Огненный зверь - Цормудян Сурен Сейранович "panzer5" - Страница 46

— Я набросал схему, где минировать. Мины возьмете в моей машине. Далее. В соседнем доме надо организовать наблюдательный пост. Следить за домом Егора и подступами. Пост парный, по два часа. Кто дежурит первым?

— Могу я. — Артем приподнял ладонь. — Но ты сказал, что пост парный. Кто со мной?

— Я пойду, — вызвалась Химера. — Сканировать радиосигналы я могу и оттуда.

Павел бросил на девушку злой взгляд:

— Черта с два они там будут вести наблюдение за подступами!

— Паша, тебе не кажется, что ты уже всякие рамки переходишь, а? — Полукров недобро посмотрел на друга.

Ходокири ничего не ответил. Он лишь одарил товарища испепеляющим взглядом, закинул ногу на ногу и, скрестив на груди руки, отвернулся.

— Павел, я хочу попросить вас помочь Ивану с минированием. И вы будете в третьей паре. Мустафа, вы с Егором — во второй. К тому времени Егор придет в себя.

— А ты-то что будешь делать, полководец хренов? — зло рявкнул Ходокири.

— Я возьму трофейную машину и отправлюсь к озеру. По-хорошему, если нам и воевать с этой группой, то лучше здесь, чем там.

Павел удивленно уставился на иноземца.

— Ты что же, один туда поедешь?

— Да.

— Ты идиот?

— Нет.

— Так ведь Хи… — Артем осекся. У него никак не поворачивался язык назвать Химеру Химерой в ее присутствии. — Ведь твоя сестра сказала, что машина заминирована.

— И еще она сказала, как обезвредить заряд, — невозмутимо кивнул Тахо.

— А ты уверен, что этот Юра не врал?

— Нельзя при такой форме допроса врать. Просто невозможно. Все равно что попытаться дотронуться до кончика носа раньше, чем это сделает твое отражение в зеркале. Хотя если учесть скорость света и расстояние до зеркала, то…

— Господи!.. — вздохнул Ходокири. — Только не начинай, или я застрелюсь!

— Он того и ждет, бродяга, — хихикнул Засоль и шмыгнул носом.

— Короче, мы на лишние разговоры время теряем. — Тахо поднял ладони. — Итак, оптимально для нас вообще не вступать в боестолкновение с этим отрядом. Но едва ли удастся. В этом случае лучше принять бой здесь. Местность нам лучше знакома. Можно использовать дома в качестве опорных пунктов. Плюс мины.

— Дома? То-то местные обрадуются, когда вернутся и увидят, что мы с их домами сделали, — возразил Мустафа.

Малон взглянул на него.

— А мы не просили их бросать жилища, — сказал он строго. — Да, пришла беда. И что они сделали? Оставили все и ушли. Следовательно, ни о каких угрызениях совести тут и речи быть не может. Свой дом и свою землю защищать надо, а не бежать черт знает куда в поисках лучшей доли. — Тахо осмотрел всех присутствующих. — Послушайте, мы все понимаем, что я плачу вам за работу хорошие деньги. Но мы оказались в неприятной ситуации. В прошлом году у нас под боком был целый батальон Соловья Черного. И перевес сил был на нашей стороне, даже когда появился тот боевой самолет. Но здесь… здесь мы одни. А там, у озера, хорошо подготовленные и оснащенные специалисты. И их больше. Это значит, что кто-то из нас погибнет. Сейчас я в первый и последний раз предлагаю сделать выбор. Или мы идем до конца, или любой из вас может отказаться. Я оплачу издержки, связанные с путешествием сюда, и все. Распрощаемся.

— Так пусть сестрица твоя сверхспособности включит, — махнул рукой Павел. — И всего делов.

— Вы видели, чего ей стоил один лишь допрос. Да и вам всем пришлось не сладко. Этот вариант неприемлем и невозможен.

— Тогда избавь ее вообще от этого, — продолжал Ходокири.

— От чего? Я не понял вас, Павел.

— От этой авантюры. Домой отправь. Ей-то зачем рисковать да голову свою тут класть? Молодая совсем, вся жизнь впереди.

Тахо да и Химера с удивлением взглянули на Павла. Подобного беспокойства за ее жизнь они меньше всего ожидали от этого человека.

— Я и мой брат выполняем свой долг, — взяла слово девушка. — Наша жизнь будет не лучше смерти, если мы продлим ее ценой бегства от зла, которому можем противостоять.

— Хорошо сказала, эх! — улыбнулся Засоль.

— Долг выполняете? — Ходокири нахмурился и повысил голос: — Перед кем долг-то?

— Перед человечеством, — отозвался Малон.

— Тьфу, — поморщился рейтар. — Перед человечеством? А более пафосно сказать не мог? А? Это перед каким человечеством? Вон, в соседней комнате валяется один кусочек этого человечества. Нас пришел убивать. Приятеля своего на гранату толкнул. А может, напомнить про тех из человечества, что нас в том году из самолета в Острогожске обстреливали, а? Или про банду ублюдков, которых я на реке не так давно поубивал? Тех самых, что детей похищали да продавали в Оазисы? А там этих детей разбирали на органы или снимали на камеру, как их насиловали. И ведь это тоже делали и этим любовались представители человечества.

— Все верно. — Тахо невозмутимо кивнул и улыбнулся. — И они все тоже человечество. Только вот кто будет хозяином в нашем мире впредь? Такие, как они? Или нет?

— Да все это блаженная херня, что ты говоришь.

— Лишь оттого, что вы в это не верите. А ведь все так же просто, как принцип кота Шредингера.

— Твою мать, а кот тут при чем?

— Он либо жив, либо мертв. — Тахо улыбнулся. — Ладно, я так понял, что Павел уходит. Кто еще?

— Я не сказал, что ухожу, чертов пижон! — воскликнул Ходокири.

— Неужели вы хотите остаться? — Малон изобразил удивление.

— Да, остаюсь. Уж коли девчонка в деле, я, что ли, спасую? Уверен, что и Полукров останется. Верно, Тёма?

— Можешь не сомневаться, — отозвался тот.

— Муса, — обратился Павел к Засолю, — ты как?

— У меня насморк, — сказал Мустафа.

— И что?

— А то, что я останусь. Запах пороха прочищает мне ноздри.

— Ванька, твое слово, — повернулся к товарищу Павел.

— А я, черт вас дери, уйду, — буркнул Булава.

— Чего?! — изумился Засоль.

Все удивленно уставились на великана. Конечно, каждый вправе был сделать свой выбор, однако трое из четырех изъявили желание остаться. Неужто самый крепкий и сильный в братстве решил уйти?

— Да вы идиоты, что ли, все тут? Еще кто-нибудь мне подобный вопрос задаст, получит в рыло. Я в этом замесе без вариантов.

— Хорошо, друзья. Тогда не мешкая приступим к делу. — И Малон Тахо поднялся со стула.

Приготовления шли полным ходом. Бойцы специального подразделения Ост-Европейской компании спешно, но без лишней суеты и нервозности грузили амуницию на борта двух конвертопланов V-22 «Оспрей». Все их действия были отточены многократными тренировками и закреплены опытом, что имели эти бойцы за своими плечами.

Конвертопланы стояли в особом ангаре аэродрома и не являлись частью материально-технического имущества воздушных сил Сопотского Оазиса. Собственность ОЕК, эти необычные машины были перебазированы сюда пару лет назад с острова Великобритания для проведения тех или иных операций, связанных с обеспечением так называемого «Сопотского проекта».

Примечательными в этом летательном аппарате были его двигатели. Расположенные на законцовках коротких крыльев, они обладали большими плоскостями винтов и имели возможность поворачиваться. Для взлета конвертоплану вовсе не нужна была полоса. Как, впрочем, и для посадки. Двигатели были направлены вверх, и винты давали подъемную силу, как у вертолета. В полете же двигательные гондолы поворачивались вперед винтами и превращали машину в самолет, становясь тянущими. Такая конструкция предполагала перевозку груза и людей в места, недоступные для обычной авиации, со скоростью большей, чем развивает вертолет, и на большие дистанции. Также эта машина могла забираться куда выше обычных вертолетов.

На коротких крыльях уже закрепили дополнительные баки. Майор Стоун доложил, что обе машины полностью заправлены топливом.

Малколм Элдридж с удовлетворением наблюдал за погрузкой десантной группы, состоявшей из сорока восьми человек, включая пилотов и самого командира группы — Александра Стоуна.

— Прохлаждаться вам там не придется, майор, — сказал эмиссар поджарому командиру спецподразделения, чье лицо казалось сотканным из широких жил.