты никогда не работал по серьезному делу без аппарата. Ты брался за главное, второстепенное поручал членам команды.

– Где тут главное, где второстепенное? Начнем с этой конюшни, – Гуров хлопнул ладонью по столу. – Через нее гонят наркотик из Вьетнама в Германию.

– Плетенная из тростника и бамбука мебель. Юдин получает полуфабрикат уже заряженным, покрывает лаком, собирает мебель.

– А я об этом не думал? Полостей в бамбуке хватает. Прекрасно придумано, только слишком просто. Если зарождаются лишь подозрения, то проверить пара пустяков.

– Просвечивать? Думаешь, это возможно?

– Проще, коллега. Достаточно просверлить в ножках крохотные дырочки и подвести собаку, – ответил Гуров.

– Ты умный.

– А таможенники наверняка знают способы и проще.

– Вот черт! Я от этой девчонки без ума! – Крячко указал на телевизор: передавали рекламу «Сладкая парочка», танцевала юная брюнетка, кокетливо подмигивала.

– Оставим наркотики. Я таможню предупрежу, пусть у них голова болит. Какова цель сегодняшней беседы в прокуратуре? Кто что знает? И кто что хочет узнать? Твое мнение?

– Аналитик у нас единственный и непревзойденный, – усмехнулся Крячко.

– То ли у Кутузова, то ли у Наполеона, точно не помню, был установлен порядок: высказываться начинал младший, чтобы он не мог поддакивать старшему.

– Ты больше образован, Лев Иванович. Не умничай и валяй, раскладывай пасьянс.

– Трус несчастный! – Гуров взглянул на часы. – Твое время истекло, наливай.

Крячко взял бутылку, плеснул в стаканы, один протянул Гурову. Тот внимательно взглянул на содержимое, вздохнул:

– Я не орел, ни черта не вижу. – Отставил стакан. – Думаю, все просто. – Он снова вздохнул. – Петр соблазнил замминистра подписать запрос, «соседи» ответили, что похожий человек у них служил. Два ведомства были в курсе, но не прокуратура. Ни в запросе, ни в ответе о наркотиках ни слова, а Федул мотал меня по наркотикам.

– Ему приказали. – Крячко пригубил из стакана, взглянул на дно и пожалел о своей принципиальности.

– Повтори, – Гуров тонко улыбнулся. – Когда ты нальешь в третий раз, я тоже выпью. Да, ему приказали и слушали мои ответы. Следовательно, наш наркобарон имеет осведомителя именно в прокуратуре и захотел получить подтверждение и подробности. Можно предположить, что наш высокопоставленный мент…

– Мудак, – уточнил Крячко, подливая в стаканы.

– Доверительно похвастался в прокуратуре, что уцепился за наркотики, и назвал генерала Орлова. А связи Петра со мной и устанавливать нечего.

– У нас течет, но и у них не все днища целые, – подвел итог Крячко и вновь тоскливо взглянул на пустой стакан.

– Ты либо ханжа, либо алкоголик, – сказал Гуров, налил себе граммов сто и выпил. – А точнее, просто скверный клоун.

– Младшего ногой пнуть каждый может, – Крячко состроил обиженную гримасу и без перехода продолжал: – Федула они не просчитали.

– Он человек новый, решили – захочет выслужиться. Он очень старался, но глазами семафорил. Я, конечно, ни хрена не понял.

– Ты бы в любом случае не раскололся, нам сейчас прокуратура даром не нужна. Включить прожектора, осветить пустую сцену, всех разогнать по темным углам.

– Ну, парочка трупов на сцене оказалась бы обязательно, – возразил Гуров. – Первым они ликвидируют своего разработчика, затем Юдина, потом начался бы уже основательный гон на меня.

– А почему бы не начать именно с тебя? Использовать познания Еланчука?

– Мне чудится, что он тянет.

– С каких дел? Если человек переходит из спецслужбы в наркомафию, так шлепает по крови, брызги летят.

– Упрощаешь.

В кармане Крячко тренькнул радиотелефон. Гуров взглянул на друга удивленно.

– Слушаю, – сказал Крячко. – Одна? Как он смотрится? Ты не голоден? Сейчас я подскачу. – Он убрал аппарат, посмотрел на друга снисходительно. – Угадай.

– Ты установил за Еленой наблюдение, и тебе сообщили, что она вошла в какой-то ресторан с мужчиной, скорее всего с Юрием Петровичем Еланчуком.

– Ну и черт с тобой! Тебе же хуже! Человек, не умеющий удивляться, – несчастный человек.

Гуров оставил свою «семерку» у офиса, сел в «Мерседес» Крячко, вышел на площади Маяковского, доехал до Белорусской, тщательно проверился, перешел на другую линию и в конце концов вышел из метро на станции «Улица 1905 года». Уже стемнело. Гуров позвонил в дежурную машину, через минут двадцать, отпустив шофера, припарковался метрах в тридцати от «Мерседеса» Крячко и начал наблюдать улицу.

– Наконец-то, – Крячко укоризненно покачал головой, когда Гуров прилег на заднее сиденье. – Ты не торопился.

– Без комментариев. Скажи, как тебе удалось заполучить наружку?

– У Гурова везде друзья, а Крячко вчера на Казанский приехал, – ехидно ответил Крячко. – Я нашел не наружку, а верного мента с машиной и радиотелефоном.

– Расскажи, Станислав. Они в «Дели»? Представляешь, как было бы славно к ним подсесть и предложить тост за дружбу?

– Не представляю. Они могут не задержаться, командуй.

– Уверен, что они разъедутся. Твой парень следует за Еленой, мы – за Еланчуком.

Он помог сесть Елене за руль, галантно поцеловал ручку и раскланялся. К ресторану постоянно подъезжали и отъезжали машины, и даже опытный разведчик не мог определить, что за Еленой последовали «Жигули». Еланчук прошелся по тротуару, резко свернул за угол, так же резко развернулся в обратную сторону.

– И это все, чему он обучился? – удивился Крячко. – Меню довольно скудное, надо сказать.

– Смотри, сглазишь, – буркнул Гуров, который сидел в своей машине. – Ты идешь первым, я следом. Рванет на красный – не отпускай, его надо взять сегодня.

– А чего не брали, когда он садился за руль? – Крячко мягко тронул «мерс» следом за «Опелем» Еланчука.

– Все тебе расскажи. – Гуров тоже вырулил со стоянки.

Еланчук внимательно смотрел в зеркало заднего вида, «Мерседес» заметил, но в общем потоке машин не выделил, просто запомнил. Когда он выехал на Садовое, то вновь увидел «мерс» и уже не спускал с него взгляда. Перед площадью Маяковского Еланчук припарковался, бежевый «Мерседес» пристроился метрах в десяти за «Опелем». Еланчук вспомнил свой разговор с генералом, о котором, естественно, не доложил Валентино. А если он узнал и решил не вникать в тонкости, а быстренько убрать помощника, которым заинтересовалась милиция? Но шеф придумал бы что-нибудь похитрее, не стал бы висеть в центре, вывез бы на дачу либо в иное место. И на наружку не похоже – грубо и водитель один, хотя на заднем сиденье может оказаться и второй человек. Нет, так никто не работает. Так сработал мой план или не сработал?

Еланчук так увлекся наблюдением за Крячко, который вышел из «Мерседеса» и усердно пинал колеса, что не обратил внимания на «Жигули», которые припарковались перед ним.

Гуров подошел к «Опелю», постучал в боковое стекло, Еланчук махнул рукой, мол, проходите, я не извозчик. Гуров рассмеялся и вновь постучал, Еланчук приспустил стекло, сердито спросил:

– В чем дело? – И осекся, изображая удивление, даже испуг. Он лишь однажды видел фотографию Гурова, да и снимок был плохой, но разведчик узнал сыщика мгновенно.