Мы с тобой одной крови - Леонов Николай Иванович - Страница 37

– А что, собственно, произошло? – Жена смотрела с вызовом.

– Пустяки, дорогая. Мы не поддерживаем нынешнего президента, но мы не заговорщики, готовящие переворот, мы лишь обыкновенная ленивая оппозиция. Вы привели в дом этого, как его… – Бардин щелкнул пальцами. – …Иону, заверили, что он ваш раб и будет держать нас в курсе закулисных событий.

Ирина лишь прикусила губу, а Алла откровенно расхохоталась.

– Иона – твой друг детства, и привел его в дом ты, велел приласкать…

– Не стоит ссориться. Мы дружили сто лет назад, возможно, в первый раз в дом привел его я. Так, для развлечения. Но он оказался алкоголиком, влюбился, уж не знаю, в кого из вас, главное – изображает заговорщика, а нам это совершенно ни к чему. Тем более, что он ярый поклонник президента, болтун и резонер.

– А кто уложил его в кабинете на диван?

– А ты хотела, чтобы я отпустил его, нетрезвого, с полицейским?

– А полицейского в дом пригласили тоже мы?

– Вы хотели познакомиться с действующим сыщиком. Просто познакомиться, а не крутить с ним любовь и не вести черт знает какие разговоры.

– Хорошо-хорошо, – Алла устало махнула рукой, – мы во всем виноваты, ты кругом прав, твоя репутация…

– Не будем утрировать, я лишь прошу, чтобы вы мягко с этим полицейским расстались.

Алла испытующе взглянула на сестру, но Ирина лишь равнодушно улыбнулась. Она только что решила, что еще переспит с Гуровым, но в данный момент холодный и расчетливый полицейский полковник женщину не интересовал.

Глава 11

Хотя у Бардина никого не было, Гурова продержали в приемной около тридцати минут. Он не сердился, философски рассудив, что все, что ни делается, – к лучшему.

– Извини, – сказал Бардин, когда Гуров был допущен в кабинет, кивнул на кресло. – Было приказано изготовить один документ. Уверен, бумагу никто и читать не будет, но требуется немедленно. В общем, сам знаешь.

– Еще как знаю! – весело ответил Гуров, отметив, что стенографистки нет, а у генерал-лейтенанта нет обыкновенной пишущей машинки. Правда, имеется компьютер, но маловероятно, что Бардин умеет им пользоваться.

– Лев Иванович, давай по-честному… – Честный разговор замминистра решил отметить рюмкой коньяка.

Они искренне улыбнулись друг другу и выпили.

– Задание, которое ты выполняешь, не мое задание и не министра, его нам спустили сверху. – Бардин развел руками, усмехнулся. – Чего греха таить, решил воспользоваться вашими талантами, выслужиться чуток.

– Нормально, что же вам самому, что ли, бегать по Москве и киллера искать? – Гуров смотрел простодушно, чувствовал себя комфортно, нечасто удается говорить с замминистра откровенно. Сыщик знал все, что скажет Бардин и что он, полковник, ответит, и что из этого получится, тоже знал.

– Сейчас представилась возможность спихнуть весь тяжкий груз на плечи контрразведки.

– И слава богу! – Гуров широко перекрестился.

– Они сказали, им достаточно дискеты; возможно, короткой беседы с вами. Вы не возражаете?

– Только приветствую!

Бардину показалось, что массивное кресло качнулось под ним – настолько неожиданна была для генерала реакция сыщика.

– Да я готов беседовать с коллегами сутки напролет, лишь бы избавиться от головной боли, – радостно продолжил Гуров.

– И прекрасно! – Бардин чуть было не протянул руку для прощального рукопожатия, вспомнил, как по телефону заверили, что Гуров выйдет на киллера непременно и в ближайшие дни. Значит, полицейский собирается спихнуть пустую породу, а золотник оставить себе.

– И прекрасно! – повторил Бардин, но прежнего энтузиазма недобрал.

Гуров понял, зайцем проехать не удалось, на его спокойном чеканном лице не промелькнуло и тени.

– Я завтра доложу, пусть решают. Надеюсь, очень скоро, Лев Иванович, мы будем подыскивать для вас более перспективное и интересное задание.

– Будем надеяться, – сдержанно ответил Гуров, пожал начальственную руку и пошел к дверям.

– Добрый вечер, друзья, – сказал Гуров, входя в кабинет Орлова, где на стульчике, съежившись, словно командированный, подремывал Крячко.

– Чуть было не обыграл начальство в подкидного. Но они внезапно бросили карты и произнесли заветное: «Чур-чура, я больше не играю».

Орлов пробормотал что-то про горбатого и могилу. Станислав, оказалось, не дремал вовсе, хитро поглядывал на друга.

– Хотел спихнуть дело «соседям»? Бардина-то ты объедешь, но ребят из контрразведки – никогда. Там работают нормальные, опытные мужики.

– Удивляюсь, как вы не устали друг от друга. – Орлов постучал короткими пальцами по столу. – Если человек покупает ружье, он собирается стрелять, а не забивать им гвозди. Киллер нужен, чтобы совершить серьезное политическое убийство. Мы это знаем, они это знают и знают, что мы знаем. Этакая детская считалочка. Значит, некто желает забрать найденное нами оружие и расстрелять неугодных. И оружие должно быть безукоризненно убедительным. Чтобы из него уже ранее убивали, чтобы нашли его не исполнители, а менты, от политики далекие. Тогда люди, узнав о новом убийстве, воспримут его обыденно, не заподозрят, что это тщательно подготовленная акция. Все отлично продумано. Есть две опасности. Первая, – генерал ткнул пальцем в Гурова.

– Полковник Гуров киллера не отдаст.

– Верно, но данный момент наверняка учтен, и киллера заполучат, используя результаты работы полковника без его согласия.

Гуров и Крячко переглянулись, они забыли, что генерал не в курсе, что киллер уже выявлен, но никто об этом не знает.

– Допустим, – согласился Гуров.

Крячко опустил взгляд, понял, что друг не хочет раньше времени информировать начальника, чтобы в случае неудачи не подставить его под удар. Одно дело – утаивание информации оперативниками, другое дело – участие в этом начальника главка. Оперов дальше фронта не пошлешь, а генерал, обманывающий министра, – уже криминал. Верхним чутьем Орлов почувствовал, что «ребята» темнят, взглянул строго, но через несколько секунд взгляд его стал беспомощным. Крячко было дрогнул, хотел уже пойти в сознанку, но Гуров резко сказал:

– Если мы не будем верить друг другу, пора доставать гамаки и удочки. Петр, если ты не веришь мне, то кому ты веришь?

Ложь была столь наглая и произнесена так уверенно, что Крячко начал без нужды сморкаться, прикрывая лицо платком, а Орлов смутился и пробормотал:

– Ну, извини, Лева, бес попутал.

– Когда он тебя в следующий раз начнет путать, ты меня уволь к чертовой матери, но не оскорбляй! – Гнев Гурова был столь искренен, что Крячко утер глаза, а Орлов сказал:

– Ладно-ладно, ты в ангела не рядись, я извинился, и забудем. А кто тебе будет безоговорочно верить, тот сам дурак. – Генерал довольно хмыкнул, но было ясно, что данную дезу он проглотил. – Как далеко тебе до киллера?

– Руку протянуть.

– Лень или стесняешься? – поинтересовался Орлов.

– Если я протяну, то и другой протянет, а я не хочу, чтобы меня использовали как уличную девку. Зачем понадобился киллер, кому понадобился?

– Пока ты выжидаешь, ты ничего не узнаешь. Ты имеешь дело с контрразведкой…

– У которой тысяча дел, – перебил Гуров.

– Мальчик-журналист… – неожиданно сказал Крячко. – Они поклялись прилюдно, что найдут его убийцу до Нового года. У них осталась неделя.

– У них Чечня, Грозный, Дудаев и внутренние склоки…

– И честь мундира, – упрямо возразил Крячко. – Теперь я точно знаю, зачем им нужен киллер. Они спишут на него все свои «висяки».

– Когда заказывали киллера, этот мальчик-журналист был жив и депутат Думы был жив. – Гуров возражал вяло, в его голосе не было привычной уверенности и агрессивности. – В любом случае это их головная боль, от меня они ничего не получат.

– Не надо иметь аналитический отдел, достаточно одного сообразительного опера, чтобы в январе предсказать, что вскоре произойдут тяжкие убийства и понадобится козел отпущения.