Склад съедобных улик - Нестерина Елена Вячеславовна - Страница 9

И она вместе с Петром Брониславовичем бросилась усаживать Зою за инструмент и просить: «Зоенька, сыграй нам что-нибудь, пожалуйста! А мы послушаем!»

– Ты же соскучилась, мы понимаем! – говорил Петр Брониславович, делая вертящийся стульчик, на который усадили Зою, повыше. – Ну, играй, не стесняйся! Я же вижу, что у тебя руки к пианино так и тянутся!

– Исполни что-нибудь! Это так приятно, когда детишки музыкальные произведения исполняют! – добавила Галина Гавриловна.

Но Зоя упорно не хотела ничего исполнять. Она изо всех сил рвалась из рук Петра Брониславовича и его супруги. А они, думая, что девочка просто стесняется, настойчиво усаживали ее за фортепиано и даже совали в руки какие-то ноты.

– Нет! – кричала Зоя. – Не хочу я играть! Не хочу, не хочу, не хочу!

– А что ты хочешь? – удивился Петр Брониславович.

– Не приставай, – проговорила Галина Гавриловна, убегая из комнаты. – Видишь, ребенок перенервничал. Я сейчас принесу успокоительных капель!

– Если для меня, то не надо! – воскликнула Зоя. – Пустите меня лучше в пианино!

– В пианино? Зачем? – быстро вернувшаяся Галина Гавриловна выронила пузырек из рук. В воздухе запахло нервными ландышами.

– Мне надо достать доказательство! – взмолилась Зоя. – Что один «нанаец» мне подарил открытку…

Услышав слово «открытку», Галина Гавриловна улыбнулась и сказала:

– Зоя, открою тебе одну тайну.

При этих словах Зоя Редькина вытянула шею, широко раскрыла глаза и замерла…

– Я раньше собирала открытки, – тем временем продолжала Галина Гавриловна. – У меня их целый портфель. Там и котята, и виды Парижа, и эскимосы, и нанайцы, наверно, тоже есть. Ты посмотри, Зоенька. Выберешь открытки, какие тебе понравятся. С детства собирала.

С этими словами Галина Гавриловна вытащила из шкафа фиолетовый портфель и раскрыла его. И тут Зоя увидела, как Петр Брониславович надул губы и обиженным голосом проговорил:

– Ага, Галиночка, а мне тайну? Ведь ты эти открытки никогда мне не показывала…

– Ой, а я думала, что тебе неинтересно, – удивилась Галина, захлопывая портфель.

Петр Брониславович надулся еще больше:

– Я же такой любознательный, когда дело касается тебя…

– Ой…

Но Зоя тут же перебила их. Ей нужно было спешить.

– Ну вот вы вдвоем и идите в другую комнату и там смотрите открытки! Идите-идите! А я тут посижу! Ладно?

Галина Гавриловна не выдержала. Она сказала:

– Ты знаешь, Петр, Зоя почему-то очень упорно хочет посидеть тут одна.

– Почему?

– Потому что люблю, – тут же ответила Зоя. – В смысле одна.

– И никак не может объяснить, почему она не может одна у себя дома посидеть. А все почему-то норовит у нас это сделать.

Зоя захныкала. После долгих прыжков вокруг нее Петр Брониславович и Галина Гавриловна услышали, наконец, слово «тайник». И то, в каком именно месте он должен находиться.

– А, знаю! Я понял, о чем речь! – воскликнул Петр Брониславович. – Этот тухлячок! А мы-то все думали: мышь дохлая или что там. Я, конечно, инструмент-то вскрыл…

– А там этот мешочек тухленький! – подхватила Галина Гавриловна. – И что-то в нем такое органическое! Ленточки, пыль… Мы и решили, что это старое средство от моли…

Зоя вскочила:

– А где этот мешочек?

И не успела Галина Гавриловна произнести: «Да я его в помойку…», – как Зоя с криком: «Где у вас помойка?!» – бросилась на кухню. Через секунду она уже рылась в мусорном ведре, а через пять снова появилась в комнате. В руках у нее было что-то плесневое. На вопрос о том, что же это такое, Зоя охотно рассказала, что это цветок и открытка от «нанайцев», а еще пирожное, которое в прошлом году ей один очень красивый мальчик в парке бесплатно подарил. Зоя сохранила его в память о той незабываемой встрече.

– Вот. А теперь я эти свои святыни должна предъявить кое-кому, как доказательства, – сказала Зоя, прижимая к сердцу свой тухленький мешочек, перевязанный ленточкой. – Ну, я пошла?

Она не обращала внимания на то, с какими удивленными лицами провожали ее взрослые.

– Зоя, а у тебя в этом пианино еще одного тайника нет? – спросил Петр Брониславович, когда Зоя уже обула ботинки.

– Не-а, – ответила Зоя. – Он у меня был один такой. Ценностей у меня пока еще мало. Но их нужно как зеницу ока беречь.

– Да. Это точно, – автоматически согласилась Галина Гавриловна, облегченно кивнув головой.

– Зоя, – сказал Петр Брониславович, – если тебе еще что ценное нужно будет спрятать, ты сразу к нам приноси. Не стесняйся.

– Мы люди надежные, – добавила Галина Гавриловна, в полном изнеможении плюхнувшаяся на тумбочку.

– Да. Я ж знаю. Спасибо! – кивнула головой Зоя, выходя в дверь. – У вас – как в могиле. До свидания!

– Петр, – едва за Редькиной закрылась дверь, спросила Галина Гавриловна, – почему у нас, как в могиле?

– Веришь – не знаю, – тихо ответил Петр Брониславович. – Может, в смысле – надежно?

– Ой, может… Ну, лишь бы у Зои все было хорошо, – вздохнула Галина Гавриловна и отправилась домывать полы.

Антон с нетерпением дожидался Зою, которая вдруг вылетела из подъезда, как пробка из бутылки.

– Вот они! – торжествующим голосом произнесла она и протянула Антоше свои реликвии. – Убедись и гордись до пенсии!

Антон внимательно осмотрел открытку и надпись на ней. Сухой цветок Зоя ему в руки не дала, а про пирожное вообще говорить ничего не стала. Она была очень горда своим поступком и совершенно забыла о том, как хныкала, пытаясь пробраться в пианино.

– Ну, как там у них? – по большому счету Антона больше интересовал не редькинский тайник, а то, что удалось Зое выведать в квартире классного руководителя. – Расскажи, как они себя вели?

– Как, как? Нормально, – ответила Зоя, но вспомнить ничего особенного не могла.

– Хорошие чувства выражали? Комплименты говорили?

– Мне?

Антон готов был по голове стукнуть глупую разведчицу.

– При чем здесь ты-то? Друг другу!

– Нет, – попыталась припомнить что-нибудь подобное Зоя. – А зачем?

– Затем, что так ведут себя все нормальные влюбленные молодожены, – тоном знатока изрек Антоша. – А за руки держались?

– Нет, не держались! – уверенно крикнула Зоя. – Это точно! И не целовались даже при встрече! Они вообще все время очень далеко друг от друга стояли. Она у тумбочки, он у вешалки… Мне самой это подозрительным показалось.

– Так, уже лучше. – Антоша, наконец, услышал то, что подтверждало его теорию. – Ну, давай, дальше рассказывай, как там что было.

Зоя набрала в легкие побольше воздуха и принялась тараторить, со всеми деталями описывая то, что успела заметить в доме Петра Брониславовича. Антон внимательно выслушал ее донесение и сделал выводы. Особенно ему понравились сведения о том, как поссорились молодожены из-за каких-то открыток.

Зоя тоже поняла, что добыла действительно ценные сведения. Правда, она выполнила свою миссию не до конца. Ведь при ней семейство не ело. Так что отнимает ли еду Галина Гавриловна или нет, установить не удалось. Это огорчало Зою.

– Не рассказывает Гавриловна о себе и о своих открытках, значит, нет у них друг к другу доверия! – изрек Антон и поведал о том, как Петр Брониславович питался почками с деревьев и собирал их в карманы.

– А она меня пирогами с мясом пыталась накормить! – возмутилась Зоя, вспоминая, как вкусно пахло у Галины Гавриловны из кухни. – И беляшами!

– Пироги и беляши она сама трескает, – вздохнул Антоша.

– Да! – подтвердила Зоя. – Так и сказала: у меня пирожки с мясом и беляши. Не У НАС, а У МЕНЯ…

– Ну что ж, значит, завтра нужно будет принести Брониславовичу еды в два раза больше, – решил Антон.

– Сделаем! – согласилась Зоя. Она была довольна собой и тем, что Антоша оценил ее реликвии. Ведь это была маленькая Зоина победа.

…Петр Брониславович подсел к Галине Гавриловне, которая уже закончила мыть полы, и разжал кулак.