Козырные валеты - Леонов Николай Иванович - Страница 31

Заместителя начальника контрразведки генерала Кулагина не оказалось на месте. Гуров поболтал с его офицерами, заявил, что, возможно, вышел на гнездо коррупционеров. А данный вопрос, кажется, в ведении доблестных чекистов. Высшие офицеры отлично знали Гурова, не раз убеждались: с ним шутить не следует. Потому сыщика завели в кабинет какого-то полковника, призвали к гражданской ответственности, что, естественно, являлось лишь шуткой, затем сказали серьезно:

– Лев Иванович, чего накопал, поделись.

– Чего накопал? – Гуров простодушно улыбнулся. – Естественно, дерьма. Мы же золотари, а не золотоискатели. А что ищешь, то и находишь. Запах стойкий, в руки взять нечего, хотел с вашим генералом посоветоваться.

– Лев Иванович, посоветуйся с нами. Ведь Павел Константинович все равно нам поручит.

– Обязательно. – Гуров похлопал бойкого полковника по плечу. – Вот я с генералом посоветуюсь, а он сочтет нужным – поручит, тогда и узнаете.

– Лев Иванович, вы правы, – произнес мягко контрразведчик. – Но скажите по чести, не будь вы личным приятелем генерала, так дальше моего кабинета вам бы и не уйти.

– По чести? – Гуров смотрел на контрразведчика изучающе. – Не будь я лично много лет знаком с Павлом, я бы в вашу контору и не зашел. Да, вы стали другими. Но дух у вас прежний остался. Никто не виноват. Возьми нас, розыск был всегда. И нам порой не аплодировали, чаще в наш адрес матерились. Но мы разыскиваем уголовников, и люди знают, у честных ментов в работе личной корысти никогда не было и быть не может.

– А мы? – Полковник побледнел. – Мы что? Невидимых врагов разыскиваем? Мы с вами на соседних грядках.

– Оно так, да не совсем. Тут намедни работали мы по убийству… – Гуров собрался было рассказать, как чекисты на глазах Станислава собирали компру на чиновника Чекина, вовремя остановился и коротко закончил: – Ладно, всякое случается. Даст генерал добро, я с вами, господин полковник, своими сомнениями с удовольствием поделюсь.

«Вольво» исчезла, видно, водитель рассказал по телефону хозяину результаты своего наблюдения, и чиновник от греха подальше соглядатая отозвал.

За рулем, несмотря на машинную толкотню в столице, думалось хорошо.

Если Станислав прав и связка Игорь Волк – Софья Попова верна, то через Елену Сотину можно протолкнуть информацию для высокопоставленного чина, у которого сегодня побывал сыщик. Чиновник, как никто другой из выявленных людей, имеющих притяжение к героину, подходит на роль крестного отца. Тогда именно он имеет связи за кордоном и мог вызвать в Москву валетов. А если он вызвал, то и сегодня с ними имеет связь. Допустим, все построение верно, тогда можно валетам протолкнуть информацию. Например, полковник Гуров в такой-то день и час будет кушать эскимо на площади под часами. На площадь валеты не пойдут, но если упаковка окажется более привлекательной и достоверной, то киллеры не устоят перед соблазном.

Второй день без азарта и даже без интереса оперативники наблюдали за Игорем Волком. Гуров допустил ошибку, и оперативники почувствовали, что лидер в задание не верит, им поручено отработать пустую породу для перестраховки. Они взяли Игоря от дома, проводили до работы, облупленного здания в переулке старой Москвы, где располагалась лаборатория некоего НИИ. Теперь предстояло самое тяжелое – ждать, чего – неизвестно. Если предположения верны и Волк занимается производством наркотика, то вряд ли он лично встречается с распространителями и никак не связан с торговлей.

Вход в НИИ был по пропускам, но, наблюдая за сонным, явно похмельным вахтером, оперативники не сомневались, что легко могут проникнуть внутрь. Такого приказа не было, и Нестеренко после двухчасового пустого времяпрепровождения позвонил Гурову, доложил.

– Пройти в лабораторию? – переспросил Гуров. – И что ты там собираешься найти?

– Не знаю, – признался опер.

– А я знаю. Обычную лабораторию, больше ничего. Ждите.

– Чего ждать, Лев Иванович? Не пойдет парень на связь с торговцами.

Гуров и сам отлично понимал, что такая встреча состояться не может. Главное, даже если такая связь существует и ее удастся установить, что это дает? Это не их работа, наркотиками занимается другое управление. У людей и опыт, и возможности значительно выше. Гуров собрался было отозвать оперативников, но из упрямства и создающейся безысходности сказал:

– Работайте, такова наша доля, Валентин.

Около двух часов дня Котов пошел за обедом, неподалеку имелась небольшая закусочная. Нестеренко продолжал наблюдать за входом в НИИ. Переулок был узкий, по обе стороны у тротуаров стояли припаркованные машины, влезть между которыми не представлялось возможным. Подъехавшие «Жигули» остановились на проезжей части, пассажир вышел. Хотя Нестеренко видел его только выше груди, нижнюю часть загораживала машина, человек, судя по его движениям, опустил руку в карман брюк, нагнулся к открытой дверце, явно расплатился.

Не сотрудник, а гость, подумал оперативник, посмотрел на приехавшего внимательно, понял, что ранее видел этого человека. Опер стал ворошить память, вытащить из нее обстоятельства, при которых он встречался с этим невысоким человеком с чуть кривоватыми ногами, являлось делом чести розыскника. И вспомнил. Казино «Три свечи», туалет, тайник, деньги, уколовшийся долговязый блондин и этот, явно продавец. Кличка Крыса. Нестеренко глубоко вздохнул, словно тяжелую ношу сбросил, выпрямился, самодовольно улыбнулся.

– Держи, горячие. – Котов забрался в машину, совал напарнику бумажную тарелочку с беляшами.

– Спасибо, обожди, – Нестеренко связался с Гуровым, доложил.

– Молодец, Валентин. Значит, мы не пустой невод таскаем. Наркотик реально обозначился. Твое мнение: отпустить Крысу и ждать Волка? – Гуров довольно хмыкнул от случайно сложившегося каламбура.

Гуров порой любил спрашивать мнение подчиненных по вопросу, который уже решил. Нестеренко привычки старшего знал, не стал отгадывать, что думает сам Гуров, сказал решительно:

– Волк и завтра будет на месте, а Крыса убежит. Нужно оно нам или нет, решать вам, Лев Иванович. Я бы его посмотрел, установил бы, в конце концов.

– Действуйте, – согласился Гуров. – Не забывайте, меня очень интересует «Вольво».

– Помню, семьсот четвертое, темно-синее, горзнак… – опер назвал номер. – Хорошо, значит, переключаемся на Крысу.

Нестеренко съел беляши, тщательно вытер жирные пальцы, только тогда рассказал Котову новости. Григорий был хитрее и дальновиднее напарника, сказал:

– Деньги за обед вернешь после ужина. А сейчас показываю, как надо работать. – Он вылез из машины, зашел в домик бюро пропусков.

– Командир, – Котов вытащил из нагрудного кармана удостоверение лишь наполовину, – нужна помощь.

– Если снова дела пожарные, лучше уйди.

Котов молча отсыпал в широкую ладонь охранника горсть фисташек, интригующе помолчал.

– Объект секретный, командир, а ты шпану с улицы пропускаешь, нехорошо. Начальство мне выдаст, а тебя просто с работы выгонит. – Котов грыз фисташки, смотрел в грязное окно.

– Только по пропускам, – ощетинился охранник.

– Мужичок среднего роста, лохматый, чуть кривоногий. Он третьего дня у Киевского вокзала лотерейными билетами торговал, сейчас прошел на объект, как к себе домой, – сказал Котов, оторвал взгляд от окна, перевел на охранника.

– Моляев Иван, как его, Степанович вроде бы. Не знаю, чем он где торгует, пропуск у него в порядке. Я сам паспорт видел. – Охранник покраснел, приготовился к защите.

Котов легко снял напряжение, сказав:

– Я тоже живой человек, могу и обознаться.

Котов вернулся в машину, беспечно сказал:

– Моляев Иван Степанович, не забудь проверить по ЦАБу и картотеке МУРа.

– Ты командуешь? Если тебя повысили, то ты нагло зажал бутылку, коли разошелся по настроению, то иди, адрес известен, – ответил Нестеренко.

– Ты славянин, должен быть выдержан и стоек, – Котов скорчил смешную гримасу.