Воскрешение. Дилогия - Андреев Николай Ник Эндрюс - Страница 58

Договорить самурай не успел. Из домика вышел Виола. Он потянулся, осмотрелся по сторонам и направился к землянам. Аято тотчас толкнул Храброва в бок.

– Быстро прячь журнал, – тихо сказал он. – Никто не должен знать о его существовании. Тем более аланцы. Здесь много информации, которую Великий Координатор очень хочет получить. В этом мы ему не помощники.

Олесь убрал книгу под куртку как раз вовремя. Лейтенант уже подошел к ним.

– Ну и вино, – проговорил Том. – Я давно так не отключался. Пил, словно сладкий напиток, а потом в голове все зашумело, закружилось. Зато сейчас чувствую себя просто великолепно. Бодр, свеж, полон сил.

– Что ночью-то делать будете? – рассмеялся Тино.

– Очень точное замечание, – вымолвил де Креньян, появляясь из другого домика. – К такому-то вину, да еще красивых женщин… Увы, долы в этом вопросе весьма консервативны. А жаль.

Спустя полчаса вся группа была уже на ногах. Выпитое вино подействовало весьма своеобразно. Люди хорошо отдохнули, их мышцы расслабились, мозг работал быстро и четко. Совершенно не чувствовалось похмелье. Тотчас появился и Стин. С легкой усмешкой он наблюдал за подъемом разведчиков. Однако воин знал, что все это время двое чужеземцев не спали, а значит, охраняли своих друзей. Это говорило о профессионализме гостей, и Стин, как хороший солдат, ценил подобные поступки.

Глава 11. Снова погоня

Все оставшееся время до наступления темноты группа с интересом осматривала город долов. Он значительно отличался от Лендвила. Там люди жили в сложных условиях, всюду были враги, а потому лемам приходилось много изобретать. Сохранить связь с былой цивилизацией позволяла обширная библиотека. Сородичи Саунта отличались большей образованностью и знаниями. Они создавали станки, машины, пусть даже крайне примитивные. Совсем другое дело – долы. Они жили обособленно от других родов, ни с кем не общались. Гибридные растения, выросшие на равнине, значительно облегчали добычу продовольствия. Спустя столетие это племя полностью слилось с природой. Их жалкие дома с трудом защищали от дождя и ветра, и ничего лучшего долы изобретать не хотели. В крайнем случае, люди скрывались в надежных зданиях института. Каменные стены и металлические двери спасали и от разбушевавшейся стихии, и от сильных врагов. В какой-то степени род явно деградировал, с другой стороны, он оптимально приспособился к местным условиям. Долы выжимали максимум из предоставленных им сокровищ. Разведчики так и не смогли подойти поближе к зданиям двухсотлетней давности. Каждый раз Стин очень тактично уводил гостей в сторону. Тайна есть тайна. Долы не собирались раскрывать ее перед чужеземцами. Вскоре группа повернула обратно к своим домикам. Именно в этот момент раздался непонятный шум возле ворот. Земляне переглянулись, но никто ничего не мог сказать. Зато выражение лица дола явно изменилось. Его глаза вспыхнули, в них читались боль и ненависть.

– Что случилось? – спросил Кайнц.

– Точно не знаю, но кто-то из наших воинов погиб. Я отчетливо слышу звуки прощальной песни. Ее всегда поют друзья погибшего, когда несут тело в город, – ответил проводник.

– Не будет кощунством, если мы подойдем поближе? – спросил Лунгрен.

– Конечно, нет, – произнес дол. – Я и сам сгораю от нетерпения. Не так часто мы теряем людей. Всякий раз это трагедия для рода.

Разведчики ускорили шаг. Впереди всех чуть ли не бежал Стин. И надо сказать, все жители Аусвила действовали так же. Женщины, мужчины, дети, старики побросали все свои дела и устремились к воротам. Возле них на небольшой естественной площадке расположились полукругом три десятка воинов. Перед ними на земле лежало пять человек. Двое были мертвы, трое ранены. Причем один достаточно серьезно. Бедняга находился в сознании и перед своими согражданами хотел показать мужество и силу. Однако его воля была не беспредельна. Боль давала себя знать, и солдат, скрипя зубами, время от времени стонал. Так получилось, что группа подбежала чуть ли не первая и оказалась впереди всех.

А тем временем количество людей все росло и росло. Спустя несколько минут у ворот скопилось уже не менее тысячи долов. Они тихо перешептывались, строили предположения, и от этого над площадью стоял непрерывный гул.

Но вот из-за спин воинов не спеша вышел Мласт. Старик двигался уверенно и твердо, с гордо поднятой головой. Окинув взглядом людскую толпу, он громко проговорил:

– Долы! На нашу землю посмел ступить большой отряд чужеземных воинов. Они жестоки и злы. Наши предупреждения были грубо отвергнуты. И тогда мы покарали наглецов. С позором, теряя убитых и раненых, оружие и снаряжение, они бежали за пределы земель долов. Это был славный бой! Все воины Аусвила сражались мужественно и честно. Мы никогда не забудем Линга и Золана, сложивших голову на поле брани. Их тела будут с почестями преданы земле завтра, а сегодня с ними могут попрощаться родственники.

Правитель махнул рукой, и тотчас восемь воинов подняли тела обоих погибших. Они держали их высоко над толпой, словно хотели показать, что души бойцов еще витают над родом.

Долы расступились, и траурная процессия двинулась к домам падших героев. Несколько женщин сразу заголосили. Прощание началось. Довольно быстро толпа людей разошлась по своим делам. Лишь несколько мужчин, да близкие родственники остались на площади. Мласт повернулся к одному из воинов и негромко сказал:

– Лекаря сюда. Немедленно. Наск умирает.

Солдат тотчас бросился к длинному каменному зданию. Тем временем старик подошел к разведчикам. Взглянув на их мечи, кинжалы, доспехи, он произнес:

– У вас сильный враг. Смелый, решительный, жестокий. Их в пять раз больше, чем вас. На что вы надеетесь?

– На удачу, – усмехнулся де Креньян. – Мы опережаем врагов, сражаемся лучше них…

– Не так уж много для успеха, – вымолвил правитель долов. – Они тоже не юнцы и воевать умеют. Мы имели преимущество – атаковали внезапно, из укрытия, и тем не менее потеряли двух бойцов.

Мласт взглянул на бледное лицо раненого, на его усталые обреченные глаза и с горечью добавил:

– Трех…

В это время вперед выдвинулась Салан и тихо произнесла:

– Разрешите, я его посмотрю. Я врач.

Вождь долов указал рукой на Наска.

– Пожалуйста.

Аланка склонилась над раненым. С правой стороны виднелось большое кровавое пятно. Долы кое-как перетянули бок бедняги грубыми тряпками и кровь сумели остановить, но этого было мало. Линда разрезала повязку взглянула на большую рваную рану. Она оказалась довольно глубокой.

– Как его… – начала девушка.

– Копье, – моментально отреагировал один из воинов. – Вылетело из-за кустов, и он не смог увернуться.

Салан понимающе кивнула головой. Высмотрев Виолу, она подозвал его. Несколько очень тихих, едва слышных фраз, и лейтенант бросился к предоставленным им лачугам. Он вернулся буквально через несколько секунд с небольшой кожаной сумкой. В ней оказались великолепные хирургические инструменты. Линда сделала укол раненому долу, и как только тот впал в забытье, приступила к операции. Она работала, как настоящий профессионал. Движения были резкими, точными, умелыми. Пару раз девушка отпускала такие выражения, что даже бывалые воины в смущении отворачивались. Вскоре появился лекарь, однако Мласт остановил его Он уже понял, что Салан – это единственный шанс Наска остаться в живых. Спустя примерно сорок минут, Линда поднялась с колен и с усталой улыбкой вымолвила:

– Надеюсь, у вас найдется горячая вода, чтобы отмыть кровь с рук?

– А он? – произнес старик.

– Будет жить, – ответила аланка. – К сожалению, потерял много крови, но организм сильный, молодой. Где-нибудь через три декады сможет встать. Однако полгода никаких физических нагрузок, иначе ни за что не ручаюсь.

Они еще не успели договорить, а три воина уже рванули за водой Явно улучшилось настроение и у Мласта. Он подошел к Наску, посмотрел на его осунувшееся лицо, на бессильно лежащие руки и сказал: